«Ча-а-арли-и-и…»
…Вначале был порядок. Это не воля наша, это — позиция мира, в котором мы живем. И только телепаты наделены силой строить этот порядок и вести за собой остальных, не способных упорядочить даже собственное существование. А потому все телепаты должны служить корпорации, не корысти ради, но во имя общего блага. Даже если они сегодня будут считать…
— Чарли!
Чарли резко проснулся. Он находился в аудитории и разбудил его преподаватель. Он же и обратился к сонному парню:
— Чарли, в чем дело?
— А? — Чарли явно еще не до конца проснулся. — Вы о чем?
— Ты почему спишь на моей лекции?
— Я… я не знаю…
— Ты не знаешь. Очень хорошо…
— Не-не-не… я не знаю, потому что даже не помню, почему вырубился!
— А как хоть зовут тебя, ты помнишь?
— Помню.
— А что-нибудь еще?
— Да всё я помню!
— Ну знаешь! С твоими провалами памяти сейчас…
— И это я тоже помню! Помню, что амнезия, помню те несколько дней… недель… или все-таки дней… что прошли после последней потери памяти. Не помню только, почему уснул.
— Ну, наверно, потому что спать хочешь? Не, я не прав? В конце концов, многие ли из нас запоминают тот момент засыпания…
Так, то оно так. Но только Чарли не был уверен в том, что он уснул просто так. Текст… который читался во сне… именно с него началась его сознательная жизнь… после амнезии. А теперь он опять пришел к Чарли во сне. И вновь и вновь он повторялся…
— Чарли, — обратился к нему преподаватель, — я понимаю, что ты переживаешь из-за исчезновения сестры. И даже предполагаю, что ты из-за этого не очень хорошо спишь, а потому и не высыпаешься. Но, я тебя очень прошу, если опять уснешь, то хотя бы не храпи. Итак, вернемся к теме…
— А можно вопрос? — поднял руку Чарли.
— Да, пожалуйста…
— Я, может быть, залезаю вперед по учебной программе… но расскажите, пожалуйста, о Большом восстании телепатов.
— Да, Чарли, ты действительно залезаешь вперед по учебной программе… Откуда ты вообще об этом узнал?
— Из книжки одной.
— Из какой еще книжки?
— Да из учебника же, который по истории корпорации.
— Но там нет такого термина!
— Но вы же сразу поняли о чем речь по тому термину, что я вам назвал! Значит, то о чем идет речь, носит такое название. Пусть и неофициально.
Преподаватель подозрительно прищурился. Да, тут Чарли его поймал.
— Да, все верно, — сказал препод, стараясь не акцентировать внимание студентов на том, что ему не нравится тема разговора, — были те люди, которые данный инцидент назвали именно так. «Большое восстание телепатов», которое получило официальное название «Бунт предателей»…
— Интересное название, а кого они предали? Корпорацию?
— И корпорацию тоже. Но если вы читали, то должны знать, что они предали еще и человечество.
«Ладно, не поймал», — подумал Чарли.
— Ну так вот, — продолжил препод. — «Бунт предателей» оказался, прежде всего, символом. Символом того, что в погоне за мечтой о создании общества, в котором телепаты не были бы изгоями, они забыли о том, что, по сути, имели дело уже с теми, кого можно убедить в их собственной возвышенности над другими. Создание образа сверхчеловека — есть частый ход для убеждения нужных людей в том, что они лучше других и имеют полное право о себе заявлять именно так. На желании быть лучше вплоть до формирования мнения о лучшей расе среди людей паразитировали такие личности, как Гитлер и ему подобные. Разумеется, обычно те, кого убеждают в подобном, и не подозревают об истинных намерениях тех, кто эту кашу заваривает.
— А что разве кто-то не может быть все-таки лучше остальных? Ну, хотя бы теоретически?
