Конечно, он и сам был не рад от этой зависимости, и ничего не мог поделать, как ни пытался, как ни обещал мне бросить. Какое– то время он мог держать себя в руках, и тогда у нас было всё замечательно, без ссор, без скандалов, полное взаимопонимание и гармония, но через месяц-другой его компанейская натура снова находила собутыльников, и тогда всё, что было построено за время его трезвости, рушилось в одночасье. Я могла быть ему другом, и полностью доверяла, могла быть женой и любовницей, но положиться на него всецело я не могла, и меня в корне не устраивало его пристрастие к алкоголю. Он мог хорошо зарабатывать и обеспечить благополучием на должном уровне, но в моменты запоя всё шло наперекосяк вплоть до того, что он мог потерять работу и всё, что мы с ним заработали. Он многое прощал мне, а я ему и, пожалуй, я могу назвать его родственной душой, родным и близким человеком. Но я не любила его в том понимании, какое закладывается в общепринятом смысле в это понятие.
Что такое любовь, я узнала с Алёной. Конечно, когда всё начиналось, я и понятия не имела, к чему приведёт наше общение. Как, впрочем, не знает никто, можно только догадываться. Но я и догадываться не могла, поскольку и не знала, что значит глубокие, доверительные отношения. Это были такие отношения, когда с человеком приятно разговаривать, приятно даже молчать, находясь просто рядом. Нам было вместе никогда не скучно: и дома, и на работе, и на отдыхе, и в гостях, и на едине. Дома Алёна обеспечивала уют и домашнюю атмосферу, она очень вкусно готовила, чему научила и меня, была хозяйственной и аккуратной. На работе мы работали над одними и теми же проектами и наши взгляды зачатую не совпадали, но это придавало особый интерес: мы часто спорили, приходя в итоге к компромиссу, дополняя друг друга, находили такие решения, каких, работая по отдельности, мы вряд ли нашли бы. Помимо работы, мы много путешествовали, ходили на экскурсии, просвещались на культурных мероприятиях и выставках, и ей, как и мне, было очень интересно и чудно проводить это время вместе, и другой компании было не нужно. С каждым годом мои чувства к Алёне лишь крепли, росли как в ширь, так и вглубь, чем дальше я узнавала этого человека, тем сильнее очаровывалась и теряла голову. Мы провели 3 чудесных года, самых счастливых, пожалуй, в моей жизни, последующие же три года были заполнены попытками расстаться, выяснениями отношений и скандалами. И всё из-за того, что её родители были категорически против нашей любви. Алёна была единственной дочкой, и непременно по наставлению своих родителей должна была создать образцовую благонадёжную семью с состоятельным москвичом и Павел, которого они знали давно, как никто другой годился на эту роль. У него были богатые родители, несколько квартир в Москве, автомобиль. Его-то Алёна и ждала с армии, но знакомство со мною и наши дальнейшие отношения спутали все планы.
А началось и переросло из отношения двух коллег в отношения любовниц и близких людей всё внезапно и нежданно. Она мне нравилась, и я в тайне заглядывалась на неё, но никогда не позволяла себе лишнего, держась на расстоянии, стараясь придерживаться делового стиля общения. Со временем это отношение всё переросло в более тёплое, доверительное и дружеское, да и осталось бы, пожалуй, таковым, если бы не один случай.
Мы работали с ней у неё дома над проектом, и задержались допоздна. Работы было много, и мы закончили лишь к полуночи. Мне нужно было ехать домой в область, где я снимала квартиру.
–Останься у меня, – предложила Алёна.
Мне нужно было предвидеть, что она это скажет, но я не предполагала, что она станет настаивать. И уж тем более ни в какую я не хотела оставаться, потому как понимала, к чему это в итоге может привести.
–Нет, я поеду, – ответила твёрдо я, -выйдя из квартиры и вызвав лифт.
–Я тебя никуда не отпущу! – заявила Алёна, – уже поздно и небезопасно!
–Да брось ты, ничего со мной не случится, -ещё сопротивлялась я, но тон моего голоса стал заметно мягче, а в мыслях уже появились сомнения, стоит ли мне действительно ехать, ведь завтра рано на работу, а отсюда ехать ближе.
Двери лифта открылись, и я шагнула вперёд.
–Я всё же поеду.
–Ну, пожалуйста, останься!– запрыгнув за мной в лифт, умоляла она.
