После прекрасного завтрака с Джерардом, после ещё большего количества страстных объятий и счастливых улыбок, я был в состоянии думать только об одном.

Он провёл эти две недели, готовясь к тому, чтобы бросить меня. Вот, что действительно тянуло меня на дно.

До моего заключения мы ошивались в парке почти каждый вечер, и вот, сейчас мы снова направились туда – шли по пустынным переулкам к нашему холму. Это место стало для меня священным.

Довольно скоро мы повернули на такую же безлюдную улицу, прилегающую к парку. Я, конечно же, не посмел взять Джерарда за руку, когда мы переходили через дорогу, но такая мысль всё же мелькнула. Господи Иисусе, я становился таким приставучим.

Мне нужно было прикасаться к нему, чтобы чувствовать. Мне нужно было постоянное подтверждение его присутствия. Мне нужен был он сам. Иногда я задавался вопросом: было ли вызвано подобное состояние идеологией супергероев, которую он заложил в мою голову. Потому что я на самом деле почти ощущал себя Робином, нуждающимся в своём партнёре. В его защите, его любви, его словах. В его смехе и даже в его чёртовой привычке курить.

Я просто боялся представить, что со мной станет через неделю. И хотя я так долго находился один и ненавидел взаимодействовать с людьми, тайно я надеялся, что всё это время просто ждал нужного человека. Злость и обида жили во мне только из-за того, что я не мог найти этого человека. Но теперь он у меня был. И в то же время его у меня не было. Ну, или через несколько дней, не станет точно.

Чёрт бы его побрал!

- Ты в порядке? – спросил Джерард.

Конечно же, он наблюдал за тем, как я, нахмурившись и ссутулившись, сердито пинал камни на пути.

- Да, всё хорошо, - пробормотал я, начиная подниматься на холм первым.

Его защита… он всегда шёл позади меня, чтобы не дать мне упасть.

Блять.

Я мог только ругаться и проклинать весь белый свет, потому что остальные мысли уже давно сгорели и превратились в пепел. Ничего не оставив после себя.

Поднявшись на вершину, я не спешил садиться, для начала мне хотелось осмотреться. Я вдохнул полной грудью, наполняя лёгкие жизнью. Боже, как хорошо быть свободным.

Интересно, буду ли я возвращаться на холм, когда Джерард уедет. Я знал, что это причинит мне огромную боль, но было бы неплохо взобраться сюда одному и взглянуть на мир только своими глазами, чтобы разложить всё по полочкам и осмыслить собственную жизнь. Было бы здорово сидеть в тишине и вспоминать времена, которые я провёл здесь с ним. Блять, да кого я обманываю? Этого никогда не будет.

Я ощущал на себе взгляд Джерарда. Должно быть, он не понимал, почему я не садился. Но я не мог сесть. Я провёл две ёбаные недели в сидячем положении, сейчас мне нужно было постоять и всей душой насладиться шёпотом травы под ногами.

Несмотря на то, что я был здесь бессчётное количество раз, сегодня вечером я собирался получить полное представление о том, что меня окружало. Осознать, что я снова свободен. Я находился под открытым небом, и каждый миллиметр пространства был таким живым. Таким ласкающим, таким непостоянным.

Я повернулся к Джерарду с извиняющимся видом на лице.

- Прости, я хотел осмотреться.

- Это нормально. Вечером мы будем ловить летучих мышей, - ответил он, нетерпеливо улыбаясь.

Я устроился рядом с ним, скрестив ноги и восхищаясь тёплым, солнечным светом, который нежно согревал мою кожу. Я не смог сдержать улыбки. И я действительно начал верить, что всё было в порядке. Да, он уезжает. Но почему это должно иметь такое важное значение?

Как только солнце склонилось к горизонту, тусклый свет начал выделять силуэты летучих мышей, которые двигались так хаотично, словно ими управляли руки неумелого кукловода. Спустя час, когда на землю опустились сумерки, Джерард решил, что пришло время для охоты. Когда он встал на ноги, я поднялся вслед за ним, и, разбежавшись, запрыгнул к нему на спину. Он покачнулся, но в итоге мы поймали равновесие и, медленно передвигаясь, последовали за этими маленькими существами. Джерард подошёл к делу с завидным энтузиазмом.

