Он снова склонился надо мной и начал целовать. Наши рты так и оставались закрытыми, но он непрерывно прижимал свои розовые губы к моим, и, блять, это было слишком неправильно. Я просто не должен делать сейчас все это. Мы только разрушим нашу дружбу, а я опять буду страдать от причиненной мне боли. Я дрожал. Он целовал меня, но я больше не хотел чувствовать его прикосновения, потому что знал, что у всего этого потом будут слишком плохие последствия. Я не был уверен, чего сильнее боялся в этот момент, – боль физическую или боль моральную. Как только все закончится, я больше не буду ему нужен, и он плюнет на меня и выбросит из жизни.
Я отстранился от него.
- Джерард, я не могу это сделать.
- Почему не можешь?
- Потому что я никогда раньше не занимался сексом и боюсь, что ты возненавидишь меня, если я сделаю что-то неправильно.
- Фрэнки! Я не собираюсь тебя ненавидеть. Я тоже никогда не занимался сексом. Это, наверно, будет ужасно, но мы лучшие друзья и со всем можем справиться вместе, ты согласен?
- Да, хорошо, - кивнул я, снова заглядывая ему в глаза и пытаясь отыскать в них какой-нибудь знак. Но все, что я видел, - насыщенный ярко-зеленый цвет, и я не мог сказать, что это означало хоть что-то. Они никак не отличались от того, как выглядели в любое другое время.
Лежать под его телом с каждой минутой становилось все тяжелее.
- Я не знаю, что я делаю.
- Я нервничаю.
- Я тоже, - произнес он, смотря на мои губы. – Ты готов?
Лежа с вытянутыми вдоль тела руками и не смея пошевелиться, я только кивнул, облизывая сухие губы таким же сухим языком.
- Хорошо.
Взяв меня за негнущиеся руки, он положил их на свои плечи, обвив их вокруг шеи, а затем сделал то же самое и со своими руками, просовывая их мне под шею. Ни на мгновение я не мог перестать трястись от страха.
- Фрэнки, ты дрожишь, - произнес он. Мы продолжали лежать в объятиях друг друга, готовясь перейти к следующему шагу. – Я уверен, мы справимся… мы друзья, так что все будет хорошо, ладно? Просто расслабься…
- Почему мы вообще это делаем?
Он кинул на меня удивленный взгляд.
- Мы делаем это, потому что мы лучшие друзья, а лучшие друзья для того и нужны. Они помогают друг другу, когда не могут довериться больше никому другому. Так что мы вместе можем помочь друг другу научиться трахаться.
Нет, мы не можем.
- Я не могу.
- Ты можешь. Между нами это ничего не изменит, хорошо? Не волнуйся. Мне восемнадцать, тебе почти восемнадцать, мы должны узнать, как это делать. И я уверен, что утром все будет как прежде. Все будет хорошо, - прошептал Джерард, несмело целуя меня в уголок рта.
Это выглядело смехотворно – я должен был внушать себе, что все будет в порядке, в то время как сам был инициатором всего этого. Теперь пришла моя очередь отказываться, а он всячески поощрял меня дойти с ним до конца. Я так долго хотел его, но сейчас, когда мы были готовы приступить к главному, мне было жаль, что я не смог держать свои фантазии при себе. Я так боялся… боялся, что привяжусь к нему еще больше, боялся, потому что понятия не имел, что нужно делать, но моим самым большим страхом было то, что он возненавидит меня по обеим причинам.
Я боялся, как все это будет выглядеть. Секс, как предполагалось, был чем-то умопомрачительным, удовлетворяющим и жарким. Я не был уверен, что готов ко всем этим вещам. Я не хотел издавать некоторые отвратительные звуки. Я был слишком уродлив, чтобы наслаждаться тем, как какой-то человек входит в мое тело. В какой-то степени я даже испытывал благодарность его родителям, которые спали этажом ниже, так я смогу сосредоточиться на том, чтобы оставаться тихим и не разбудить их, а не на своем страхе перед эмоциями. Так будет проще, по крайней мере, я не забуду, что нужно сохранять спокойствие.
Хорошо. Я могу справиться.
