Рождённой во второй день весны посвящается…

ГЛАВА 1

***

Шёл холодный мерзкий дождь и, несмотря на лето по календарю, он дополнял пейзаж своим присутствием, указывая больше на осень или на какое-то пятое время года. Дождь моросил, не переставая то усиливаясь до сплошной серой стены из безразличных капель, падающих с неба, то словно издеваясь и давая слабую надежду тем, кто попал под него, немного успокаивался. Из числа этих несчастных была Юля. Она ехала по шоссе на своём только что купленном новом велосипеде, вся промокшая насквозь, на максимальной скорости неслась по лужам и было непонятно то капли дождя на её лице или слёзы.

А ведь ещё с утра было всё по-другому: сквозь голубые заплатки неба кое-где проглядывало солнце, было безветренно и на сердце легко и радостно от предстоящей долгожданной встречи. Эта встреча должна была произойти у Ани, подруги Юли, дома, как предполагала последняя. Юля долго готовилась к ней и несмотря на то, что ещё ни разу не была в гостях у Ани и ехала туда без приглашения, сюрпризом, нарисовала у себя в мыслях радужную картину, рассчитывая, что её приезду очень обрадуются. Это была странная дружба, да и начиналось всё довольно-таки странно…

ЮЛЯ

Каждый человек после разрыва длительных отношений, если эти отношения были дороги ему, зализывает раны, по-разному излечивая свою душевную боль: кто-то сразу ищет замену и путём переключения на новый объект внимания старается заполнить пустоту, образовавшуюся от утраты любви, пытается завести новый роман и заполнить им дыру, зияющую в самом сердце, и порой даже некоторым это удаётся, «кол колом вышибают», но обычно после глубокой прочной разорванной связи с близким человеком идёт череда лёгких, поверхностных связей, интрижек, влюблённостей, когда человек уже боится испытать ту боль, которую не так давно испытывал и даже, быть может, отголоски этой боли испытывает до сих пор. Он боится привязаться, довериться, вновь поверить, раскрыться новому знакомому, пусть даже к которому возникает симпатия, влечение и страсть. Обжёгшись единожды человек уже не доверяет никому, пусть даже всем сердцем и хочет этого, он не сможет полностью. И так, как раньше не будет до тех пор, пока рана не превратится в шрам, пока новые отношения, переосмысление поведения, отношений и ценностей или же время не сделают свою работу.

И если многие, чтобы залечить раны прошлого, меняют партнёров, прыгая из одних отношений в другие, уже не воспринимают их серьёзно ввиду своего опыта, другие уходят в депрессию, много думают, анализируют, разбираются в себе, проводят годы в одиночестве, не решаясь с кем-то связать свою судьбу, я пошла по другому пути. Я вышла замуж.

За всю свою жизнь я любила немного, однако сильно. Но нюанс заключается в том, что влюблялась я только в женщин и лишь одним исключением среди моих возлюбленных был мужчина, благодаря ему я смогла понять, что я не лесбиянка. Он был первым моим мужем, первой любовью, человеком, с которым я готова была пройти все радости и горести на жизненном пути, идеализируя и возводя на пьедестал. Его звали Ваня. Все влюблённости до него я считала изначально не имеющими перспектив на дальнейшее развитие отношений только потому, что, ввиду своего воспитания, считала невозможным семью между двумя женщинами.

Я была счастлива с ним, но по прошествии стольких лет после развода, вспоминаю семейную жизнь словно в дымке, так, словно это было всё не со мной, в другой реальности.

Я никогда не помышляла изменять любимому мужу, тем более таких чувств как к нему я не испытывала ни к одному мужчине, но проблема была в том, что мне нравились женщины. И я считала, что связь с женщиной Ваня поймёт и не будет считать изменой, хотя, признаться до него у меня не было связи ни с мужчиной, ни с женщиной, а что касается девушек, то были лишь платонические отношения.

Меня влекло к женскому полу ещё с подросткового возраста. Манило, завораживало, вдохновляло только наличие и присутствие девушки, не мужчины. А то, что возникла влюблённость и более глубокое чувство к Ване, я считала работой над собой, случайностью, Божьей волей, чем угодно, но не закономерностью, потому как я не испытывала подобное, как ни пыталась, ни к одному мужчине.

