- Пустяки, - взяв себя в руки, хрипло прошептал Тимо. Ни намёка на недавний взрыв, полный контроль над чувствами и эмоциями. Айрон вновь увидел циничного и жестокого противника, не верящего ни во что, кроме собственных сил. Ледяные пальцы прикоснулись ко всё ещё горящей щеке, хранившей отпечаток злой пощёчины, но ни оправдываться, ни сожалеть о содеянном Император не собирался. Айрон мог лишь тихо вобрать, впитать в себя эту мимолётную ласку, прекрасно осознавая, что наказание было заслуженным.

- Так куда нас по твоей милости занесло?

- Наконец я слышу начало конструктивного диалога, - загнав тревогу в самый дальний уголок души, клыкасто улыбнулся вампир. Тимо метнул в него уничижительный взгляд, плотнее запахивая на груди плотный френч чёрного цвета с глухим воротом.

- В кои-то веки ты понадобился мне, как мужчина, Айрон. В смысле, как разумное существо, - тут же поправился Тимо, видя, как нездорово оживился Владыка Эргона при этих словах. – Впрочем, мне и не следовало ожидать от твоего темнейшества чего-то адекватного.

- Да-да, знаю, - буркнул Айрон, запрокинув голову и, прищурившись, рассматривая далёкие звёзды. – У меня всего одна извилина, и ту оставил шлем. Кстати, я вспомнил, что это за место и куда нужно идти.

Тимо облегчённо вздохнул, привалившись плечом к стволу дерева. Выглядел он необыкновенно больным и несчастным. Зная, что расспросы будут не лучшей идеей в сложившемся положении, Айрон решительно зашагал по сугробам в одному ему ведомом направлении, успев краем глаза заметить, что Император, с трудом отлепившись от поддерживавшей его опоры, поплёлся следом. Запах крови, идущий от врага, усилился, заставив вампира тревожно оглянуться. Поймав его тёмно-зелёный взгляд, Владыка Галактики криво улыбнулся:

- Случайно задело камнем в пещере.

- Выдержишь?

Лайтонен только фыркнул. Он явно берёг левый бок, иногда болезненно морщась. Айрон сглотнул набежавшую слюну, некстати вспомнив, что не питался уже четыре долгих месяца, и теперь одуряющий, властно влекущий аромат крови Императора дразнил ноздри высшего вампира, разжигая аппетит. Чтобы отвлечься от гастрономических мечтаний, Принц Ночи, стараясь держаться непринуждённо, сказал:

- Этот дивный лес расположен на горе, у подножия которой стоит мой родной замок, окружённый небольшим городком. В пору моей босоногой юности то был даже не город, так, богатая деревня. Чудесное место, не бывал тут лет пятьсот, наверное. Должно быть, подсознание сыграло со мной злую шутку, подкинув знакомый с детства образ.

- Не говори глупости, враг мой, - ехидно закашлялся сзади Тимо. – Такая тонкая материя, как подсознание, свойственна лишь разумным существам, а не таким имбицилам, как ты!

Айрон, обернувшись, беспечно улыбнулся:

- Тебе повезло, я знаю эти места как свои пять пальцев, так что мы без проблем выйдем к…

- Айрон! – Тимо предупреждающе вскрикнул, вскинув руку, но Принц Ночи уже и сам смог ощутить смрадное дыхание огромного зверя и услышать короткий, злобный рык за своей спиной.

- Замри, не оборачивайся. – Тимо не спускал гипнотизирующего взгляда с твари, топтавшейся позади Айрона, продолжая медленно подходить. В ночной темноте, разбавленной лишь неверным мерцанием звёзд, его синие глаза светились колдовским льдом.

Медведь снова грозно взревел, так что Владыка Эргона ощутил, как каменеют затылок и спина в ожидании страшного удара могучей когтистой лапы, с лёгкостью разрывающей мясо, сухожилия и кости. В голове вертелись обрывки бесполезных заклинаний, а Тимо – уже совсем рядом, и его тёплое дыхание согревало щёку Айрона. Они стояли почти лицом к лицу, и лишь взгляд Императора был по-прежнему направлен на зверя. Не испуганный, но требовательный, исполненный той чудовищной властности, присущей исключительно Тимо Лайтонену и так сильно отличавшей его от других.

Секунды растягивались в вечность, пронзительный ветер пробирался под одежду, вкрадчиво прикасался к покрытой мурашками коже, но Айрон не чувствовал этого леденящего холода. Пар от его дыхания мягким пушистым облачком оседал в белоснежных волосах Лайтонена, тут же смерзаясь кристалликами льда. И вот, будто после долгих лет тягостного ожидания, послышалось недовольное ворчание и сопение огромного зверя и хруст снега под его могучими лапами. С тяжеловесной грацией хозяин леса покинул поле безмолвной битвы, не собираясь признавать себя побеждённым.

