— В колонну по одному — за мной марш!

— Три минуты, приготовиться!

Войсковой старшина Григорий Мелехов лежал под деревом, накрывшись спецнакидкой в пятидесяти метрах от дороги, в руках был маленький, похожий на пульт автомобильной сигнализации, пульт управления электромагнитным фугасом. Чуть в стороне от Григория лежал подъесаул Коршунов, его М6 с глушителем и тепловизорным прицелом (В 2010 году на вооружение США поступила система М5/М6 представлявшая собой Heckler-Koch 416/417. По внешнему виду она не слишком отличалась от М4, но система автоматики работала на отводе пороховых газов на поршень как в АК и поэтому оружие было очень надежным. М5 — пехотная винтовка 5,56*45, М6 — она же под патрон 7,62*51) была нацелена на дорогу. Свою М5, тоже с глушителем Григорий отложил в сторону. Сейчас она ему была не нужна. Цепью, на склоне расположились казаки, каждый из них замаскировался так, как могут только пластуны и сейчас представлял собой куст или камень. Внимание почти тридцати человек было приковано к мерцающей в лунном свете песчаной нитке дороги. Каждый вслушивался в ночную тишину, пытаясь первым поймать далекое завывание двигателей конвоя.

— Слышу! — один из казаков оторвался от наушников. Трофейная система контроля с направленным микрофоном позволяла услышать человеческое дыхание за километр, отфильтровать его среди обычных природных шумов или шумов боя.

— Все умерли!

Первым шел AMV (бронетранспортер, изначально разработанный в Финляндии. Потом был принят на вооружение во многих странах Европы, в том числе в Польше), его угловатый силуэт заметили сразу. Придурки пшеки (так называли поляков) чувствовали себя как будто на своей земле, особо не маскировались и даже подсвечивали по сторонам мощной фарой-искателем, совмещенной с тридцатимиллиметровой пушкой в башне. На башне БТР можно было разглядеть бело-красный флаг — знак того, что БТР принадлежит к СОР (силы оперативного развертывания) Войска Польского. Следом шел белый, бронированный Тойота Ланд Крузер с эмблемой миротворческих войск лиги глобальных демократий — силуэте земного шара. Замыкал колонну второй AMV. Это вел себя куда осторожнее и по сторонам не светил. Колонна шла быстро для ночного времени, почти пятьдесят километров в час. Быстрее не позволяла дорога и ночь.

Как всегда перед боем, Григорий вспомнил Екатеринодар (бывший Краснодар), город где он учился и жил. Война пришла туда внезапно и страшно — в четыре часа утра самолеты Альянса прорвались к городу и нанесли ракетно-бомбовый удар. Остатки разваленной после 1991 года системы ПВО не смогли защитить город от налета. Григорий хорошо помнил, как уже в эвакуации, к нему, так и не пришедшему в себя после похорон своей жены Ксении и дочери Насти, погибших от бомб Альянса подошли двое военных с черно-желто-белыми шевронами на куртках. Уже через три месяца Григорий был на фронте…

Первый AMV поравнялся с уродливым, искривленным, приметным даже в темноте стволом вяза — пора! Старшина нажал на красную кнопку пульта. Никто из казаков ничего не заметил, но вдруг надрывный вой моторов оборвался в одно мгновение, тяжелые машины прокатились еще немного по инерции и встали. Захлопали крышки люков и двери машин. Обратный отсчет от пяти…

— Пся крев! — отчетливо выругался кто-то.

Пять. Четыре. Три.

Несколько бойцов из головной и замыкающей AMV догадались залечь на дороге, образовав хоть какое-то кольцо охраны, остальные просто столпились у машин. Механик — водитель головной машины, матерясь, залез на броню и пытался открыть люк, чтобы подобраться к двигателю.

Два.

Один из поляков сделал несколько шагов, пытаясь всмотреться в склоны холма. Видимо что-то почувствовал…

Один.

Подъесаул Коршунов поднял винтовку, рука поляка метнулась к своему автомату.

Огонь!

