Готов я к этому?

Не знаю.

Знаю только, что я устал.

Болит всё… и хочется пить, но мне нельзя.

Ещё рано.

Некоторое время придется довольствоваться этими чёртовыми капельницами вместо еды и питья.

Мой желудок не примет ничего, потому что должен привыкать постепенно к твёрдой пище.

Так мне сказали.

Блять, как хочется съесть... как же называются эти бутерброды? Ах да, чизбургер!

Чувствую слабость, и это мне не нравится.

Я чувствую себя инвалидом, и это меня бесит.

Или это из-за Тэда?

Он мой друг, и я хочу его видеть.

Я хотел бы увидеть и Трента, Джеффа и Ника… и Уэса, интересно, что ещё учудил этот засранец...

И… как же его зовут... Дэвид? Кажется, так… по нему я тоже соскучился.

Думаю, я по всем соскучился.

Попрошу Блейна позвать их, потому что я хочу их видеть.

Они моя семья.

И сейчас мне нужна моя семья.

Тэд задыхался.

Уже, как минимум, в двадцатый раз он возвращался назад после очередной попытки сбежать, с тех пор, как Блейн сообщил, что он может зайти к Себастиану.

Возможно, весь этот выпитый кофе не способствовал успокоению, но ему пришлось ждать сообщения Блейна почти три часа.

И он не хотел спускаться вниз, чтобы наткнуться снова на Курта, потому что знал – тот вправе не желать его присутствия там, точно так же, как его правом было там находиться, чтобы увидеть Себастиана.

Увидеть его и снова, наконец, обнять.

Когда Себастиан в последний раз был в Чикаго, прежде чем оказаться в коме, Тэд выставил ему ультиматум.

Он должен был сделать выбор, с кем хочет быть, потому что Харвуд не хотел больше ждать.

Сейчас этой неопределённости для него не существовало.

Курт сказал ему, что после аварии, в больнице, ему показали личные вещи Смайта, в числе которых было и кольцо.

Которое потом исчезло.

Курт думал, что Себастиан хотел просить его выйти за него замуж, и Тэд был уверен, что так и есть.

Почему бы и нет?

Он всегда выбирал Курта, в течение последних трех лет.

И хотя каждый раз, когда он возвращался к нему, и как сказал Курт, в некотором смысле, всегда выбирал и его, каждый раз, когда улетал в Чикаго, именно с Куртом он проводил большую часть времени.

Жил с ним.

От Курта он скрывал Эрику из страха потерять его.

И для того, чтобы быть с ним, он рисковал одной из самых важных драгоценностей, которыми обладал – своей дружбой с Блейном.

Когда Себастиан пропал, он, не зная об аварии и коме, убедил себя, что тот действительно сделал выбор и предпочёл Курта.

Узнав правду, даже если с трудом признавался в этом и самому себе, какая-то часть его снова вцепилась в надежду, что этот выбор, на самом деле, ещё не сделан, что у него мог ещё быть шанс.

Но потом Курт рассказал ему о кольце, и его мир снова рухнул.

В конце концов, Себастиан действительно сделал то, о чём Тэд попросил его.

Он сделал свой выбор, и пусть выбрал он не его, Себастиану удалось его удивить.

Он прошёл последние метры, которые отделяли его от комнаты Себастиана, будто бы находясь внутри мыльного пузыря.

Он видел себя будто бы извне: как он двигается по коридору, как открывает дверь, входит в комнату.

С полным ощущением, что он просто сторонний наблюдатель.

Блейн немедленно взял его за плечи, когда заметил, что Харвуд не в состоянии оторваться от двери, к которой прислонился, казалось, в поисках хоть какой-то опоры, не смея поднять глаз.

– Всё в порядке, Тэд! Я подожду тебя снаружи, если хочешь? – тихо сказал он ему на ухо, потому что понимал его.

– Нет, я... не нужно, Блейн, спасибо, – сказал Тэд так же тихо, отходя от двери и позволяя ему выйти.

Затем Блейн оставил его, тепло улыбнувшись и коротко сжав на прощание плечо, словно желал передать ему частичку своего мужества.

И одному Богу было известно, как сильно он в нём нуждался.

Только тогда он повернулся к кровати.

