Он нуждался во мне так же, как я нуждался в нем. Возможно, по другим причинам, но сила этой потребности была одинаковой. Мы нуждались в той заботе, которую могли дать друг другу. Мне нужна была его защита, а ему – моя.
Джерард делал меня счастливым, и все чаще я спрашивал: «Почему?». Почему я был так счастлив? Почему мне позволили наслаждаться своей жизнью? В течение многих лет я был один и почти забыл, каково это – когда твои глаза загораются от одного лишь интересного разговора. Я забыл, что можно смеяться каждый день, а твои пальцы, привыкшие к холоду, могут ощущать на себе тепло чужой руки.
И сейчас все было настолько правильным; я снова чувствовал себя человеком.
Но в то же время я стал жить в ожидании конца. Я опять полюбил лето. Я любил болтать и смеяться, и хотя одно присутствие Джерарда приводило меня в возбужденное состояние, я становился более смелым, старался вести себя непринужденно, потому что ни на секунду не забывал, что скоро я лишусь этого шанса. Он собирался уехать, исчезнуть, но такого ли конца я ждал? Был ли его отъезд единственной причиной, которая омрачала мою эйфорию?
Джерард заставлял меня нервничать по многим пунктам. Я боялся находиться вдалеке, где я не мог следить за ним. Мне причиняла боль мысль, что я позволял ему уезжать одному, возвращаться домой к человеку, который был так хитер и мерзок. Я знал, что Джерард довольно успешно мог избегать его, но также я не сомневался, что Гэри без труда удавалось его достать, где бы он ни был.
В меня вселял надежду факт, что я был тем, кто спасал его. Я был причиной, по которой он возвращался в школу, по которой он не прибегнул к кардинальному решению, как поступали многие подростки. Я не знал, принадлежал ли он к тому типу людей, которые могли совершить самоубийство, но, по сути, в какой-то степени я действительно спас ему жизнь.
Я волновался. Я не думал, что его обидчики могли прийти за ним из ниоткуда, особенно когда мы больше не находились в школе, но на днях я так случайно столкнулся с Колином… Я постоянно нервничал, что однажды они с Мэттом решат воплотить свой план в реальность. Я даже не знал, когда это должно было случиться; я просто знал, что это неизбежно. Но возможно Мэтт уже забыл о своем слове? Минуло уже больше недели с тех пор, но ничего так и не произошло.
Мы встречались всю прошлую неделю, чаще всего читая комиксы, вместе лежа в траве в парке. Мы никуда не спешили, не торопились свершать какие-то великие дела, мы просто разделяли на двоих эти умиротворенные моменты, зная, что они навсегда врежутся в память. Мы не волновались, что не оставляем следов в своих жизнях важными поступками. У нас было все время этого мира…
Мы притворялись, что он никуда не уезжает. Мы продолжали вести себя так, как будто все было хорошо, и просто наполняли каждую минуту обществом друг друга.
Лето было в самом разгаре, и, конечно же, палящее солнце и удушающий смог были его верными спутниками. В течение дня мы с Джерардом оставались в своих комнатах, спали до полудня или просто занимались ерундой, пока безжалостное солнце господствовало в небе. И только ближе к вечеру мы выползали из своих укрытий, рискуя перебраться в более прохладное место, чаще всего обдуваемое уже приятным освежающим ветром.
Мы были свободны, и это единственное, что имело значение. Никто из нас не имел работы на лето, и я на самом деле даже не думал об этом, когда Джерард сказал:
- К черту все! Я не собираюсь тратить время на работу, когда могу провести его с тобой.
*
Сладкий запах примятой травы наполнил мои ноздри, когда я перевернулся на бок. Джерард лежал на спине, убрав одну руку под голову, и пускал кольца дыма в ночное небо. Он выглядел таким расслабленным. Его глаза были полуприкрыты тяжелыми веками, а отстраненный взгляд лениво следил за серым дымом, рассеивающимся в воздухе.
- Когда ты начал курить? – спросил я неожиданно громким голосом.
Меня всегда интересовал этот вопрос. Начал ли он курить самостоятельно? Или же кто-то заставил его? Как он вообще покупал сигареты раньше, когда был еще несовершеннолетним?