Он заглянул мне в глаза. После того как мы глупо улыбнулись друг другу, он снова начал целовать меня, просто прикасаясь своими губами к моим, пару раз слегка прикусывая их. Он был прямо напротив меня, его ноги находились по обе стороны от моего тела, что заставляло меня чувствовать себя немного прижатым к постели. Его голая обнаженная кожа касалась моей. Я закрыл глаза, позволяя ему целовать меня, снова и снова. Поцелуи были робкими и еле ощутимыми – никаких открытых ртов, только несмелые прикосновения.
На мгновение он отстранился, но лишь для того, чтобы опустить голову ниже и… и облизать и закусить небольшой участок кожи на моей шее.
Я непроизвольно вскрикнул.
- Мы не должны шуметь, хорошо? – тут же напомнил он.
Блять. Как можно не шуметь, когда он делает такое?
- Ммм, - промурлыкал Джерард. – Интересно, как бы ты кричал, если бы дома никого не было…
Я мысленно улыбнулся, все так же крепко сжимая губы, чтобы он не смог поцеловать меня глубже, а так же для того, чтобы нечаянно не сорваться на стоны.
Его острые зубы продолжали вонзаться в мою плоть. Он скользнул руками вниз, останавливая ладони в области моих ребер. Прикусив кожу еще раз, он начал подниматься выше, оставляя полуукусы, полупоцелуи на моих ключицах, шее, подбородке и губах. Я уже получал удовольствие, представляя, как привлекательно распухают мои губы, когда их кусаешь, и вернулся в реальность от того, что кончик его проворного языка пробежался по уже, наверно, раскрасневшейся коже губ.
- Ммм… - мягко простонал я.
- Ты не можешь сдерживаться? Будь я на твоем месте, то наверняка стонал бы сейчас еще громче.
Я не сомневался, что не осмеливался открыть глаза лишь потому, что хотел полностью отстраниться. Я не хотел ничего видеть, просто хотел все чувствовать.
- Тебе это нравится? – хриплым низким голосом пробормотал он.
- Ага, да, - вздрогнув, ответил я. Мое тело металось по кровати, ноги периодически то напрягались, то расслаблялись, сердце бешено стучало в груди, руки нервно сжимали простынь, а член чувствовал себя слишком, черт возьми, счастливым.
- Мне тоже.
Не ослабляя хватки, он еще сильнее прижался ко мне всем телом, из-за чего просто лежать спокойно уже было невозможно. Теперь мы двигались вместе, несмело толкаясь бедрами навстречу друг к другу, и это распаляло мою девственную кожу.
Прикосновение распаленной девственной кожи к распаленной девственной коже сводило с ума.
Я знал, что не должен был наслаждаться этим. Я не чувствовал себя достойным получать удовольствие от подобного рода внимания. Я был слишком невзрачным, слишком уродливым. Поэтому я испытывал вину из-за того, что он заставлял меня чувствовать себя так хорошо. Он великолепный во всем и не должен заниматься этим с таким как я.
Я согнул ноги в коленях, прижимаясь ими к его бокам. Мне хотелось задержать его в этом замечательном положении как можно дольше.
Он больше не целовал меня, но продолжал водить пальцами по моей груди. Это было щекотно, вот только я не смеялся, а задыхался и дрожал, инстинктивно поднимая руки выше, чтобы дать ему больше доступа к телу. Он снова уселся на мне, двигая бедрами навстречу моим.
Теперь я сильнее чувствовал волнение, чем боязнь, потому что все происходящее сейчас слишком мне нравилось. Однако я не мог в полной мере продемонстрировать то наслаждение, которое окутывало мой разум, поскольку нам все еще нельзя было шуметь.
- Я просто хочу… - напрягся я, пытаясь не приподнимать бедра, чтобы иметь возможность произнести хоть слово, - я просто хочу, чтобы ты знал, что… что я доверяю тебе свою жизнь и не хотел бы отдавать свою девственность кому-то другому.
Он улыбнулся мне.
- Никто никому ничего не отдает. Мы делимся нашей дружбой.
Я закрыл глаза, убежденный в том, что я могу это сделать. Джерард заставлял меня чувствовать себя хорошо в любое время и в любом месте, и сейчас мало что отличалось.
Мы делимся нашей дружбой.
Он положил одну руку на мое плечо, а второй скользнул между нашими телами, останавливая ее как раз напротив моего паха. Его ладонь сначала просто покоилась там, пока мы прижимались друг к другу в отчаянном желании получить большего, а потом он провел ею по нашим соприкасающимся членам, в унисон движению.
