–Ладно, Ань. Я всё поняла. Мне жаль… Но знаешь, мы всё равно встретимся рано или поздно, -смело заявила я, сама не понимая причину своей такой уверенности. Возможно, я чувствовала в ней родственную душу или то, что между нами много общего, или в целом, она была мне интересна, и мне не хотелось, чтобы наше общение, не успев толком начаться, закончилось.
–Может быть, как-нибудь в другой раз, – добавила Аня. Но мне казалось тогда, что уже никакого «другого» раза не будет. Мне казалось, что это был единственный шанс. Да и потом, зачем встречаться и делать новые попытки на это, если мы обе до конца не понимаем, зачем и к чему это надо? Тем не менее чувствовалась какая-то незаконченность, неудовлетворённость, оставалась необъяснимая тяга к этому человеку, к девушке, которую я не знала, но так хотела узнать, к которой тянула непонятная необъяснимая сила.
–Ладно, пока…,– положив трубку, я расстроилась и не могла это скрыть.
–Зачем тебе это нужно, Юль? – спросил меня Серёжа, зная, что я начала общаться с девушкой Леськи.
–Не знаю. Мне с ней интересно общаться. И она хороший человек, как мне показалось.
Но это было не всё. Уже тогда я отдавала себе отчёт в том, что не только это привлекает и тянет меня к Ане. Самая сильная тяга была в том, что она мне нравилась как женщина. И это было запретным плодом не только потому, что я была замужем, это было табу ещё и потому, что она была девушкой моей бывшей. Но и это не играло определяющего значения. Если бы я повстречала Аню на улице, она мне понравилась не меньше. Только разговоры Леськи о ней усиливали к ней интерес. Был и ещё один нюанс. Внутренне я чувствовала, что смогу окончательно забыть Леську рядом с Аней. Ни с мужем, ни с кем другим, а с такой, как Аня. Других я не искала, не знакомилась, не мыслила смотреть на сторону, но уже тогда внутренне я понимала, что могу изменить мужу с этой девушкой, с той, кого едва знаю по сути, с кем не виделась воочию.
Это было ужасно и сладко одновременно, влекло, как манит любой запретный плод. Для меня, возможно, это было закрытием прошлого окончательно, переходом на новый уровень понимания, что значит семейная жизнь и грех, что значит искушение. Таким искушением для меня, скорее всего, и явилась Аня. Но кем я была для неё? Зачем ей нужно было это знакомство? Проверка ли меня в какой-то степени, чтобы понять до конца Леську, что с прошлым у неё покончено? Выявить ли какие-то нюансы о ней, узнать что-то?
–Ты не понимаешь, что ли, -орала мне Леська по телефону, звоня из Якутии, -Что Аня тебя проверяет? Она с тобой как с куклой будет играть! Посмотрит на тебя высокомерно и выкинет!!!! Она из-за меня хочет с тобою знакомиться! Она очень любопытная у меня!
–Ну вот, и познакомились бы, какие проблемы?
–Я хотела, чтобы мы все вместе встретились. А не так, что вы наедине!
–А в чём проблема-то? -спрашивала я, -Ты ей не доверяешь что ли?
Ответ был уклончив и неоднозначен и не раскрывал сути. Но я понимала, что Леся опасается встречи не по её плану.
АНЯ
Рано или поздно мы все ответим за свои поступки. И я знаю точно, что это произойдёт. И всё, что происходит в нашей жизни– это не случайно, а следствие наших слов, нашего поведения, нашего отношения и взаимодействия с другими людьми. Для многих причинно-следственный связи так и останутся не явными, но они, несомненно существуют и оказывают свои коррективы в последующей жизни.
В отношениях я всегда старалась быть предельно открытой, никогда не изменять и не обманывать человека, который рядом. Естественно, такого же отношения я требовала и к себе. Для меня было удивительным, насколько разнообразна может быть Леся, как она может заставить к себе ревновать, вывести из равновесия. Тем не менее, в тот момент, как мне казалось, я влюблялась в неё с неистовой силою.
Мне хотелось построить с ней будущее, жить в доме, который я строила сейчас, растить детей, чтоб непременно были двое у меня и у неё. Я не раз говорила ей о своих мечтах, чем, наверное, и привлекла, и очаровала. Но всё же я не чувствовала от неё ту теплоту, которую я ощущала рядом с Алёной. Всё было по-другому. Был прекрасный секс, были эмоции и страсть, но в семейных отношениях я не видела Лесю. Она постоянно что-то от меня требовала, ей всегда было мало, и я чувствовала какую-то корысть во всём. Гуляя со мною, от неё исходило какое-то недовольство, хоть я и оплачивала счета в ресторанах и за себя, и за неё, посещая планетарий, ей было тоже всё не по душе.
