Она не видит. Она не чувствует.

Какой-то довольный смех толпы. Виктория и её последующие удары, которые следуют по всем участкам тела лежачей Лорен. Ну же. Давай, Грейсон! Поднимайся прямо сейчас.

Отодвигаясь в сторону, Лорен едва поднимается на ослабленных ногах и уже принимает куда более твёрдую стойку. Её взгляд так злобно горит, что она ощущает всю готовность самой осуществить следующее нападение. Виктория реагирует на это с ухмылкой. Ей смешно. Ей даже слишком забавно наблюдать за таким действием глупенькой девочки.

- Ну так что? – с сарказмом говорит Виктория. – Решишься ударить?

Лорен злится. Она приходит в ярость. Она решается.

Кулаки инстинктивно принимают нужное положение и, только двинувшись вперёд, девушка пытается попасть по лицу своего противника. Но, увы. Виктория перехватывает руку. Запястье Лорен застывает в сдержанной хватке и это становится жутким мгновением. Чёрт. Лучше бы она этого не делала.

Мгновение. Боль. Страх. Отчаяние.

Виктория уже сама бьёт по грудной клетке свободной рукой. Лорен тут же содрогается всем телом. Но проходит ещё секунда. И девушку бьют снова. Ногой. В ту же самую точку.

Девушка орёт. Ощущение боли оказывается настолько сильным, что она и не замечает, как касается ногами пола. С глаз непроизвольно просятся слёзы и Лорен из последних сил сдерживает такое явственное показание своего унижения. Терпи. Просто терпи.

Ещё один удар. Куда-то в область рёбер. Кости хрустят в теле Лорен. Она не видит. Она ничего не понимает. Лишь пытается увернуться и встать, но даже такого глупого действия исполнить совершенно не получается.

Опять удары Виктории. В районы колен, лодыжек. Лорен так злится на саму себя, что резко заставляет себя подняться и избежать следующего удара, который её противница хотела осуществить уже согнутой ногой.

Вставай же! Двигайся, чёрт возьми!

Лорен должна действовать. Она понимает это, как стремление к выживанию и продолжению своей борьбы, от который зависит очень многое. Её высмеивает каждый человек в этом месте. Её унижают и прямо сейчас доказывают, что все эти унижения осуществляются не просто так.

Она сжимает руки в кулаки и даже не смотрит на Викторию. Просто резким действием замахивается и чувствует, как рука попадает прямо в поверхность женского лица. Есть! Викторию удалось задеть. Удалось ударить прямо в район щеки.

Но это злит уже и саму раненную девушку. Виктория отходит назад и сжимает зубы до такой силы, что её лицо принимает самый грозный вид, который только удавалось видеть бедной и замученной Грейсон. Но это не должно её останавливать. Не должно! И Лорен пытается ударить снова. Сделать шаг вперёд и попасть кулаком куда-то в грудь, но её тело оказывается резко схваченным за район плеча. Минута и она оказывается прижатой спиной к груди Виктории. Минута и её руки полностью обездвижены плотной хваткой этой опасной девушки.

- Зря нарываешься, милочка, – Виктория говорит едва слышно. Её руки давят на кожу. Её сбитое дыхание обжигает край уха, – можешь ведь пораниться ещё сильнее.

Подтверждение слов не заставляет себя долго ждать. Лорен падает. Толчок в спину оказывается безумным и она только успевает развести перед собой руки, дабы смягчить своё молниеносное падение хоть немножко. Опять эта боль. Опять эта несносная слабость, от которой переламывает все кости. Хочется закричать от бессилия. Прямо сейчас положить конец всему завязавшемуся кошмару и отползти куда подальше от всей разыгравшейся битвы.

Нет больше сил. Даже нет чёртовой надежды, что она останется живой после всего этого дня.

- Будет больно, – какая-то грязная ухмылка и неприятный самодовольный голос.

Лорен не успевает уловить ни звука. Глаза только видят передвижение Виктории и её ногу. Нет!!! Нет, Господи, нет!

Паника захлёстывает с головой. Хочется набрать воздуха и отползти отсюда, но Лорен... Не успевает.

Подошва касается поверхности её лица. Виктория замахивается с достаточной силой и хватает всего нескольким длительным секундам, чтобы заставить истерзанную муками девушку пройти через настоящий ад. Её бьют прямо по лицу ровной ногой. Её полностью выводят из строя.

