Прошлая ночь с Куртом была прекрасна.

Не только из-за наслаждения, что тот даровал ему.

Но и из-за того, которое Курт позволил ему доставить.

Пусть они и не занимались сексом, он всё равно смог почувствовать себя как прежде, когда хватало одного лишь прикосновения, чтобы он ощутил, что Курт принадлежит ему и только ему.

Но потом он отправился к Блейну, и они сказали друг другу все эти вещи, а наутро, когда Курт принёс завтрак в кровать, Себастиан заметил его холодность, даже некоторую отстранённость.

Словно его мысли были совершенно в другом месте.

Когда Хаммел спросил с оттенком злости, не велел ли он случайно Блейну покинуть их дом, Себастиан понял – времени больше не осталось.

Он не мог позволить себе свои обычные игры в кошки-мышки.

Следовало действовать, и незамедлительно.

Войдя в гараж, он попытался успокоиться, потому что, если бы он завёлся ещё больше, его речь стала бы совершенно невнятной, и он ничего бы не добился.

Как ни странно, вид Блейна, сосредоточенно работающего над мотоциклом, немного его успокоил.

В конце концов, он же по-прежнему его друг и поймёт его, разве нет?

А если этого не случится, Себастиан примет решение, которое должен был принять уже давно.

Точно так же, как он выбрал между Тэдом и Куртом, он выберет теперь между Блейном и Куртом.

И победителем снова будет Курт.

– Получается даже краше прежнего, – начал он ровным голосом, чтобы сломать лёд.

Он заметил, выходя из дома, что Блейн уже приготовил свою дорожную сумку.

Может, он поймёт сразу, может, ругаться и не понадобится.

Может, ему не придётся потерять Блейна, как он потерял Тэда.

Но нет.

В конце концов, он вынужден будет выбирать, он сознавал это прекрасно.

Потому что Блейн не отступится.

Не когда речь о Курте.

Эта мысль снова заставила его нервничать.

Блейн, тем временем, обернулся к нему со слегка натянутой улыбкой и ответил:

– Находишь?

– Определённо, я бы сказал.

– Что ж… но на твоём месте я бы проверил его у механика, прежде чем продать, или…

– Сесть в седло? – закончил вместо него Себастиан, между тем, проверяя новые диски с довольным видом.

– Ты собираешься снова сесть на мотоцикл? – спросил немного удивлённо Блейн.

– Разве не для этого ты его ремонтируешь?

– Не знаю, я не очень об этом задумывался, честно говоря. Я просто искал, чем себя занять, как по мне, можешь продать его, – ответил Блейн небрежно, возвращаясь к работе.

– Трахать моего парня было недостаточно, чтобы занять себя? – спросил сухо Себастиан.

Да, он пытался.

Но всё было бесполезно.

Победил его страх.

Победил гнев.

Так вот, значит… в конце концов, момент настал, да?

Блейн медленно повернулся к нему, готовый принять бой.

Если игры закончились, и маски могли быть сброшены, ему тоже было что сказать на этот счёт.

– Он был моим до того, как стал твоим, – заявил он, как будто это объясняло всё.

И, в некотором смысле, так оно и было.

Он знал это, и Себастиан тоже.

– Да, около восьми лет назад, Блейн. Потом он забыл тебя и продолжил свою жизнь. Жизнь, которую разделяет теперь со мной, тебе это известно.

– Он разделяет её с тобой вследствие обмана. Ты предстал перед ним, притворяясь мной, чтобы сделать его своим. Мы уже обсуждали это, или ты не помнишь? Я просил тебя просто быть рядом с ним, потому что доверял тебе, и не хотел, чтобы он был одинок. И он не был, благодаря тебе. Но благодаря тебе, он так и не вспомнил меня. Почему ты никогда не говорил ему обо мне, а? Тебе прекрасно известна причина… ты боялся, что он вспомнит. Меня. Нас.

– Да, а также тех пятерых монстров, которые напали на вас. Ведь именно этого ты хотел избежать. Блейн, ты сам велел мне никогда не упоминать о тебе. И потом… ты здесь уже два месяца, а он всё равно тебя не вспомнил, мне кажется, нет? К счастью для него, добавлю. И в этом ты не можешь винить меня. Я уверен, что пока вы трахались, ты уж постарался, чтобы помочь ему вспомнить.

