Сколько раз ему случалось проснуться, чувствуя этот страх и пустоту внутри за прошедшие годы? Или за месяцы, проведенные в Нью-Йорке? Блейн потерял счёт. Он знал лишь, что никогда больше не хотел бы испытать это ощущение. И однако, вот оно снова застало его врасплох после ночи страсти и любви с Куртом.

Куда он, чёрт возьми, делся теперь?

Блейн устал гоняться за ним, пусть даже всего лишь до кухни.

Что, впрочем, оказалось бесполезно, поскольку Курта и там не оказалось. Как и ни в какой другой комнате дома.

Легкое покашливание заставило Блейна повернуться влево, где Жанин весело разглядывала его с определённым любопытством. Только тогда Блейн понял, что встал с постели и отправился бродить по дому совершенно голым. Спеша выяснить, где Курт, он напрочь забыл, что там были ещё и Жанин с Финном.

– Ну, и тебя с Рождеством, босс. А ты слишком щедр в этом году с подарками. Золотого браслета на ножку мне бы хватило, знаешь ли! – заметила Жанин ехидно.

Медленно, слишком медленно, по его мнению, Блейн прикрыл обеими руками так называемые семейные драгоценности.

– Извини, – прошептал он затем.

– За что? Отличное зрелище для начала нового дня, Андерсон!

– Ты не могла бы кинуть мне одеяло с дивана, пожалуйста?

– Зачем? Тебе холодно? Судя по тому, что мне удалось увидеть, непохоже.

– ЖАНИН!

– Ладно, ладно! Вот, держи! – усмехнулась девушка и, дразня, протянула ему одеяло а не бросила, как он просил, чтобы Блейну пришлось поднять, по крайней мере, одну руку, чтобы взять его. Чего он, естественно, не намеревался делать. Тогда Жанин сдалась и сама принесла ему покрывало, не отказав себе, однако, в удовольствии быстро обойти его сзади и ущипнуть за ягодицу.

– ЖАНИН! – взорвался он снова, подскочив от неожиданности.

– Слишком много добротного материала, босс, бедной девушке никак не устоять!

– Где Финн и Курт? – спросил Блейн, решив игнорировать маниакальный настрой своей подчинённой. Ему давно было не привыкать.

– Они ушли пару часов назад.

– По такой погоде? – спросил Блейн, хотя на самом деле его интересовало совсем другое.

– Курт был настроен очень решительно. Он практически силком утащил бедного Финна. Ах, он сказал мне, поблагодарить тебя за гостеприимство и за ужин. И, полагаю, за «после ужина» тоже.

– И всё? – спросил Блейн, пропустив мимо ушей намёк девушки.

– Нет! Он сказал мне, передать тебе, чтобы ты позвонил ему, как только проснёшься. И ещё он сказал передать тебе, что ты мудак. Ну не совсем… так прямо он не сказал, но по тону, которым он говорил о тебе, я сделала такой вывод. Что ты натворил? Выстрел вхолостую?

– Выстрел вхол... нет! Понятия не имею, о чём ты говоришь. И знать не хочу! – поспешил добавить он, когда понял, что девушка всерьёз собирается пуститься в объяснения.

– Ой, да ладно, Блейн, я слышала вас вчера! Вы там такой бардак устроили... ладно, нет, не такой уж и бардак, и, может, я немножко подслушивала у двери, но, короче... Вы не на шутку разошлись вчера! Почему он сегодня утром, казался таким сердитым?

– Понятия не имею. И после того, что ты сказала, начинаю уже волноваться.

– Послушай, Блейн, мне он показался рассерженным, – продолжила Жанин, протягивая ему кофе, в то время как он садился за стол. – Я имею в виду, по-настоящему взбешённым. Но ещё и печальным. Разбитым. Я не стала вдаваться в расспросы, потому что момент не казался мне подходящим. Но подумай, Блейн. Вы уже потеряли друг друга дважды, по причине того, что не говорили. Не повторяй ту же ошибку.

Это была правда, Блейн знал это.

Убегать, как сделал Курт тем утром, было совсем на него не похоже. Не после того, что он сказал прошедшей ночью. Он никогда бы так не поступил. Не Курт. Значит, должно было что-то случиться.

Поэтому он поспешно встал и вернулся в свою комнату, чтобы позвонить Курту.

Один гудок.

Затем ещё один.

И ещё.

Тревога убивала Блейна.

