- Я понимаю, – Лорен неуверенно выдавливает улыбку, – тебе не за чем рассказывать мне всё сразу.

У Роуз от такого понимания начинает медленно подниматься настроение. Девушка ненавидит, когда её расспрашивают. Просят сразу признаться в том, что является слишком личной частицей её итак не самой грандиозной жизни. И теперь от такой чуткости Лорен весь болезненный осадок начинает постепенно сбрасывать свои очертания. Всё-таки Роуз не ошиблась в этой девочке — она оказывается намного чище всех этих тупых людей, которые ходят по всему пространству этого учреждения.

Роуз уже пытается успокоиться и после этого позволяет себе выглядеть уже не такой подавленной, как раньше. У всех людей бывают свои слабости. Даже у самых сильных. Поэтому она больше не должна об этом думать.

- Тогда, думаю нам стоит перейти к тебе, – вдруг уверенно заявляет Хейл, полностью снимая с себя остатки плохого настроения. – Рассказывай, что такого случилось, что сам Зейн Малик полностью вышел из себя.

Лорен смущается и опускает взгляд, мельком замечая поверхность перевязанных ладоней. Что же. История обещала быть не такой уж длинной, но стоило честно признаться — радостной и интересной она тоже совсем не была.

Джавад даже не успевает заметить, как дверь его кабинета резко открывается и как в неё влетает рассерженный Зейн, чьи карие глаза так и мерцают огнём безумной ярости.

Чёрт. Джавад знал о таком поведении своего сына. Сейчас опять будут неприятные крики и ссоры. Вновь тоже самое.

- Что случилось? – без интереса интересуется мужчина, продолжая сидеть за своим столом и перебирать некоторые бумаги из документов. Его голос строг, но разве Зейна будет пугать такое обращение к себе?

Увы. Зейн вообще ничего не боится.

- Я хочу написать заявление, – парень говорит почти сразу и Джавад лишь с раздражением закатывает глаза. – Я отказываюсь заниматься с этой девчонкой.

Ну вот. Опять за старое. Джавад уже не знает, что и делать. Итак потребовалось несколько недель, чтобы убедить своего сына в необходимости тренировать Лорен Грейсон. Этот парень был таким упёртым и совершенно не желал следовать поставленным перед собой задачам. Чёрт. Уже было невозможно выяснить, как именно поставить этого зазнавшегося в себе парня на место.

- Успокойся, Зейн, – голос Джавада холоден. Он отводит в сторону один пакет с документами и недовольно поднимает свой взгляд. Как он и думал. Зейн метает молнии своим злым настроением. – Прими горячую ванну и остуди этот свой яростный пыл.

- Ты издеваешься надо мной?! – Зейн орёт. Голос парня яростный и он чувствует, как внутри кипит невероятный гнев. Хочется разорвать что-то. Крушить всё, что находится вокруг. – Чёрт побери, отец, я не могу так больше! Я на дух не переношу эту взяткодавательную сучку, а ты хочешь...

Джавад не выдерживает. Бьёт громко ладонью по столу и мгновенно поднимается со своего места, рассерженно смотря на своего сына. Как Зейн смеет вообще так выражаться в его кабинете?! Забыл, где он находится?

- Закрой рот, – твёрдый, чёткий приказ. Джавад без капли одобрения оглядывает своего сына и едва заставляет себя сдерживаться от попытки перейти и на свои оскорбления. Нервы просто на последнем пределе. Тяжело держать себя в руках. – Не смей употреблять такие выражения, Зейн, или клянусь, тебя уже здесь не будет. Ты не понимаешь своей задачи? Ты должен тренировать новую студентку и плевать мне на то, чего ты хочешь, а чего нет.

Это становится всё труднее. Зейн пытается молчать. Пытается не злиться, не осыпать грубым матом своего родного отца. Но он едва терпит эту сильную злость, которая овладевает его сердцем с каждой секундой всё больше. Он ненавидит всех вокруг. И больше всего эту жалкую Лорен Грейсон, из-за которой всё вокруг идёт наперекосяк.

- А если я откажусь, отец? – бесстрастным тоном интересуется парень. – Если я не станут следовать твоим тупым, противным приказам?