В этот момент Тэд вспомнил, что много лет назад, когда он был ещё совсем ребёнком, бабушка говорила ему, что в любви нужно быть очень осторожным.

Что, доверяя кому-то сердце, ты полностью открываешься перед ним, и это удивительно и прекрасно, да, но… это также даёт этому человеку власть сломать тебя.

Тэд думал, что был осторожен.

Даже если, сознавая, что его история с Бастианом не была полноценной и отчасти односторонней, он всё равно уступил чувству, целиком отдаваясь ему.

Но теперь, вновь встретившись взглядом с глазами Себастиана, с этими зелёными омутами, которые он так любил и в которых столько раз тонул и терялся… теперь он понял, что всего лишь обманывал себя.

Всё это время он только и делал, что лгал самому себе.

Разлюбить, вот что сложнее всего.

Быть вынужденным делать это из-за непрерывных измен – самое худшее.

Его доверие было разбито вдребезги, как и его сердце.

На осколки, которые, возможно, никогда уже не склеить, потому что они больше не подходят друг другу.

Вот, в какой пустыне Смайт оставил его.

И, несмотря на страх, Тэд сделал шаг вперёд, не отрывая взгляда от глаз Себастиана, как и в день, когда впервые увидел его одиннадцать лет назад.

Невольно ему подумалось, что всё, в чём он нуждался, было прямо там, на этой кровати… но был ли это ещё его Себастиан?

Чёрт… был ли он его хоть когда-то?

– Тэд, – произнёс Себастиан, шепча это имя словно молитву.

И не потребовалось ничего больше.

Тэд бросился к нему, в его объятия, которые распахнулись перед ним.

И оказавшись, наконец, в окружении тепла его рук, он почувствовал, будто умирает.

Всё… всё, что он делал в течение этих десяти месяцев, с тех пор, как Бас вышел из его квартиры, со злостью захлопывая дверь за спиной, было одно сплошное ожидание.

Ожидание этого момента.

Ожидание прикосновения этих рук.

Этого голоса.

Возможности простить.

И теперь… ничего.

Ничего, стало быть.

Он ничего не помнил.

Себастиан не помнил его.

Не помнил их.

Не помнил...

Тэд по-прежнему прижимал его к себе, слушая слова, которые, с трудом, Себастиан произносил, положив голову на его плечо и щекоча дыханием его шею... и всё теряло смысл.

Себастиан говорил… на самом деле, он довольно много говорил, продолжал говорить и говорить, и ещё говорить, но Тэд не в состоянии был понять ни слова.

Звук касался его ушей, и через секунду значение того, что он только что услышал, улетучивалось из его сознания.

– Боже мой… мы… мы не виделись… со… со времён Далтона, правильно? –всё началось с этого простого вопроса.

Один чёртов безобидный вопрос – и весь его мир рухнул.

Согласно рекомендации врача, следовало сообщить об этом медсестре, если его самого на месте не окажется, чтобы помочь в диагностике состояния Смайта

Только Тэду в тот момент уж точно было не до этого.

Он был не только разочарован.

Но снова ранен… ранен смертельно.

И с него было довольно.

– Я… прости, Тэд… я устал... ты не против, если… – сказал вдруг Себастиан, заметно утомлённый, отстраняясь от него.

– Нет. Нет, Бас. Конечно, я понимаю. Отдыхай. Увидимся в другой день, не беспокойся, – это были первые слова, которые он произнёс, и прозвучали они фальшиво и глупо, даже для него самого.

Он развернулся, собираясь уйти, но вдруг его ладонь оказалась в руке Себастиана, слабой и нерешительной.

Но такой чертовски горячей.

Его взгляд упал на их сплетённые руки, как и взгляд Себастиана, и неуловимая дрожь на мгновение охватила обоих.

– Тэд, ты не... не... не вернёшься... в Чикаго сразу, правда? Ос… останешься ещё немного?

– Да, думаю, да, – ответил Тэд, удивляясь, как ещё ему удаётся держаться на ногах, настолько опустошённым он себя чувствовал.

– Спасибо. Спасибо… что зашёл, – добавил тогда Бастиан, отпуская его руку и закрывая глаза.

– Не за что, отдыхай теперь, – повторил Тэд на автомате, выходя из комнаты, даже не оборачиваясь больше.