- Приблизительно в четырнадцать. У меня был охеренно крутой кузен. Он часто впускал меня к себе в машину, когда нашим родителям нужно было поговорить, и мы могли часами просиживать задницы на какой-нибудь стоянке. Он всегда был с сигаретой, и однажды я спросил, могу ли я попробовать. Было что-то в этом, я не знаю… но мне нравилось, как все это смотрелось. Меня не раздражал запах дыма, и я хотел на собственном опыте понять, почему миллионы людей по всему свету делают это. Так что он вручил мне сигарету и сказал как можно глубже затянуться. И я послушался. И блять, я думал, что умру.
- Ты начал кашлять?
- Черт, да. Мое горло просто горело. Было так ужасно больно. Я не мог перестать кашлять и мечтал только о том, чтобы это жуткое жгучее ощущение прошло как можно быстрее. Но я не перестал затягиваться, хотя должен был. Я продолжал неопытно втягивать в себя дым, пытаясь привыкнуть к этому чувству. Ту сигарету я выкурил слишком быстро. Моя голова разрывалась от боли, а перед глазами все поплыло… Дерек не мог перестать смеяться надо мной.
- Так почему же ты продолжил употреблять эту отраву, если она причиняла тебе такую боль?
- Хах… это похоже на твой первый минет в жизни, я думаю. Твое горло горит, ты задыхаешься, но в конечном итоге все-таки привыкаешь. Не то чтобы я когда-то сосал член, но уверен, что между этими вещами есть определенное сходство.
Я просто покачал головой, не говоря ни слова, а он равнодушно пожал плечами.
- Итак, где я остановился? Ах, да. Дерек продолжал снабжать меня сигаретами, потому что он видел, что я хотел этого. Как-то раз я спросил его, почему он курит, и он ответил, что это помогает ему успокоиться. Курение снимало напряжение, а еще было намного дешевле, чем другие наркотики. Я знал, что периодически он выпивал, но сигарета практически всегда находилась у него во рту.
- Ты когда-нибудь принимал наркотики?
- Ну, я пару раз курил косяк все с тем же кузеном. Мне нравилось в нем это – каждый раз, когда он приезжал к нам, он забирал меня из дома и давал пробовать всякое подобное дерьмо. На тот момент ему было почти девятнадцать, и он не смотрел на меня, как на маленького ребенка, – он сделал паузу. – Травка странная на вкус. От нее тоже горит горло, но немного по-другому. Я не кашлял так много, потому что к тому времени уже курил, но это все равно было странно. И ощущения, они… отличались.
- На что это было похоже?
- Ну, твоя голова словно раздувается… и ты чувствуешь себя так, как будто выходишь из своего тела. Мои глаза не были частью меня. Я видел себя как будто со стороны, смотрел на свои ноги, но не чувствовал, что они принадлежат моему телу. Не знаю… мне не очень понравилось. А ты когда-нибудь чем-нибудь накачивался, куколка?
Это никогда не могло прекратиться – он продолжал называть меня подобным образом; просто озвучивал это сладкое прозвище, чтобы немного разрядить обстановку. Наверное, это был самый оптимальный способ.
Я не горел желанием разговаривать с Джерардом на эту тему. Мы уже успели обсудить огромное количество вещей, интересов, взглядов, но никогда прежде не затрагивали тему наркотиков. Стоит мне сказать, что я напивался пару раз, как это вернет ему воспоминания об его отце. Я не хотел, чтобы он начал испытывать ко мне неприязнь. Я не хотел оскорблять его, потому что именно алкоголь заставил маму Джерарда выгнать из дома его отца.
Но видимо, пришло время поговорить и об этом.
- Нет. Но я напивался несколько раз. И больше не собираюсь этого делать. Мне было тогда очень хреново. Я был у Ривера, его родители как раз ушли в кино. Знаешь, все произошло так стандартно – как только за ними закрылась дверь, Ривер пошел в гараж отца и принес оттуда целый ящик пива. Мы давно хотели попробовать, но все никак не подворачивалось удобного случая. Открыв свою бутылку, он начал ждать меня, но у меня не получалось сорвать крышку. Она не поддавалась. Ривер тогда подумал, что я врал и просто хотел соскочить. И знаешь, я не уверен, что это было не так. Я боялся делать что-то глупое и в то же время не хотел показаться слабым. В общем, он сам открыл мою бутылку, и мы одновременно сделали первый глоток. Мне не понравились ни вкус, ни запах, но мы продолжали пить. Я не очень хорошо запомнил тот вечер. Помню только Ривера, спотыкающегося позади меня, когда мы вместе направились в сторону ванной. Помню, как пытались успеть добраться до унитаза, но в итоге нас вырвало друг на друга.
