Забирай, говорила я, чтобы вещь не пропадала. И она брала, а я радовалась, угодила подруге. Ведь она раньше выручала меня, давая мне то свитерок, то кофточку в прохладную погоду, своих у меня тогда не было. А к тому времени я уже научилась вязать и делала себе кофты и свитера сама.

В июне мы с Виталькой сходили в Круглый магазин на площади. Там был магазинчик Охотник-рыболов. Вот в него я его и повела и велела ему выбирать себе ружьё. Он сначала не поверил, но я настаивала. Я сняла деньги со своей, подаренной дедушкой сберкнижки. Мне очень хотелось, чтобы его мечта исполнилась.

Он выбирал долго и тщательно. В результате взяли двустволку Ижевского завода. Стоила она 185 рублей, но я была безмерно счастлива. Это вообще моя стезя дарить. Я больше люблю отдавать, чем брать, с детства.

Глава 10. Первое предательство.

А меня снова положили в больницу, для профилактики, хотя токсикоза уже не было, ребёнок шевелился активно, но врач настояла, пришлось ложиться. Правда на сей раз недолго. Всего неделю. И тут новый сюрприз.

Меня выписали без предупреждения заранее и я, так как телефонов у нас не было, решила не сидеть дожидаться, когда к 17 часам прибежит Виталька, а идти домой сама, после обеда. Была суббота, короткий день на работе, так что он должен был скоро вернуться с работы, а тут и я приду.

Больница на Ногинке, дорога знакома, так что доберусь.

Дошла я нормально, тихо вошла в дом. И, ещё не успев закрыть дверь, услышала разговор из комнаты, а затем и увидела картину.

У нас прямо против дверного проёма в комнату стоял шкаф с зеркалом наискосок в углу, и от входа отлично просматривалась противоположная сторона комнаты.

Виталий сидел на диване, обувался, напротив стояла Нина и пыталась отобрать у него ботинок. При этом она объяснялась ему в любви и говорила, "ну что ты в ней нашёл, чем я хуже и зачем тебе к ней тащиться ", ну и прочее в этом роде. А он ,зло вырвав у неё ботинок отошёл к креслу и сказал, чтобы она уходила и не смела больше приходить к нам, что она делает подлость.

На что она заявила,- Я делаю подлость, может тебе про твою подлость напомнить? Может ей расскажем?

-Только попробуй,- сказал он в ответ -и тебе больше не жить.

Я тихо вышла обратно в террасу и нарочно загремела в ней.

А потом с шумом распахнула дверь. На звук выскочила Нинка, была она раскрасневшаяся, а увидев меня смешалась и не знала, что сказать. Виталька вышел из комнаты обрадованный:

- А я к тебе собрался.

-Видишь, уже не надо, меня выписали,я дома.

В это же время я обняла Нинку за шею и поцеловала в щёку-Я очень рада тебя видеть.

Она окончательно смутилась и прошептала, что ей нужно поспешить, после чего убежала.

Мы остались вдвоём. Я рассказала Витальке ,что мне оформили декрет и теперь мне не нужно ходить на работу. Он обрадовался. Мы занялись обычными домашними делами, а я всё думала, о чём Нинка толковала, но ещё больше я радовалась, что по отношению ко мне муж оказался честен и не поддался на чары подруги.

А вечером, когда мы собирались ложиться спать, прибежала Лида, Нинина соседка с криком, что Нинке плохо, вызвали скорую, а её родителей нет. Я тут же бросилась к подруге, хотя Виталий меня отговаривал. Но я ответила, что подругу в беде не брошу. И он побежал со мной, так как не хотел оставлять меня беременную одну.

У Нины подозревали приступ аппендицита, нужно было везти на операцию. Мы поехали с ней. В машине она часто теряла сознание, а я держала её за руку. Приходя в себя она радовалась, что я рядом и говорила, что очень боится, а я её успокаивала, как могла.

В больнице ей занялись сразу же, сделали экспресс-анализы и увезли на операционный стол. Мы сидели и ждали. Врач вышел только через полтора часа. Он нам объяснил, что когда сделали разрез, то аппендицита воспалённого не обнаружили и пришлось выявлять причину дальше.

У неё лопнул яичник, вот его и оперировали. Теперь всё в порядке, но лежать придётся дольше, так как шов большой, пришлось резать глубже и заживать будет потруднее. И ещё сказал, что в дальнейшем вероятность иметь детей у неё 50х50. Как поведёт себя второй яичник. Это было плохой новостью, но хорошим было то, что она осталась жива.

Мы пошли домой. Пролежала она три недели, мы её навещали и её родители тоже.Но по выходе из больницы она к нам больше не заходила, мы общались встречаясь на улице.

Я рассказывала в первой книге о парне из Ломоносова, Юрии, с которым переписывалась. Когда я выходила замуж,то написала ему об этом,но он моего письма по какой-то причине не получил, возможно был на учениях в море, а письмо потом затерялось.

Так вот в то же время произошёл и ещё один конфликт между мной и мужем. Мы шли из магазина со стороны Советской. Живот у меня к тому времени был уже заметен хорошо,всё-таки в сентябре роды. А навстречу нам со стороны вокзала шёл парень в морской форме с конвертом в руке. Когда я его увидела, то подумала, что он мне кого-то напоминает.

Самого Юру видела только на фото, а вживую люди выглядят несколько иначе, хотя мне говорят, что я начиная с детства и до сих пор узнаваема легко. До моего дома от обоих углов расстояние одинаковое, так что мы сошлись как раз, возле дома.

Он остановился и смотрел на номер дома и на две калитки, видимо решая в какую войти. Маня из палатки напротив жадно смотрела на нас. Парень повернулся и впрямую столкнулся взглядом со мной. Сначала в этом взгляде мелькнула радость, потом по мере того, как взгляд опускался на фигуру, боль и отчаяние. Потом вгляделся в Витальку.

В следующий миг он вложил конверт мне в руки и ни слова не говоря опрометью бросился обратно. Я взглянула на конверт, увидела внизу подпись и отчаянно закричала:-Юра, подожди!

В ту же минуту была грубо схвачена за руку и насильно потащена, другого слова не подобрать,домой.

Дома, Виталий усадил меня за стол, отобрал письмо и вскрыл. Он стал читать вслух. В письме было следующее

" Вера, от тебя долго нет писем и я не знал, что думать. После демобилизации я поступил в институт, кораблестроительный, и теперь решил поехать к тебе. Может ты вышла замуж и боишься мне сообщить, может у тебя случилось что-то плохое и ты в трудном положении и опять боишься мне сообщить. В любом случае, я сам привезу это письмо к тебе, чтобы знать, оно дошло наверняка, так как другие видимо не дошли (так и было, я думала,что он получил моё письмо и более не пишет), в любом случае либо мы увидимся, либо ты получишь письмо, но я всё равно узнаю правду. Намерения у меня серьёзные, как я неоднократно говорил и тебя всегда будут рады видеть мои родители, членом нашей семьи. Даже если у тебя есть ребёнок от кого-то, всё равно и ты и ребёнок будете мне всегда нужны. Я оставлю тебе свой адрес домашний и институтский, чтобы ты могла всегда знать, тебя ждут и любят."

Он читал, а я ревела. Честно скажу, ревела. Мне было жалко Юрку. Жаль, что он столько проехал, а я даже слова ему не сказала. И хотя сама я никогда ему ничего не обещала, но понимала, что он видимо влюбился всерьёз.