За скверный характер я назвала её козой и даже в телефоне записала её так. Она обижалась, потом смирилась.
Я поняла со временем, что кроме постели нас ничего не связывало. Её выходки я не стала воспринимать, уже сделав вывод, что не стоит относиться к Лесе серьёзно. Я не могла с ней говорить по душам, ведь как только я начинала рассказывать что-либо, она откровенно зевала, показывая, что ей скучно и неинтересно. После нескольких попыток установить эмоциональную психологическую связь, я смирилась и больше решила ничего не рассказывать, не видела смысла.
При этом, сама Леся любила много рассказывать о своих бывших отношениях, нередко подкрепляя рассказы интимными подробностями. Я ревновала.
Её рассказы о бывшей подогревали мой интерес, и я хотела познакомиться с Аней не только из-за любопытства, с кем раньше жила моя девушка. Я хотела понять, что у них с Лесей, потому что не желала быть обманутой и игрушкой на один раз! Кроме того, Леся, рекламируя себя, что о ней написали книгу, дала мне ссылку, автором которой была Юля. Но вместо интереса к Лесе у меня разыгрался интерес к Юле и эффект от прочитанного был ровно противоположным, нежели предполагала Леся. И, вдохновлённая прочитанным, я не удержалась и написала автору, найдя её страницу в сети только лишь по своим предположениям: она не была в друзьях Леси, но я заметила много лайков Лесиных фотографий. Я написала наобум, но была внутренне уверена, что не ошиблась с адресатом. К тому же, зная её имя, я заметила, что Юль у Леси в друзьях её быть не должно, а из тех, кто её лайкал с данным именем, она была одна. Когда я писала ей своё первое сообщение, меня охватила буря чувств, волнение. Мне было удивительным и непонятным ощущать всё это, ведь даже к Лесе, к своей девушке я не испытывала подобного. Я нервничала, не понимая до конца, что я делаю, что творю, зачем и для чего…. И она ответила. И я перечитывала эти первые сообщения, казалось не меньше сотни раз. И, казалось, всё было сказано– мы обменялись мнениями о Лесе, она посочувствовала мне, пожелав удачи тем самым, дав понять, что не собирается лезть в наши отношения, что у них всё в прошлом… Но мне хотелось продолжать общение с ней! Хотя, казалось, зачем??? Я не могла тогда до конца понять себя и своё стремление к Юле. Но чувствовала, что она хочет того же, хочет написать мне…
Я понимала, что Юля хороший человек (такие выводы я сделала из прочитанного и из рассказов самой Леси), и только этим для себя объясняла постоянное общение с ней Леськи. В то, что у них осталась страсть, я не хотела верить и не верила. Да и не чувствовала конкуренции в виде прошлого для себя в настоящем. Я была не против их общения, и мне хотелось и самой познакомиться с Юлей для того, чтобы понять для себя, что в действительности повода для волнения и беспокойства быть не может, и я могу доверять Лесе, что у них не доходит до нечто большего, нежели общение. Но это служило бы подкреплением моей уверенности, потому как я склонна была верить партнёру в отношении, к тому же Леся не умела врать, и, если было бы что-то не так, я бы заметила.
Но не только к рассказам я ревновала Лесю. Будучи со мною в отношениях, она умудрялась ссориться со мною, отождествляя это с понятием «расстались», что, по её мнению, давало ей право гулять с другими. Подобные выходки в виде гуляний визуализировались в виде совместных фотографий с какими-то блондинками у неё на странице. Потом, конечно, мы мирились, но понимание того, что с ней маловероятно построить серьёзные отношения, построить семью всё чаще посещали меня. Я не была до конца уверена, что Леся – это тот человек, который мне нужен по жизни, и лишь поэтому до сих пор носила золотое кольцо с бриллиантами, подаренное Алёной в знак любви ко мне. Потом было много подарков в мой адрес, в том числе и другими мужчинами, и женщинами, но её кольцо было первым подобным жестом, потому особенно ценным. К тому же она была единственным человеком, к которому я испытывала такие же сильные чувства. Её подарок я носила постоянно, лишь иногда снимая. Для себя же я решила отдать это кольцо в храм, если встречу человека, которого полюблю, с кем будет всё взаимно. Пока я была не готова на этот шаг. Тем не менее, я не хотела сдаваться в отношении с Лесей.
