Едва войдя, он услышал музыку, доносившуюся из кухни, и направился туда, движимый любопытством.

Ему пришлось остановиться на пороге, потому что подобного представления он точно не ожидал.

Блейн что-то готовил и, между делом, танцевал.

С обнажённым торсом.

И когда он наклонился вперёд, чтобы взять что-то под раковиной, предоставляя Курту полный обзор на его задницу, тот вспомнил, как эта самая задница выглядела, не прикрытая одеждой, и полностью потерял контроль над над своей речью и действиями.

Он преодолел расстояние между ними в два быстрых шага, с силой схватил его и толкнул, прижимая к столу, чтобы дать ему почувствовать свою эрекцию, и шепча в ухо: «Хочу тебя снова внутри меня!»

Блейну хватило бы и меньшего, чтобы завестись.

Это жаркое тело, прижимавшееся к его собственному, и эти руки, так властно заявлявшие на него свои права, в одно мгновение разожгли в нём огонь.

После минутной растерянности, он развернулся и буквально набросился на Курта, срывая одежду и одновременно целуя и лаская его с жадностью умирающего от жажды, дорвавшегося, наконец, до источника.

Вскоре они прервали эту борьбу языков, и Блейн, глядя в глаза Курту, сказал: «Хочу тебя во рту».

Курт ничего не сказал, лишь улыбнулся, а затем расстегнул брюки и сдёрнул их вниз, вместе с боксерами.

Почти мгновенно Блейн оказался между его ног, оборачивая язык вокруг члена, прежде чем взять его в рот целиком.

Курт принялся постанывать, откинув голову назад и запустив пальцы в волосы Блейна.

«Блейн хорош во многих вещах, но он чертовски хорош в этом!» – сформулировало сознание Курта, прежде чем содержание этой мысли дошло до него действительно в полном объеме.

Откуда ему было знать?

Ведь этого между ними пока ещё не было. Уж точно не прошлой ночью.

Но потом язык Андерсона, который измывался над выступающей венкой на его члене, стёр любую мысль, кроме «Блейн, Блейн, Блейн, Блейн…».

Блейн взялся ещё и стонать вокруг него, в то время как облизывал и посасывал, и его голова перемещалась вверх и вниз в непрерывном движении.

Вибрации коснулись члена Курта, у которого вырвалось «Блять!», прежде чем он снова вцепился в волосы парня, чтобы остановить его.

Он потянул немного назад, чтобы тот посмотрел на него.

Блейн оторвался от своего занятия со смачным «Поп!», что прозвучало до абсурдного пошло для Курта.

Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, тяжело дыша.

Губы Блейн были восхитительного оттенка красного.

– Я долго не протяну и не так я хочу кончить, – пробормотал Курт, в качестве объяснения, повторяя то, что другой сказал прошлой ночью.

Блейн только кивнул, а затем, поднимаясь, снял с себя брюки, и спросил:

– И как бы ты хотел кончить? – уже зная ответ и предвкушая момент, когда услышит это из уст Курта.

Тот, опираясь на стол, вытащил из кармана пакетик смазки, который он купил, когда был убеждён, что ничего больше не должно было произойти.

Последовательность – прежде всего!

Затем прошептал «Пока ты меня трахаешь!» – отбрасывая свою рубашку.

Блейн ему улыбнулся, после чего буквально вырвал смазку из рук, в то время как Курт пожирал глазами каждый дюйм его тела, наслаждаясь зрелищем, чего ему не удалось сделать прошедшей ночью.

Боже, до чего же он был красив!

Блейн заставил его опереться на стол, слегка наклонившись вперед, и, щедро полив пальцы смазкой, подготовил тщательно и спокойно.

Слишком спокойно, на вкус Курта.

Он пытал его, мимолётно касаясь, но никогда не ударяя достаточно сильно то самое чувствительное местечко внутри, и тем временем, выцеловывал, покусывал и зализывал покрасневшую кожу.

Затем, сев на стул, Блейн сделал ему знак, чтобы он приблизился. Курт пристроился на нём верхом и медленно опустился, пока член Андерсона не оказался полностью внутри.

Курт отпустил голову на плечо Блейна, пережидая, чтобы привыкнуть к этому вторжению, такому приятному, но всё-таки болезненному.