– Я никогда не делал этого, Бас. Я ни за что не смог бы столкнуть его в ад, только чтобы заставить вспомнить меня. И ты знаешь это прекрасно. Ты воспользовался этим, чтобы держать меня подальше от него, когда я узнал, что вы вместе, нет?

– Да, и ты был согласен, как мне кажется, потому что знаешь, что я был прав. А теперь скажи мне только одну вещь. Ты трахал его в моём доме, Блейн? Может, даже в моей постели, да? – спросил Себастиан, который хотел всего лишь подтверждения тому, что уже и так было для него определённостью. Болезненной определённостью.

– Да, ну и что? Ты трахал его пять лет, зная, что всё это значило для меня. Ты сделал так, чтобы он оставил NYADA и свои мечты, наплевав на то, что они значили для него. Ты изменил его, чтобы сделать тем, что хочешь ты. Если он тебе не нравился таким, каким был, за каким чёртом он тебе понадобился, Себастиан? Ты сделал его тенью себя самого. Если это глупая гонка гордости для тебя, знай, что участвуешь в ней ты один. Он был моим один месяц, да, но ты сделал его другим.

– Нет, не пытайся повесить на меня вину за его неуверенность. Ты понятия не имеешь, что значило спать рядом с Куртом в первые годы нашей истории. Ты не знаешь, какой болью оборачивались его сны...

– Я понятия не имею? Ты это серьёзно, Бас? – вот теперь Блейн взбесился по-настоящему.

– Это не то же самое, – продолжил Себастиан, который никогда не поставил бы под сомнение боль, которую сам Блейн испытал в прошлом. Никогда. В конце концов, он ведь был свидетелем и этого в своё время. – Он не мог этого контролировать. Мог только бессознательно страдать. И я вместе с ним. Он словно вечно искал что-то, и по ночам, когда кричал...

– О, да. Немного кошмаров. Это случается после того, как тебя насилуют и избивают в кровь, Себастиан. Но это не оправдывает тот факт, что, даже если он искал что-то из своего прошлого, что-то, чего не помнил, ты воспользовался этим, чтобы подтолкнуть его в сторону будущего, отличного от того, которого хотел он только, чтобы отдалить его от…

– О! Блять, Блейн. ТЕБЯ!!! Он искал ТЕБЯ!!! Я был рядом с ним, когда он в ужасе просыпался и кричал, Я был там, потому что ты предпочёл уйти и покинуть его, а он продолжал ждать ТЕБЯ! Он ни хрена не знал о том, кто ты, и всё-таки ты был. Ты был постоянно в его грёбанных снах и мыслях. Хочешь кого-то обвинить в том, каким растерянным и запутанным стал Курт? Тогда можешь указать пальцем на себя и на твоё идиотское решение оставить его. Я ни от чего не заставлял его отказываться и не подгонял под себя. Я люблю его таким, какой он есть. Я просто пытался направить его на путь, который дал бы ему спокойствие и счастье, которых он заслуживает. Которые были у него до твоего приезда. А сейчас он снова растерян и неспокоен. И к нему, вероятно, снова вернулись кошмары, но ты по-прежнему здесь, потому что хочешь получить твой чёртов второй шанс. Теперь, когда он счастлив, когда с таким трудом нашёл равновесие, что держит его вдали от того ужаса, ты являешься сюда, рискуя, что он вспомнит этот ад, чтобы получить ещё один шанс! И после этого – я, по-твоему, эгоистичный мудак?

Блейн не ответил на этот выпад.

Не стал уточнять, что был там из-за обещания, которое дал ему же.

Не сказал, что вначале остался только чтобы помочь Курту и держать от него подальше Фейт и Эрику.

Ради него.

Ради своего друга.

Он не сказал, потому что это было причиной, по которой он отправился в Нью-Йорк, да, а также причиной, по которой он попросил Курта позволить ему жить там.

Но потом появилось и другое.

Он невольно задался вопросом, было ли сколько-нибудь правды в словах Себастиана.

А, к чёрту! Там было много правды, и он знал это прекрасно.

Именно поэтому он никогда не требовал ничего от Курта.

Ведь он сам отказался от всего в тот момент, когда решил оставить его, чтобы избежать риска, что Курт вместе с ним вспомнит и тот ад, что ему пришлось пережить.