И вот, щелчок соединения, и сам того не осознавая, Блейн возобновил дыхание.

По крайней мере, пока не услышал:

– Блейн, приятель, это ты? – Это был не Курт, а Финн.

– Что случилось, Финн? – спросил он.

– Не знаю, он не хочет говорить. Но только и делает что плачет, с тех пор как мы вышли от тебя. И к тому же, после были два звонка, от Тэда и Сантаны, один хуже другого. Похоже... я так понял, что у Себастиана дела хуже, чем мы думали, и, я не знаю точно, кто именно, но кто-то там умер. Ты можешь... мог бы ты приехать сюда поскорее, пожалуйста? Он собирает чемоданы и говорит, что мы должны срочно вернуться в Нью-Йорк… плевать ему на снег, говорит, что мы можем отправиться самолётом и оставить мою машину здесь. Я не понимаю всей этой спешки, и он меня здорово беспокоит.

– Лечу к вам пулей! – сказал Блейн, начавший между делом одеваться, зажав телефон между плечом и ухом.

– Отлично. Давай скорей. Он хочет выехать сразу же, как только будут готовы чемоданы, и не знаю, смогу ли я задержать его подольше.

– Не волнуйся, я одной ногой уже там.

И он действительно собирался это сделать. Лететь к Курту.

Он оделся ровно за пять минут и бросился к двери, не слушая, что Жанин кричала ему вслед. В прихожей он застрял, потому что никак не мог найти ключи от своего мотоцикла, но потом вспомнил, что на улице снега по колено. Ох, да к чёрту всё, он поймал бы такси. Блейн уже открыл дверь…

Но тут он услышал «Привет».

Медленно развернувшись, он увидел на диване рядом с Жанин Джона. Он не слышал звонка, возможно, просто потому, что тот воспользовался ключом. Тем, который он сам дал ему. Когда они начали жить вместе, как пара.

– Джон... что... что ты здесь делаешь? Разве тебе не нужно быть в Нью-Йорке для съёмок шоу?

– Я возвращаюсь обратно следующим рейсом. Хорошо, что снег не оказался проблемой. У меня всего два часа, но я должен был увидеться с тобой. Я... Блейн, нам нужно поговорить.

И да, им действительно нужно было это сделать. Но не в этот момент. Не сейчас, когда он вновь рисковал потерять Курта, даже не зная, почему. И всё же, если Джон сел в самолёт и примчался сюда, несмотря на всю его загруженность в Нью-Йорке, значит, то, что он собирался сказать, должно было быть чем-то важным.

Так что, теперь перед Блейном стоял очередной выбор.

Бежать к Курту, как он и обещал. Или остаться и разобраться с Джоном, раз и навсегда.

– У меня был секс с другим, Блейн, – выпалил вдруг Джон.

И всё изменилось.

Потому что, если это не было криком о помощи, отчаянной попыткой привлечь внимание, Блейн не знал, что ещё думать.

Жанин, услышав эти слова, вскинула голову и, бормоча что-то о неотложных делах, метнулась в комнату Блейна, вероятно, чтобы оставить их наедине. Впрочем, она тут же вышла оттуда, нервно бросив: «Это не выход, пардон. Короче, пока», – и затем окончательно покинула квартиру, на этот раз выйдя через нужную дверь.

Блейн, тем временем, не отрываясь, смотрел в глаза Джону.

И странным был ответный взгляд

Только в тот момент Андерсон сумел уловить всю скрытую в нём печаль.

«Что же я сделал с тобой, Джон?» – спросил он себя тогда.

Хотя, на самом деле... он знал. Чтобы снова, наконец-то, быть счастливым, он, очевидно, вытянул счастье из кто-то, кто не заслуживал быть использованным таким образом. Следовательно, теперь было его долгом оставаться там и выслушать его.

Но Курт... он бежал. Блейн не знал, от чего, и не знал, от него ли. Но он это делал.

«Я никогда не скажу тебе “прощай”», – сказал ему Курт накануне вечером.

«Я никогда тебе этого не позволю», – ответил он.

И тем не менее, вот они... снова в отправной точке.

Что Блейн должен был делать?

Следовать зову сердца или долгу?

Впрочем, это был бесполезный вопрос. Пока будешь думать только о других, всегда будешь оставаться последним, сказал ему кто-то. И ещё раз у Блейна было впечатление, что Курт, сознавая это или нет, сделал выбор и за него тоже.