Слышится жалкий всхлип и Лорен прикрывает глаза, не веря в подобное происшествие. Кровь сразу же начинает течь из её носа и Лорен окутывает такая ненормальная боль, что хочется заплакать.

Больно. Очень больно. Господи, как же больно.

Она прикрывает лицо. Она не выдерживает и отползает в сторону просто, чтобы прикрыть выражение своих глаз. Слёзы текут непроизвольно. Слёзы просто играют роль защитной реакции на то, что её только что унизили и избили самым страшным вариантов из всех возможных. Пусть никто не видит эту слабость! Нет, пожалуйста. Пусть все уйдут прямо сейчас.

Но мечты Лорен никто не выслушивает. Никто даже не пытается предугадать её желания.

Включаем и ставим на повтор: Zack Hemsey – The Way (Instrumental)

- Блин, это было круто! – какая-то усмешка Стайлса, который спешит поздравить Викторию с очередной победой. Он доволен ей. Он полностью за неё рад.

Даже не открывая глаз, удаётся услышать довольный смех и одобрение в сторону сегодняшней героини дня. Непобедимая Виктория. Та, против которой никогда не стоит идти.

- Я даже не старалась, Гарри, — она отвечает что-то в ответ и говорит со Стайлсом со всей возможной скромностью, к которой удаётся снизойти.

Какие-то ещё глупые фразы. Какие-то ещё глупые поздравления.

Лорен пытается это не слышать. Она вытирает все свои пролитые слёзы и всеми усилиями пытается сдержать новый наплыв своей жалости. Терпи! Прямо сейчас просто терпи. И Лорен терпит. Прикусывает язык, вспоминая прочитанный где-то совет о том, что это помогает не плакать. Это и вправду помогает. Прямо сейчас её лицо перестаёт заливаться унылыми слезами и всё, что течёт по лицу проигравшей девушки, лишь тонкие струйки собственной крови. Грязной, тупой крови.

- Молодец, – какая-то очередная похвала Виктории, услышанная Лорен.

Сердце щемит в груди от узнаваемости этого мужского тона и она сквозь зубы заставляет себя подняться. И вот. Удерживая саму себя за край живота, она видит Зейна, радостно подошедшего к своей девушке. Его одобрение в глазах. Его гордость, полностью направленная на безупречную брюнетку.

- Я не сильно поранила эту девчонку, так что не переживай, – Виктория с ехидством улыбается и нежно одаривает Зейна своими блестящими глазами. – Твоя студенточка вполне может тренироваться и дальше.

На это больно смотреть. Видеть эту счастливую смазливую парочку, а затем и их лёгкий поцелуй на всех у глазах, от которого хочется вырвать на месте. Ну почему, чёрт побери, это всё происходит именно с ней? Почему именно Лорен делают больно? Почему вся грязь оказывается внутри неё?

Хочется закричать во весь голос. Хочется упасть на колени и продолжать жаловаться на жизнь, которая слишком убивает своей несправедливостью.

Лорен не готова ко всему этому. Она не готова терпеть столько моральных и физических мук.

- Ты в порядке?

Этот голос уже не удаётся расслышать. Все ещё продолжая сдерживать очередные потоки напрашивающихся слёз, Лорен едва заставляет себя повернуть голову и посмотреть в глаза тому, кто решил не обзаводиться чёрствым безразличием.

И Лорен видит единственно-возможного человека в этой ситуации. Она видит Томлинсона. Она чувствует, как он с испугом присматривается к её неуверенной стойке и окровавленному лицу.

- Всё хорошо, — она произносит эти слова так беспристрастно, что голос уже не кажется живым. Он мёртвый. Как и всё то, что находится внутри сердца девушки.

Всё умирает. Вся возможная радость, всё счастье, в котором нуждается человек.

Разве можно это вытерпеть? Лорен просто сейчас же готова упасть на землю и больше никогда с неё не вставать. Но, увы. Нельзя. Приходится видеть, как все постепенно с радостным видом лица расходятся и как Зейн, успевший сообщить какие-то доброжелательные слова Виктории, быстренько с ней прощается. Он восхищается ею. А тебя, Лорен, он презирает.