– Да нет, ерунда, – решил Зет. – Кому это, вообще, надо: подбирать на улице чужие уши? Тут со своими бы разобраться…

– Извините, – вкрадчиво сказали у него над ухом.

Он вздрогнул и, опрокинув чашку, развернулся. Черная лужица кофе медленно поползла к краю стола.

– Ой, простите! – губы девушки дрожали от сдерживаемого смеха. – Я не хотела вас напугать. Просто, сигареты кончились. Не могли бы вы…

Заискивающая улыбка. Зет механически улыбнулся в ответ, протянул ей пачку.

– Конечно.

– О, Паркемаль! – обрадовалась девушка. – Мои любимые.

Зет с трудом оторвал взгляд от ее обнаженного тела и, нащупав в кармане ингалятор, поспешно сделал вдох. Одежда девушки тут же вернулась на место. Эта мода на феромоны в сочетании с повальным отсутствием чувства меры…

Он присмотрелся к девушке. Рыжее каре на длинной точеной шее, зеленые глаза и острые скулы. О времена, о нравы! Потомственные ведьмы – и те вынуждены прибегать к химии.

Девушка, между тем, вернулась за свой столик и, привычно махнув сигаретой вниз, поднесла к ней зажигалку. В следующую секунду она закашлялась и, выхватив сигарету изо рта, уставилась на нее с неподдельным ужасом.

– Вы с ума сошли! – прохрипела она сквозь кашель, поворачиваясь к Зету.

– Что такое?

– Они же рак вызывают!

Зет пожал плечами.

– Они все вызывают.

Девушка раздавила сигарету в пепельнице.

– Ничего подобного! – сердито заявила она. – Сейчас делают такие, которые не вызывают. И даже, наоборот, лечат. Их еще для профилактики выписывают. Тем, у кого предрасположенность. Моему брату знаете, как помогло? А ведь никто не брался…

Зет молча ждал продолжения.

– У них там такая маленькая красная буква А на пачке. Анти. Везде уже продаются. И кстати, в них нет предупреждений.

Она покачала головой, сокрушенно глядя на Зета.

Он просто указал ей глазами на стол. Девушка недоуменно проследила за его взглядом. Чашка кофе, салфетки, пепельница. Несколько окурков. Все разных марок. Все почти целые. Девушка вспыхнула и отвернулась.

Зет улыбнулся. Девушка ему нравилась, а, кроме того, здорово напоминала Несс.

– Не переживайте, – сказал он. – У вас отлично получается.

– Правда? – девушка повернула к нему голову.

– Конечно. Вот только полегче с феромонами. С такими дозами многие попросту теряют контроль.

Девушка улыбнулась.

– Не проблема. Не родился еще клиент, которого я не смогла бы… проконтролировать.

Вероятно, взгляд Зета выразил недоверие, потому что девушка стремительно поднялась и пересела за его столик.

– Ну, правда, – принялась объяснять она. – Сигареты – это ведь так… Можно сказать, наследственное. Ну, как у всех. Профессия. По-настоящему-то меня интересует совершенно другое.

Зет поднял брови. Вот это здорово! Другое… Вот так, оглянуться не успел, а уже выросло новое поколение. Поколение, которое не интересует работа. Да ладно! Так не бывает. Попробовал бы он в свое время сказать нечто подобное! Скрывая замешательство, он глубоко затянулся.

– И что, если не секрет? – спросил, наконец, он. – Что же вас интересует по-настоящему?

– Восточные единоборства! – выпалила девушка. – Карате, дзюдо, тхэквондо, айкидо, и, честно говоря, все остальное. Там ведь совершенно безумные горизонты. Точнее, вообще никакого горизонта. Степень совершенства зависит только от тебя.

– Да ведь это же, наверное, больно? – поразился Зет. – Это же…

Он запнулся, с трудом подавив желание потрогать ухо.

– Это ведь, кажется, вообще, незаконно! – нашел он, наконец, нужное слово.

Долгий и скучающий взгляд девушки прошел сквозь Зета, точно он вдруг стал стеклянным.

– Ага, – лениво протянула она, – незаконно. Зато весело. И доказать трудно. Впрочем, – она пожала плечами, – по правде, никому до этого нет дела. В городе столько секций… На них просто закрывают глаза. Наверное, понимают, что людям нужно как-то выпускать пар.