Лицо Джавада потемнело. Зейн даже не удивляется тому, что директор этого заведения едва себя контролирует и начинает яростно сжимать пальцы своих рук, отчего даже слышится хруст мужских костей. Ничего. Зейн тоже зол. Он тоже ходит по опасной грани.

- Я тебе давал выбор. Он остаётся таким же, – Джавад начинает говорить спокойнее и он пытается выпрямиться, чтобы успокоить накал буйных нервов. – Либо ты обучаешь данную тебе студентку всем навыкам и позволяешь ей дойти до нужного уровня подготовки, либо ты вылетаешь отсюда сразу. Вон.

Зейн не удивляется. Он так много раз это слышал, так много раз от этого злился.

Сейчас он просто ощущает едкую ненависть и злость на самого себя, что приходится слушаться данных приказов. У него ведь нет выбора. Это место он ни за что не покинет. Это здание стало ему дороже, чем родной дом.

- Ты понял меня, Зейн? Или мне повторить это в сотый раз?

Парень даже не поднимает своего взгляда. Он итак понимает, какой вид принимает сейчас Джавад Малик и как сильно им овладевает подобная ярость. Сейчас всё кажется таким, будто сын и отец в действительности готовы разорвать друг друга. Смешно вот только то, что всё таким и является. Будь у них возможность, они бы давно разорвали один одного на мелкие части.

- Понял, – Зейн заставляет себя произнести это слово вслух, а затем просто развернуться к выходу.

Бессмысленно продолжать этот спор. Пытаться что-то доказывать, прийти к нужному себе выводу. Зейн думает о том, как ему не повезло и это начинает злить его сильнее. Всё рано или поздно начинает лопаться изнутри. Накал бывает довольно сильным и не всё способно выдерживать такое напряжение.

Зейн не будет больше играть в эти тупые игры. Надоело. Это всё просто ему надоело.

Лорен Грейсон хочет здесь продолжать своё обучение? Пусть попробует. Он когда-то уже обещал ей устроить здесь настоящий ад. Ну что же. Пора исполнять свои обещания.

В этот момент Лорен полностью отвлекается от своих мыслей. Она медленной походкой идёт по просторам знакомых ей уже коридоров с Роуз и чувствует, как эта девушка смогла ей полностью украсить жизнь. Они с Роуз о чём-то радостно болтают и удивляются тому, что у них двоих оказалось так много общих вкусов. Например, Хейл тоже любит смотреть яркие боевики вместо романтичных комедий. Тоже сходит с ума по японской кухне, любит классическую музыку и ненавидит пустой болтовни. Девушки находят много общего у себя и обе замечают, как такое простое общение становится прекрасным времяпровождением, даже не смотря на тот факт, что разница их возраста, в принципе, была объёмной. Но это не имеет уже значения. Это уже абсолютно не важно, потому что Лорен не может поверить в своё счастье — ей удалось с кем-то действительно подружиться.

Девушки заворачивают за угол и Роуз продолжает рассказывать про один из своих давних походов, когда она чаще всего попадала в самые необычные ситуации. Лорен пытается её внимательно слушать и полностью переводит своё внимание на собеседницу, но неожиданно она случайно замечает посреди коридора своего тренера.

Чёрт. Зейн стоит спиной к стенке и очень строго смотрит на них двоих. Он рассержен. И этого оказывается достаточно, чтобы почувствовать внутри души ужасно-неприятное предчувствие.

- Ещё не переоделась? – с недовольством интересуется Малик.

Это тут же заставляет Лорен и Роуз отвлечься от своей прежней беседы и перевести свой взгляд на хмурого парня в углу коридора. Лорен застывает. Ничего не говорит и смотрит на своего инструктора, как уже на самого главного своего врага. Он неприятен ей. Каждым своим поступком он заставляет Лорен ощущать чувство дикого омерзения и ненависти.

- У нас через пятнадцать минут тренировка, Грейсон, – он говорит холодно, едва отстраняясь от стенки и отходя в сторону. – Начнём в третьем зале и без опозданий.

Всё. Больше он не произносит ни слова. Это по-особенному задевает Лорен. Ему совершенно на неё наплевать. Всё, что может волновать Зейна — это качество проведение тренировок, но никак ни то, что чувствует сама девушка при их выполнении. Малик такой бесчувственный. Странно, что только сейчас Лорен, наконец, полностью это воспринимает.