Спустя 7 сказочных безоблачных лет совместного проживания нас стал заедать быт. И если раньше было всё идеально, то со временем и меня, и Ваню потянуло на сторону, потянуло на баб. Я сблизилась с девушкой, о чём он вскоре узнал, и у него появился повод вести себя аналогично. И если я по физиологическим причинам не могла иметь серьёзных последствий близких отношений с девушкой в виде детей, то с Ваней дело обстояло иначе, и та женщина, с которой он спал, забеременела от него, что формально и послужило причиной развода. Тогда я разуверилась во всех прежних своих принципах, в понятии слова "любовь" и "доверие", потому как идеализировала отношения между мужчиной и женщиной и мне казалось, что если пара вступает в законный брак, то это должно быть раз и навсегда и предполагалось, естественно, в моём понимании, что между супругами нет тайн, они как единое целое, в семье царит любовь, доверие и понимание и они безгранично счастливы друг с другом. Так и о своей связи с другой девушкой я не стала скрывать от мужа, разрушив по сути всё сама, своими руками. Но врать, а особенно близкому человеку было не в моих правилах, к тому же я считала, что связь с женщиной не может послужить причиной разлада в отношениях, потому как "это другое" и "это не измена". Но и остановить себя, оградиться от этой связи я не могла. Природа ли это, истинная сущность или неумение противостоять слабостям, греху, сложно сказать. Но знаю чётко, что ни за что бы не ушла к другому человеку, пусть даже к девушке, к которой испытывала страсть и влечение, от любимого.

Однако, сама жизнь распорядилась по-другому, и в итоге мой благоверный ушёл к другой женщине. Я же, оставив всё, уехала в Москву, где познакомилась с Леськой, девушкой, позиционировавшей себя как лесби. Мы поначалу жили как соседки, вместе снимая жильё, но со временем между нами возникли не только товарищеские отношения.

Леська стала женщиной, раскрывшей меня в постели. Мы занимались любовью 50 процентов нашего времени, остальные же 50 процентов уходило на выяснения отношений, и в этом Леська тоже знала толк. Но суть заключалась не в том, чтобы избежать ссор и свести к минимуму скандалы, наоборот, Леська как могла, зачастую даже на ровном месте умела сделать из мухи слона, кроме того, она нарочно провоцировала меня на ревность, откровенно флиртуя с другими женщинами. Я не могла относиться к ней серьёзно и её отношение, и провокации только способствовали этому. Наверно, подобная жизнь помогла мне забыть прошлое, но одновременно это являлось началом чего-то нового, ранее неизвестного мне.

Много раз я пыталась уйти от Леси, но та связь, возникшая между нами, была столь сильна, что я возвращалась вновь, и даже снимая жильё уже отдельно от Леськи, мы продолжали встречаться или у неё, или у меня, или вообще на нейтральной территории. Эта связь, несомненно была на основе интимной, но и эмоциональную отрицать было бы глупо. И я, и Леська в итоге стремились уйти от этого притяжения, но чем больше мы пытались, тем сильнее нас к друг другу влекло. Вместе с тем, если Леська видела во мне человека, с кем бы она смогла соединить свою судьбу, построить семью, я в ней этого не видела. Причиной тому были и ветреность, и её отношение, и её непостоянство, и склочность. Но в ней были и те качества, которые притягивали к ней: с ней было интересно, не скучно, весело, она была всегда жизнерадостна, женственна и сексуальна. Но всё это положительное не могло дать основу для серьёзных отношений, и потому я стала знакомиться и встречаться с мужчинами.

В итоге я приняла для себя решение, что так жить: то уходить, то возвращаться к ней, больше нельзя и нужно что-то менять, и что сама я в этом не справлюсь, просто не хватит силы воли, поэтому нужна помощь извне. Этой помощью мне стал Сергей, мужчина, который стал мне другом, которому я могла доверить все свои сокровенные мысли и переживания. Он стал мне опорой, поддержкой, а со временем и мужем.