Тимо тихо выдохнул, словно всё это время и не дышал вовсе, и вдруг, подавшись вперёд, коротко поцеловал Айрона в висок, прошептав:

- Ты просто молодец.

Принц Ночи заставил себя обернуться туда, где всё ещё маячила в зарослях кустарника грузная туша медведя.

- Я думал, там тварь не меньше дракона.

- Далеко ли ещё идти? – В синем взгляде терпеливая усталость. Старательно не замечая этого, Айрон меланхолично отозвался:

- Смотря где ты хочешь оказаться.

- Среди людей, кровосос, неужели это так странно?

Айрон, пожав плечами, продолжил путь в выбранном направлении, отметив про себя, что ветер крепчает и, возможно, скоро начнётся свирепый буран.

- Меня твоё общество тоже не радует, ибо ты – великий зануда, упивающийся своим самомнением, самодовольством и себялюбием, а уж твои высокомерие, наглость и заносчивость вообще не знают себе равных в Галактике! Говоря проще, Лайтонен, ты являешься воплощением Хаоса и терпеть твоё присутствие рядом со своей персоной я намерен не дольше, чем…

Айрон запнулся посреди монолога, внезапно осознав, что сия гневная и обличительная тирада так и не превратилась в диалог, что, учитывая крайне склочный характер врага и его способность в любое время перебить оппонента, – просто-таки проявление необычайного добродушия с изрядной долей самобичевания. Заподозрив таким образом неладное, вампир оглянулся, тут же огласив заснеженный осинник парочкой фраз исключительно ругательного свойства. Лайтонен исчез.

Вернувшись по своим следам, Айрон обнаружил пропажу тихо замерзающей в сугробе. Попытки привести Императора в чувство не увенчались успехом, и вампир прижал пальцы к его запястью в надежде обнаружить пульс, но не ощутил ровным счётом ничего. Дубль два с собой в роли подопытного принёс тот же результат – в конце концов, медицина никогда не была его сильной стороной. Психанув, Айрон без особой цели пробежался несколько раз вокруг потерпевшего, и если бы Тимо не застонал, неизвестно, что бы Владыка Эргона принялся на нём испытывать.

- А, в бога душу мать, - прошипел вампир, сооружая на своей спине нехитрую композицию из умирающего Лайтонена. – Ты чертовски тяжёлый!

С натугой сделав первый шаг в предрассветную темноту, Айрон ощутил себя запряжённым в плуг ломовым конём. Сходство усиливалось ещё и тем, что длинные ноги Императора волочились за печальной процессией, окончательно закрепляя ассоциацию с лемехом. Вампир пыхтел, сопел, стонал и через слово поминал ближайшую родню Лайтонена, особенно напирая на сексуальные пристрастия и извращения, коим была подвержена ее женская половина.

- Жестокосердный ублюдок, - выдохнул Принц Ночи, остановившись на краю большой поляны и с кряхтением распрямляя уставшую спину. На другой стороне опушки была видна почти засыпанная снегом добротная избушка – приют охотников.

Получше разместив безучастного ко всему Тимо на ноющих плечах, Айрон приготовился к последнему рывку. Ноги вязли в пышных сугробах, пот застывал на лице стеклянной маской, а этот… Лайтонен безмятежно дрых на многострадальной спине вампира и даже, как показалось Владыке Эргона, похрапывал!

+++

На остатках силы воли Айрон дотащился до хижины – небольшой, но довольно ухоженной, и ввалился внутрь, кое-как справившись со щеколдой плохо гнущимися, почти отмороженными пальцами. В помещении оказалось гораздо теплее, чем ожидалось, вероятно, из-за обилия выделанных медвежьих и рысьих шкур, устилавших пол и закрывавших собою бревенчатые стены.

Спихнув тяжкую ношу на низкое ложе, застеленное целым ворохом мехов, вампир подкинул в добротно вычищенный от золы очаг поленьев и с помощью короткого заклинания заставил огонь без возражений принять поданное ему в пищу сухое дерево. Судя по образцовому порядку, приют охотников до сих пор был востребован: наполненная поленница, отмытый до блеска котелок и оловянная кружка, пристроившиеся на каменном уступе у очага, а от запаха душистых лекарственных трав, грамотно собранных и высушенных, приятно щекотало в носу.