Но слыша отчётливые шаги, страх Лорен начинает только усиливаться. Всё ухудшается. Тело почти пронизывается бешеной паникой.

- Кто здесь?! – с криком интересуется девушка, молясь внутри себя, чтобы ей, наконец, ответили.

Но никакого голоса даже не слышно. Только эти шаги. Только это движение, которое, скорее всего, приближает этого чёртового человека к ней всё ближе и ближе. И тогда, когда паника стала захлёстывать Лорен всё сильнее, девушка в полнейшем испуге натыкается на нужный ей выключатель. Чёрт, наконец-то. Раздумывать больше не приходится и она уверенно нажимает на него рукой, с облегчением замечая включение такого драгоценного света.

Всё становится видно. Страх ускользает с поверхности её тела.

Поэтому Лорен спокойно поднимает глаза. Готовится увидеть кого-то и с ужасом замирает, осознавая, кто всё это время был в её комнате.

Луи. Тот самый Луи, который игнорировал её всю неделю. Тот самый человек, который сейчас выглядит таким расстроенным и опечаленным. Она видит его виноватую улыбку и его светлые голубые глаза, которые за секунду пропитываются искренним извинением.

- Прости, – говорит он. – Я не хотел тебя напугать.

Но его извинение её не успокаивает. Лорен всё ещё тяжело дышит, так и не отходя от жуткого шока и эти слова даже больше злят её, нежели радуют. Он ни разу не навестил её, ни разу не позвонил. И всё, что он теперь может сказать, это лишь извинения за такое неожиданное появление в её комнате? Лорен с трудом подавляет всю свою ярость, упираясь руками ещё сильнее и ещё усерднее пытаясь сохранять своё равновесие.

- И всё же, ты напугал, – она говорит с ним холодно, совершенно не испытывая чувства вины за выбранный тон. Луи заслужил к себе такого обращения. – Говори, что тебе нужно, Томлинсон. У меня мало времени.

Видимо, её слова его расстраивают. Парень виновато сжимает губы и с резким выдохом подходит к ней ближе. Но Лорен только съёживается от такого сделанного движения. Ей неприятно, что к ней пытаются подойти. Ей вообще неприятно местонахождение этого человека в своём личном номере.

- Я знаю, что виноват перед тобой, – продолжает говорить он мягким голосом. Голубые глаза пропитываются надеждой и Лорен даже становится немного жаль, что она совершенно её не оправдает. – Но я могу тебе всё объяснить.

Лорен почти смеется. Вот так просто почти наполняется громким смехом, смотря в его отчаянные глаза и наблюдая такую глупую попытку добиться её прощения. Он, правда, думает, что она собирается его выслушивать? Говорить с ним хоть о чём-то в этот момент?

Тогда он очень сильно ошибается.

- Убирайся отсюда, Луи, – грозное заявление. Строгий приказ, который не терпит каких-либо возражений. – Просто сейчас же уходи отсюда.

Но Томлинсон не двигается. Он продолжает на неё смотреть, всё также умоляя этим нежным взглядом выслушать его. Ему, ведь это так важно. Необходимо, словно доза спасительного кислорода после длительной задержки дыхания. Он умоляет её. Своими глазами и тем усердным молчанием, которое только злит Лорен. Которое только заставляет её впадать в ещё более бешеный гнев.

Секунда и она просто заорёт здесь во всю мощь, так и принуждая Томлинсона убраться отсюда. Она не хочет его видеть. И плевать ей, насколько это способно ранить его чувства.

- Лорен, пожалуйста, – он делает шаг к ней. Так быстро, что девушка не успевает среагировать и только наблюдает, в какой неприятной позиции она находится от его мужского тела. – Поехали со мной. Поехали отсюда, как можно дальше, и клянусь, у тебя будет прекрасная жизнь. Без боли, без страданий. И только со мной, Лорен.

Теперь он переходит черту. Теперь он пересекает все возможные грани, которые заставляют её принять все возможные меры. Миг и ладонь Лорен соприкасается с его щекой, болезненно ударяя прямо по этому мерзкому лицу. Жёсткая пощёчина. Безжалостная, грубая. Лорен просто в бешенстве. Просто в ярости от такой тупой и эгоистичной просьбы.

