Из сна его вырвал звук открываемой двери, Нэсс подскочил и тут же согнулся от боли в животе, кое-как приподнял голову. В комнату вошел Рик, за ним Базиль, оба, казалось, вели состязание по каменным выражениям на лицах и безразличию в глазах. Как только врач миновал Рика, тот схватил его за плечо, хмуро смотря. Базиль лишь дернул плечом, стряхивая руку Рика. Поставив свою сумку на кровать рядом с Нэссом, Базиль достал из нее белый длинный тюбик и, тут же открыв его, выдавил на пальцы прозрачную мазь.

— Будет печь, — сказал Базиль, обращаясь к Нэссу, — но потом станет легче.

Нэсс молчал. Да и что тут говорить. Ему станет легче потом... но зачем? Разве Райдел хочет, чтобы ему стало легче? В это не верилось. Нэсс лишь тихо зашипел, когда пальцы Базиля коснулись живота, смазывая кровоподтеки, потом перешли на грудь, а после обработали и несколько ушибов на руках. Покончив с мазью, врач закинул тюбик в сумку и снова начал ворошить ее содержимое. Рик, до того просто наблюдавший за ним, снова схватил его за плечо и указал на дверь, качая головой. Врач скосил на него безразличные глаза, с каким-то возмущенным щелчком закрыл свою сумку, подхватил ее и вышел, вслед за ним – Рик. Щелкнул замок.

Посидев некоторое время и прислушавшись к ощущениям от мази, Нэсс лег – она действительно приносила облегчение, как будто все горящие ушибы непрерывно охлаждали, успокаивая боль и зудение. Не заметив, снова заснул.

Проснувшись от резкого укола в боку, Нэсс подскочил, огляделся, хватаясь за живот. Сколько времени проспал, он не знал, в комнатке не было ни часов, ни окна. Сходив в ванну, облегчился. Нервно оглядев покрасневшую от крови воду, тряхнул головой, спустил воду – все равно не жилец, так какая разница? Спустив воду и напившись из-под крана, вернулся на кровать. Осторожно сел, потом лег, подложив под голову руку. Сердце нервно билось, то подкатывая к горлу, то ухая в желудок, что теперь будет с ним? Ведь не стали бы они просто так запирать его здесь? Тогда что? Неизвестность сводила с ума, воображение подкидывало возможные варианты, один краше другого, и Нэссу хотелось просто заснуть, лишь бы прервать поток картинок в голове. Почему просто не ушел? Зачем схватил этот дурацкий нож? И почему, черт возьми, ему так повезло? Почему именно вчера Райдел вернулся раньше обычного?

Сколько так пролежал, терзаемый мыслями, Нэсс не знал. К общему поганому состоянию скоро прибавился еще и урчащий живот. «Наверное, уже вечер, интересно, что на ужин?» — закрыв глаза, Нэсс старался отогнать мысли о еде и попытался заснуть, но звук открываемой двери заставил его подняться, а затем и вовсе подскочить и попятиться к дальней стене.

В комнату вошел Райдел, на нем были спортивные штаны и майка, плечо перевязано, а рука на перевязи. Несколько мгновений Райдел молча изучал его, а потом двинулся к нему. Нэсс забился в угол, зажмурившись. Уже начал сползать по стенке, желая сжаться в комочек, но подошедший Райдел схватил его под подбородком и вжал в стену. Нэсс невольно открыл глаза, и холодные буравчики впились в него; хотел вновь закрыть глаза, но взгляд Райдел держал его крепче чего-либо, выпивая силы и лишая воли.

— Хитрый маленький мальчик, — процедил Райдел. — Мало кому удавалось обдурить меня. Благодаря этому ты еще жив. — Рука на подбородке сжалась сильней, Нэсс уговаривал себя поднять руку, ударить его по плечу, сделать хоть что-нибудь, но все было впустую – его будто бы связали, руки висели плетьми, а по телу пробегала дрожь. — Вот что я скажу тебе, попроси прощения как следует, и Рик не будет тебя бить.

Нэсс, наконец, сумел закрыть глаза. Просить прощения? А что потом? Обратно на цепь? Лизать ему член, вымаливая прощение? Ни за что никогда он не вернется на цепь, пускай бьет. «Сколько я продержусь, прежде чем сдамся? — следом пришла отрезвляющая мысль, заставившая слезы сорваться с век, – когда я начну умолять простить меня и снова трахать меня? – отчаянье, вгрызшееся в него, заставило кулаки сжаться. — Нет! Я не слабак!»