Положение было не из самых удобных, но в тот момент, казалось, обоим было наплевать.

– Всё хорошо? – спросил Блейн, чуть задыхаясь.

– Лучше не бывает, – выдохнул Курт, тут же наклонившись, чтобы с жадностью поцеловать его снова.

И всё так же продолжая отчаянно целовать его, он начал двигаться.

Он поднялся немного, прежде чем снова опуститься, пытаясь принять Блейна как можно больше.

Снова и снова, набирая скорость при каждом новом движении.

Андерсон вскоре начал приподниматься ему навстречу, насколько мог, двигая бёдрами, и, когда Курт принялся менять при этом угол наклона, он не выдержал.

С громким стоном «Чёртчёртчёрт! Как в тебе тесно!», Блейн стал яростными, но равномерными движениями вбиваться в него, поднимаясь со стула.

– Огосподимойбожеблять! – Курт откинул голову назад и закрыл глаза, пока Блейн касался его простаты снова и снова.

– Тебе нравится? – Блейн припал к шее Курта и прикусил кожу там, где она переходила в плечо, и толкнулся в него опять, ещё жёстче. – Скажи мне!

– Да! О, боже, да! – дыхание Курта срывалось, всё его тело было натянуто как струна.

Блейн знал по опыту, что Курт был готов кончить.

Но ему было не достаточно. Не так.

Блейн хотел больше, гораздо больше.

Внезапным движением он встал со стула и уложил Курта на стол, сжимая хватку вокруг его талии.

У Курта вырвался удивлённый вздох.

В этом положении, Блейн прижимался к нему всем телом, и резкое изменение угла проникновения вызвало протяжный стон и у него.

Курт откинулся полностью на стол, и Блейн, крепко вцепившись в край столешницы, начал вбиваться в него с большей скоростью и силой, совершенно не заботясь о том, что с каждым его толчком стол немного смещался, создавая адский грохот, который наверняка выбесит соседа снизу.

Само собой, если для этого ещё не хватило неконтролируемых высоких стонов Курта.

После нескольких толчков Блейн почувствовал как Курт сильнее сжал ноги вокруг него, в то время как оргазм накрывал его самого.

Блейн, продолжил двигаться в нём во всё более неравномерном ритме.

Он чувствовал знакомое приятное напряжение, что всё росло и множилось, пока, наконец, с криком, не кончил и он.

После чего, без сил, опустился на Курта.

На мгновение его охватило желание закричать «Я люблю тебя!», и ему пришлось прикусить себе язык, чтобы сдержаться.

Когда дыхание Курта пришло в норму, он приподнял голову, чтобы заглянуть в глаза Блейна.

И то, что он прочёл там, испугало его.

Одной рукой он легонько оттолкнул Андерсона, молчаливо прося выйти из него осторожно, а затем, ни слова не говоря, голый, как был, покинул кухню и заперся в своей комнате.

Блейн остался там, тяжело дыша, и чувствуя себя полным идиотом.

Тем утром он сбежал, потому что не знал, что сказать Курту, и его охватила паника.

Он боялся услышать, что тот вспомнил, да, но не те вещи.

И когда Андерсон понял, что Курт не в состоянии произнести хоть что-то, более того, казалось, что ему просто нечего сказать, он вздохнул с облегчением и немедленно поднялся, используя в качестве предлога Брандо.

Только позже, уже в кухне, он почувствовал, будто умирает внутри.

Какого дьявола он натворил?

Окей, это не он набросился на Хаммела, но, как долго он сопротивлялся? Меньше пяти секунд, прежде чем сдаться во власть этих мягких губ и горячего тела.

Ему необходимо было поговорить с кем-то.

И был только один человек, который подходил для этого.

Он взял мобильник и быстро набрал сообщение.

Чуть позже, когда он переоделся, ему пришел ответ.

Блейн улыбнулся, читая его, и закончил приводить в порядок кухню.

Затем, торопливо погладив Брандо, выбежал из дома, даже не оборачиваясь назад.

Если бы он это сделал, то увидел бы Курта, который выходил из своей комнаты, снова одетый и готовый к выходу.

Он тоже решил не оставаться дома.