- Ты с ума сошёл, Томлинсон?! – она повышает свой голос. Уже кричит, не обращая внимания на свою слабость. – Ты совсем потерял рассудок?! Да я никогда в жизни с тобой не пересеку даже порог этой комнаты! Ты никто для меня, Томлинсон, слышишь?! Никто! Поэтому и не надейся, что я хоть куда-то с тобой поеду. Этому не бывать. Никогда.

Её глаза начинают так яростно гореть, что она чувствует себя сильной. Беспощадной. Поэтому и ожидает, что Луи это сразу сможет напугать. Ну же. Он должен отступить. Просто должен убраться из этого места и, наконец, оставить её одну.

Но Луи никуда не уходит. Он стоит всё также прямо перед ней, лишь жёстким движением головы оборачиваясь прямо к её лицу. Их глаза встречаются, вспышка напряжения опять проскальзывает между двумя телами.

И Лорен тяжело дышит. Ждёт. А потом ей неожиданным образом становится просто страшно.

Потому что голубые глаза стали чёрными. Потому что когда-то нежное и запуганное лицо теперь становится хладнокровным и по-настоящему опасным. Потому что на губах проявляется ехидная ухмылка. А взгляд пронзает уже насквозь.

Он просто смотрит на неё. Секунду. Две. А Лорен чувствует, как мучительно протекают все минуты её безумной жизни. Господи, что случилось? Что произошло с этим человеком, который так чувственно просил у неё прощения пару минут назад?

Подумать об этом не получается. Из головы вылетает абсолютно всё. Все мысли, все эмоции. Всё, что только способно наполнять её сознание.

Лорен слышит странный звук и уже через мгновение она застывает прямо перед Луи, боясь пошевелиться. Ей хочется плакать. Рыдать во весь голос. И молить его, чтобы он прекратил.

Потому что Луи достаёт пистолет. И прямо сейчас уверенно прислоняет это оружие к её холодному лбу.

- Боюсь, у тебя нет выбора, Грейсон, – с насмешкой в голосе произносит он. Улыбается и прижимает свой пистолет плотнее. – Теперь ты сделаешь всё, что я тебе скажу, моя милая.

Зейн злится, когда Виктория проталкивает его в какую-то узкую кладовую и когда она даже не говорит ни слова, уверенно закрывая за ними входную дверь. Она выглядит такой взъерошенной, что Зейн даже не находит ни одной догадки, что могло произойти с этой странной девушкой. Да и что вообще может послужить причиной, чтобы они стали вести свой разговор в таком убогом месте, как это?

- Говори уже, что случилось, – с нетерпением просит Малик, складывая свои руки на груди и с лёгким раздражением наблюдая за стоявшей перед ним Викторией.

Та выглядит запуганной мышкой. Совсем не тот образ, который мог бы ей подойти.

Может, случилось что-то и вправду серьёзное?

- Я не просто так исчезла на целую неделю, Зейн, – она говорит поспешно, дрожа почти всем своим телом. Её губы болезненно сжимаются, а ладони слегка трусит от сильного волнения. – Я исчезла, потому что меня чуть не убили неделю назад. Ты даже не представляешь, каким чудом я тогда выжила.

Теперь его всего наполняет дикий ужас. Сразу. За какой-то быстротечный миг, который доносит до него всю важную информацию. Виктория была в опасности, а он даже не знал об этом. Она чуть не погибла, а он с таким раздражением встретил её сегодняшним вечером.

- Что произошло? – вопрос резкий, как и все его чувства.

Он уже не может выдерживать это душившее напряжение. Он просто не может больше терпеть это безумное непонимание, от которого все части тела расходятся по швам.

И отходя от стенки на несколько шагов, он с беспокойством присматривается к Виктории. И только теперь понимает, откуда у неё был такой ужасный вид. Эти порезы, шрамы. Этот страх, которым пропитано всё её лицо.

- Луи, – произносит Виктория, почти вздрагивая. Почти рассыпаясь на части прямо перед его телом. – Зейн, это... это опять с ним случается. Он опять сорвался. Прости, я знаю, как ты пытался помочь ему тогда избавиться от всей этой психической ерунды, но... Но я довела его и он... Он просто чуть меня не прикончил.

Он слышит её дыхание. Виктория стоит совсем рядом и почти плачет, вспоминая такие ужасные моменты своего прошлого, а он просто слышит её дыхание. Шок. Слишком сильный. Кажется, он уже проник в его вены и теперь он ничего не может, как просто застывать в таком жутком удивлении. Он пытается думать. О чём-то вспоминать и задумываться о тех самых моментах, которые успели произойти за последнее время.