– Наверное, – согласился Зет. Сколько он себя помнил, у него ни разу не возникало необходимости выпустить пар. Ну, если не считать сегодня.

Девушка внимательно на него посмотрела.

– Вы напрасно расстроились, – улыбнулась она. – Мир все еще стоит на месте. В действительности, все приемы мы отрабатываем исключительно на манекенах. Это даже не роботы – просто кожаные тушки, набитые песком и ватой. И, разумеется, для молодежи нет ничего дороже, чем наследственная работа. Как иначе?

Она смотрела Зету прямо в глаза.

– Однако, шутки шутками, а я серьезно советую вам переходить на А-Паркемаль. Через неделю – девушка скользнула взглядом по рукам Зета – жена вас не узнает. Цвет лица, уверенность в себе… Потенция, наконец! А по деньгам почти никакой разницы.

Девушка достала из кармана пачку и, раскрыв ее, протянула Зету.

– Вы хотя бы попробуйте.

Ее зеленые глаза смеялись.

– Как-нибудь в другой раз, – вежливо отказался он, поднимаясь. – Всего доброго.

– Ну вот, теперь вы обиделись! – заметила девушка. – Вы куда эмоциональнее, чем хотите казаться. То пугаетесь, то злитесь, то обижаетесь. И, кажется, даже умеете улыбаться.

– Нет, – холодно ответил Зет. – Не умею. Обычная вежливость. Однако, прошу меня извинить, я уже опаздываю на работу.

– Что ж, удачи. И, если вдруг решите… выпустить пар… вы всегда знаете, где меня найти.

Только выйдя на улицу, Зет сообразил, насколько двусмысленно прозвучала последняя фраза. Однако, нужно было спешить. Возле Тоя собралась стая детишек. Они галдели, пихались и оживленно тыкали в стекла. Повар действительно выглядел неважно. Открытые его глаза слегка раздулись и побледнели, а по лицу ползли неприятные желтовато-зеленые пятна.

– А я ему говорил, что курить вредно, – пожаловался Зет ребятне. – Куда там! И ведь, представьте, ему и десяти еще не было.

***

Пока Той добирался до работы, Зет думал. Он пытался понять. Нет, он совсем не считал себя умнее других – ну, разве, самую малость. Но он, по крайней мере, всегда пытался понять то, что ему не нравилось или то, что он не считал правильным. В том числе, пытался понять и то, почему он считает неправильное таковым.

Ему было едва за тридцать, и, хотя своих детей у них с Несс пока не было, он догадывался, что дети устроены как-то иначе, чем взрослые, и нужно готовить себя к их обществу. Хотя бы для того, чтобы не плавать в вопросах, какие именно "неправильности" правильные, а какие нет.

Эта девушка… Он ее не понимал. Он никогда не жаловался на воображение – скорее, наоборот, его излишки нередко загоняли Зета в неприятные ситуации, но он, хоть убей, не мог себе представить, каково это: жить и не считать работу главной частью своей жизни. Ну, как? Вот здесь – жизнь, а здесь – работа? И что: они никак не связаны? Что же это за жизнь такая? Вот у Зета, например, жизнь состояла из подготовки к работе, самой работы и отдыха от работы. Да нет, почему у Зета? У всех! Ну, или почти у всех. У девушки, кажется, дела обстояли иначе.

Зет тряхнул головой. Он честно старался, и, все равно, он не понимал. В мире, где каждое рабочее место бесценно и передается по наследству из поколения в поколение, где детство является предвкушением этой работы, а взрослая жизнь – наслаждением ею… Сказать в этом мире, что работа не важна – это то же, что сказать, будто не важна сама жизнь! Хотя, как раз это Зет мог бы понять. Все эти религии, секты и учения, работающие за горизонтом физического существования – все это было понятно и объяснимо. Но выбрать смыслом жизни восточные единоборства? И почему именно восточные? И почему единоборства? И, вообще, почему?

Решительно непонятно. Если бы девушка была уродливой, тогда бы еще куда ни шло. Жизнь уродов Зета интересовала мало. Но девушка-то была симпатичной! Девушка, если уж говорить правду, была красивой! И, в отличие от миллионов ее сограждан, выглядела живой! И чем-то – возможно, именно этим – напоминала Несс. А это, знаете ли, удается далеко не каждому…