— Ну, чего молчишь? — встряхнув его, зло спросил Райдел, Нэсс посмотрел на него, ненавидя каждую черточку этого красивого лица и голубых холодных глаз. — Хм... даже так, — хмыкнул Райдел, вглядываясь в его лицо. Хотел сказать еще что-то, но Нэсс, наконец, собрал достаточно сил, чтобы поднять руку. Он и не надеялся, что попадет, кулак, который должен был врезаться в перебинтованное плечо, цели так и не достиг. Райдел легко перехватил его запястье здоровой рукой, хмыкнул еще раз. — Все еще не образумился...

Отпустив его руку, Райдел отошел и сделал пригласительный жест Рику.

10 сентября, 2 день недели.

Напряженно замерев у двери, Нэсс ждал, когда появится Рик. Бесполезная затея лезть с ним в драку – он это знал, но ничего не делать означало сдаться, а такой роскоши он себе позволить не мог – чувствовал, как в уголке сознания растут и набирают силу бессилие, скованность и безразличие. Особенно сильно они начали проявляться, когда он был один.

Первые три дня Рик день за днем приходил сюда и «аккуратно» избивал его. Райдел, приходивший вместе с ним, каждый раз спрашивал, не передумал ли Нэсс, а потом наблюдал за работой Рика. Даже когда Нэсс терял сознание, Рик продолжал всаживать в него кулаки, с каждым таким ударом Нэсс приходил в себя, как будто нарочно, чтобы всем телом прочувствовать удар, и вновь уходил в темноту. Каждый раз, приходя в себя после такого, Нэсс кое-как поднимался и перебирался на кровать, стонал и плакал, пока к утру не приходил Базиль. Врач проверял его, просвечивая внутренности портативным рентгеном, каждый раз Нэсс думал, что услышит: «ребро сломано» или «внутреннее кровотечение», но его действительно били аккуратно. Синяки и кровоподтеки покрывали всего его с ног до шеи, лицо и пах оставались без единого следа. В короткие часы пока действовала странная мазь из белого тюбика, Нэсса и одолевало чувство полной безнадежности. Он пытался кричать, чтобы хоть чуть-чуть облегчить душевную боль, ревел в голос, но чувство бессилия лишь росло от бесполезных стенаний, когда же возвращалась физическая боль, он вцеплялся в нее и держался, боясь соскользнуть за край.

На четвертый день Райдел не пришел, был только Рик с ужином. И в следующие дни Райдел не появлялся, телесная боль становилась все меньше, оставляя Нэсса на съедение собственному отчаянью. Проведя бессонную ночь, доведя себя до истерики и безумного метания по крохотной комнатушке, Нэсс и решил, что сидеть сложа руки нельзя. Утром, когда пришел Рик с завтраком, Нэсс набросился на него, но неожиданная атака ничего не дала. Рик как будто знал, что Нэсс нападет на него, и успел перехватить его. Скрутив, бросил на кровать, Нэсс кидался на него снова и снова, пока хватало сил. После этого Нэсс не пропускал ни единого раза – каждый завтрак и ужин безрассудно бросался на Рика.

Услышав, как щелкнул замок, Нэсс приготовился. Дверь открылась, внутрь вкатился столик, за ним – Рик, Нэсс бросился вперед, целясь кулаком ему в лицо, мужчина перехватил его, но на этот раз не бросил к стене или на кровать, а сжав запястье в тисках, перехватил вторую руку и встряхнул, так что у Нэсса голова мотнулась взад-вперед.

— Задолбал! — зло гаркнул Рик и снова тряхнул его. — Тупица! — Нэсс впервые видел, как безразличие исчезло с лица Рика. Он подтащил к себе Нэсса. — Долго будешь строить из себя недотрогу? А? — зло спросил он, выплевывая слова, и снова тряхнул его. — Откуда столько гордости набрал? Продолжал бы подставлять ему задницу и жил бы себе спокойно.

Рик скривился и, потащив его вглубь комнаты, бросил на кровать. Нэсс сжался, думая, что Рик его опять будет бить, но тот лишь подвинул к нему столик и замер над ним, скрестив руки на груди. Посмотрев в его лицо, Нэсс тут же отвернулся. Презрение и брезгливость, вот что Рик скрывал под своей маской безразличия. Есть под его взглядом не хотелось – в голове проносились его слова, выражение лица, и скоро Нэсс ощутил, что из глаз потекли слезы. Стерев их рукой, забрался с ногами на кровать и лег, отвернувшись лицом к стене. Крепко сжимая край матраса, ждал, что еще скажет или сделает Рик, но он просто ушел, укатывая с собой столик.