— Конечно, может. Но лучшим во всём быть просто невозможно. В чем-то лучший ты, в чем-то кто-то другой. Это закон распределения ролей внутри общества. И если кто-то не находит своего места в мире, то откровенно говоря, не он сам в этом виноват, а общество, которое не нашло ему более достойного применения. Да, телепаты много лучше обычных людей, но они должны и соответствовать такому статусу, а не лишь утверждать это, на деле будучи простыми бандитами со встроенной функцией чтения мыслей. Быть может, мы должны были пройти через что-то наподобие «Бунта предателей», чтобы нащупать границы своего сосуществования с обществом обычных людей, а может это было и не обязательно, но сделанного не воротишь. А руководство корпорации вынесло уроки из этой истории, уж поверьте мне на слово.
— Скажите, а когда корпорация найдет способ вернуть человечеству его… величие… или хотя бы дотянуть его до того состояния… которое было раньше, то в нем же будут не только телепаты?
— Ну, разумеется, нет… то есть — да…
— А какое положение в обществе будут занимать нетелепаты?
— Положенное.
— Это какое?
— Чарли, вот ты что-нибудь понимаешь в ремесле хлебопекаря?
— Нет.
— И я нет. А есть те, кто понимает. И они способны печь такие вкуснейшие булочки, которые тебе и не снились. А во врачебном деле или в терраформинге ты здорово разбираешься?
— Нет.
— А ведь те, кому от бога дано заниматься этим, вовсе не обязательно должны быть телепатами. Так зачем мешать…
— Да, но я не о том спросил. Я не спрашивал о несравненной полезности обычных людей. Я спросил, как будут строиться отношения между телепатами и обычными людьми?
— Во-первых, давай доживем до тех пор…
— Когда мы до этого доживем, задумываться над подобным будет уже поздно. Ведь если мы намерены спасать людей, то мы же, вероятно, и предложим им какую-то… стратегию, чтобы впредь не докатиться до подобного… после спасения, разумеется.
— Так никто и не спорит с этим. Но, Чарли, я учитель, а не Зодчий, чтобы отвечать на подобные вопросы. Ты, как бы, не по адресу…
— Да… но впоследствии, когда все уляжется… я так подозреваю, что будут выделены люди… чтобы следить… а одним из них вполне могу быть и я, и любой другой сидящий в аудитории…
— Чарли, все это будет еще не очень скоро… и я вообще, что-то слабо могу понять, о чем конкретно ты меня спрашиваешь. Вот когда мы хотя бы приблизимся к тому, что придется подумывать о нашем дальнейшем сосуществовании с обычными людьми, тогда и задавай свои вопросы. Сейчас сама перспектива слишком туманна, да и ты, видимо, сам еще не можешь понять, что именно тебя интересует в этой теме. Потому и вопросы твои почти бестолковые.
— Скажите мне еще одну вещь, и я от вас отстану.
— Но, Чарли, у нас не беседа с тобой, а занятие с группой вроде…
— Это важно. Я чувствую, что это связано с моим прошлым. От вашего ответа может зависеть восстановление моей памяти уже завтра.
— Хорошо. Только формулируй попроще.
— Постараюсь. Скажите… профессор… а мы с моей сестрой жили в то время, когда человечество за пределами корпорации еще существовало?
— Нет, конечно… Как тебе вообще могло такое в голову прийти?
— Не знаю. Я не помню, что было до последней потери памяти, понимаете? Потому не знаю, что меня могло натолкнуть на эту мысль… ранее.
— Ну, понятно. Нет, Чарли, человеческое общество развалилось до вашего рождения.
Теперь Чарли все стало ясно. Так как имевшаяся у него информация из двух разных источников была абсолютно противоположной, то один из этих источников ему наверняка врал. Но зачем? «Хотя, важнее будет узнать не зачем, а кто», — подумал про себя Чарли. «А зачем можно будет попробовать и догадаться».
А кандидатов то и было не очень много. Ему либо врал Саша… либо он как раз не врал, а тогда выходило, что врали все остальные… включая родителей… причем целенаправленно… будто бы весь мир вокруг был настроен на то, чтобы от него что-то скрыть. Но в это верилось с трудом. Значит, на правду надо раскручивать Сашу… да и его проще заставить говорить, чем весь окружающий мир… или, по крайней мере, так казалось самому Чарли.
* * *