Винтовка подъесаула Коршунова сухо кашлянула и почуявший неладное поляк мешком упал на дорогу так и не успев дотянуться до автомата. В этот момент закашляли другие автоматы казаков, несколько поляков попадали сразу, вразнобой как кегли, песок дороги окрасился бурым. Механик — водитель первой машины упал в люк, так и не узнав, что произошло с двигателем. Водитель Тойоты попытался захлопнуть бронированную дверь, но снайперская пуля достала его раньше, он обмяк на сидении, из салона машины послышался истошный крик. Только двое поляков успели дать короткие ответные очереди в сторону склона, но тяжелые пули калибра 7,62 пущенные из винтовок с тепловизорными прицелами нашли их почти сразу. Один скрывался за колесом AMV, пуля пробила колесо и голову поляка. Второй ткнулся головой в песок — каска удара пули не выдержала. Две очереди — не так уж много, очередной беспилотник должен пройти здесь только через двадцать минут — за это время можно быть уже очень далеко. Вскочив, казаки бросились к машинам. Григорий одним из первых оказался у белого бронированного бока Тойоты, рванул на себя ручку дверцы — заперто! Матерясь он обогнул машину, распахнул водительскую дверь, вытащил с водительского сидения труп водителя. Затем вытащил с заднего сидения, тихо воющего от ужаса маленького поляка в дорогом костюме и швырнул под ноги казакам.

— Попался, пся крев!

— Я… я дипломат! Вы не имеете права!

Кто то из казаков пнул дипломата тяжелым ботинком под зад, да так, что он аж подскочил на месте…

— Да ну?! А вы — имеете? Города бомбить — имеешь право, сука?!

— Сейчас я тебе устрою права — мрачно пообещал Григорий, доставая из ножен боевой нож — щас ты у меня все свои права узнаешь и почувствуешь!

Как и предполагал Григорий, одного вида ножа для поляка оказалось достаточно…

— Нет… Нет, прошу вас! Что вам нужно?

— Хороший вопрос — кто то из казаков еще раз легонько пнул поляка — рассказывай, пан, как тебя на наши земли войсковые занесло и куда путь держишь?

— Я… я дипломат… меня зовут Вацлав Песоцкий, я гражданин США!

Григорий наклонился с ножом к поляку.

— Не испытывай мое терпение, пся крев, рассказывай, куда ехал!

— База! База! В двадцати километрах отсюда!

Григорий выпрямился — информация была точной.

— Ну что, пан, покажешь дорогу казакам…

— Нет… вас убьют… меня тоже…

— Да с чего ты взял — улыбнулся Григорий — кто же откроет огонь по машине Глобальной Лиги Демократий? Тем более что у меня и ID ваше есть.

Мелехов ткнул небольшую молочно-белую карточку под нос поляка, тот побледнел.

— Убрать трупы! Через десять минут здесь будет беспилотник! По машинам! Коршунов — на головной БТР! Огня без команды не открывать!

— Расправил? Вот так, осторожнее! Приборы ночного видения у всех заряжены? Петр ты первым идешь, Андрей за тобой! Потом остальные в том порядке, в котором я назвал. Дмитрий, ты где?

Есаул Петр Мелехов огляделся — Дмитрий смотрел через ночной прицел, установленный на автомате Вал на станицу.

— Дмитрий! Ты чего, боец!?

— Смотри, есаул! — снайпер Дмитрий протянул есаулу винтовку, тот вгляделся в лежащую под холмом станицу.

В нескольких местах в станице пылали пожары, даже досюда доносились крики, ругань и пьяный гогот. Кто-то метался на площади, слышались голоса на польском, украинском и суржике. Есаул всмотрелся внимательнее.

На центральной площади станицы стоял старый БТР-80 с "жовто-блакитным" флагом и два тяжелых грузовика. Крупнокалиберный пулемет БТР был направлен на согнанную на площадь толпу. Несколько бендеровцев травили немецкими овчарками двух мальчишек-подростков, те метались по кругу. То один то другой "свидомый" немного отпускал собаку и та выхватывала очередной кусок человеческого мяса. Остальные бендеровцы стояли кругом, смотрели на это и ржали. Есаул Мелехов убрал палец от спускового крючка бесшумного автомата, опасаясь, что не сдержится.