Если бы она тогда только знала, к чему это может привести. И привело, как я и предполагала. Мы провели ночь вместе. Я не смогла сдержать своего желания, начала целовать её, лаская руками. Она несколько удивилась, но не оказывала сопротивления, полностью доверившись мне. Ей было хорошо со мною, я же не испытала оргазма, списывая это на её неопытность. После этой ночи всё поменялось. Она смотрела на меня другими глазами. Глазами, светящимися от счастья. На работе стали замечать, что между нами возникла какая-то особая связь, а после мы не скрывали этого от коллег. Я стала часто ночевать у неё. И даже то, что я узнала, что Алёна была ещё девочкой, не остановило меня. Было много ночей, в одну из которых я в итоге лишила её девственности. К тому времени она сама этого хотела, забыв о женихе. Я же была увлечена ею, считая, что это очередной лёгкий флирт, который вскоре подойдёт к концу, как у меня обычно бывало с другими девушками. Но Алёна была очень настойчива, и вскоре, оставив квартиру, где жила с родителями, переехала ко мне.
В тот момент я уже жила отдельно от своего законного супруга. Он был в очередном запое, и мы (конечно, это было больше моё решение) решили жить отдельно.
Именно с этих пор я начала понимать, что значит семейная жизнь, тепло и забота близкого человека. До этого я не знала и не чувствовала всего этого. И, несмотря на то, что Алёна была женского пола, именно с ней я поняла, что значит настоящая семья, каково быть любимой и любить.
Мне нравилось в ней всё: от её чувства стиля, вкуса, манеры общения, мышления до всех её увлечений. Алёна занималась по мимо творческой работы дизайнера, вышивкой. Она дарила мне пару своих картин, вышитых крестиком, но после расставания, я сняла их со стен, не в силах вынести поток воспоминаний, нахлынувших на меня и не оставляющих ни на минуту. Я стёрла все совместные фото, чтобы ничего не могло всколыхнуть мою память. Остались только эти картины и пара видео, стереть которых у меня просто не поднялась рука.
В нашем расставании её родители сыграли не последнюю роль. Девочка из благовоспитанной семьи, она не могла не прислушиваться к ним. И со временем, Алёна стала метаться между мной и Павлом, который уже вернулся с армии.
–Хочешь, мы поедем к нему, и я скажу, что остаюсь с тобой?!– предлагала она мне сквозь слёзы.
–Нет, -отрезала я. Зачем мне были нужны эти показательные выступления, если я была не уверена в человеке, если и сам человек был не определившимся до конца, чем указывал на это своим поведением. Алёна металась словно между двух огней: между мной и родителями, между чувствами и долгом и представлениями о традиционной семье, между собственной точкой зрения и навязанными стереотипами. В итоге прессинг родни сыграл решающую роль в формировании её позиции. Я видела, как нелегко ей приходится, в каком она пребывает смятении, как ей хочется быть со мной, но в то же время против воли родителей идти не решается. Будь я решительнее и мудрее в то время, а, пожалуй, даже несколькими годами ранее, я бы увезла Алёну в другую страну, где нет гнёта общественности, где её сознание не затуманили бы требования родителей уйти от жизни с девушкой. Но время было безвозвратно потеряно. Мы жили, как жили, и, купаясь в счастье сегодня, не заглядывали и не задумывались о будущем. И теперь я понимала, что Алёна, даже оставшись со мною или вернувшись ко мне, внутренне всегда будет смотреть и оглядываться на то, «а что, если бы у меня была семья с мужчиной?» И эта внутренняя её нестабильность ломала не только её, ломала и меня, как и наше счастье и надежду на светлое совместное будущее.
Она ушла к Павлу. Какое-то время она звонила мне и плакала о том, что не любит его, что в её сердце только я. От этих слов мне было только больнее, но я была непреклонна в своём решении больше не принимать Алёну как свою спутницу по жизни, и как бы мне не было тяжело, я старалась держаться на расстоянии, поддерживая лишь деловые отношения по долгу службы. Нам пришлось закрыть совместное дело, бизнес, который мы держали вместе несколько лет, и после расставания через некоторое время стали конкурентами. Около трёх лет я не могла прийти в себя, не могла работать и даже смотреть на других. Я заводила небольшие интрижки для того, чтобы отвлечься и забыться, уйти от той боли, что испытывала. Но это помогало не на долго, и всё возвращало меня к ней. Всё было не так, все были не теми. И подсознательно я в других искала Алёну: её манеры, её внешность, её характер.