Подразумевалось, что в последнюю совместную неделю, мы должны заниматься чем-то грандиозным и необыкновенным, но каким-то непонятным образом этому моменту было суждено стать одним из самых запоминающихся в моей жизни. Я имею в виду, я не думал, когда поднимался на холм, что буду бегать тут посреди ночи как маленький ребёнок и ловить чёртовых летучих мышей.

- Вытянись и схвати хотя бы одну, куколка.

Но от моих дико машущих рук в страхе разлеталось всё живое в радиусе нескольких метров, и я расстраивался, потому что Джерард с бешеным азартом нёс меня вперёд, наматывал круги, иногда срывался на бег, когда интересующий нас объект был совсем близко. Я соскользнул с его спины и встал напротив, лицом к лицу. Я видел плескавшееся в его глазах волшебство; они светились так ярко, что невозможно было отвести взгляд. Его страсть и возбуждение сжигали всё на своём пути и тёплым покрывалом оседали на мою кожу. Прямо в районе груди. Он был так счастлив.

Я стоял и молчаливо наблюдал за тем, как Джерард носился по поляне и, крича: «Идите сюда, мелкие ублюдки!», размахивал руками в тщетной попытке поймать летучую мышь. Они беспорядочно кружились небольшими группками среди веток деревьев и кустов. Иногда одна из них попадала в свет от фонаря или Луны, и тогда Джерард, замечая её, начинал вопить так, как будто она могла его понять.

- Фрэнки, - окликнул он меня, немного запыхавшись. – Ты не думаешь, что будет круто завести летучую мышь в нашей квартире?

Я печально улыбнулся. Он действительно хотел, чтобы я верил, будто мы снова когда-нибудь увидимся.

- Ага, - тихо отозвался я. – Это классно. Только мы не будем держать её в клетке.

- Конечно, нет, - он вернулся к своему занятию. Слова давались ему с трудом, когда он снова стал то бегать, то подскакивать на месте. – Она будет жить у меня в волосах. Как мы её назовём?

- Я думаю, мы должны назвать её Бу.

Джерард на секунду остановился и, повернувшись ко мне, одарил таким взглядом, как будто я сказал что-то чересчур важное или интересное.

- Бу?

Я кивнул. Он заправил выбившуюся прядь волос за ухо.

- Мне нравится, - медленно начал он. – Чувак, это крутое имя для летучей мыши. И ужасно милое! Бу! Вау, - наградив меня широченной улыбкой, Джерард снова отвернулся.

Я уже не был настолько воодушевлён. Солнце исчезло, а вместе с ним и надежды на светлое будущее. В течение нескольких минут я зачарованно смотрел на него. Он продолжал кричать и бегать вокруг деревьев, пока наконец не сдался и не подошёл ко мне.

И тогда я понял это.

Как ещё я должен был проводить этот вечер, кроме как затерявшись здесь, вдали от остальных, где всё, что я видел – это Джерард и стайки летучих мышей? Чем ещё мы должны были заниматься, чтобы превратить отведённое нам время во что-то значащее? Я не мог думать ни о чём другом… то, что мы делали сейчас на самом деле было очень важным для меня. Я чувствовал присутствие Джерарда, он позволил мне быть рядом с ним и наблюдать за летучими мышами. Мы были друзьями, мы разделяли этот момент вместе. И для меня это много значило.

- Я бы хотел, чтобы Бу сама слетела с дерева и села мне на голову или на плечо. Чёрт.

- Ты такой фрик, ты знаешь? – нежно улыбаясь, ответил я.

Выражение его лица не изменилось.

- Я знаю. Но тебе не кажется, что они странно летают? Им даже наличие крыльев не помогает. Они непредсказуемые, мне это нравится.

Себе на заметку: быть непредсказуемым.

- Разве это не из-за того, что они не видят, куда летят? Они ведь слепые?

Джерард подошёл ближе, сложил руки на груди и недоверчиво уставился на меня.

- Чёрт, нет, ерунда. Они должны видеть, чтобы найти еду… ладно, они насекомоядные и используют слух, чтобы ловить всяких жуков. Но летучие мыши не слепые.

- Тогда почему люди говорят, что они слепые? – не унимался я, игриво улыбаясь.