- Игорь Иванович сейчас занят, - ответила она заму.
- Ты доложи ему, - стал настаивать зам.
- Его сейчас лучше не беспокоить, - возразила секретарша.
Дверь распахнулась, и матюки зазвучали на полную громкость. Из кабинета выскочили мужчина со сбившимся на бок галстуком и красная как варёный рак женщина.
Наконец из кабинета раздались первые печатные слова:
- Зайди ко мне!
Секретарша торопливо прошмыгнула в кабинет и прикрыла за собой дверь.
- А вы к нему по какому вопросу? - поправляя галстук, спросил мужчина у зама.
- По тому же, что и вы, - Лаврентий Павлович был в своём репертуаре.
- Вы тоже из PR-агентства? - поинтересовалась женщина. Краснота медленно сходила с её лица.
- Типа того, - ответила ей Пурген.
Женщина скептически поглядела на её драные джинсы, поправила юбку и свысока сказала:
- Вы можете сколько угодно возиться с этим существом, но у вас всё равно ничего не выйдет. Когда он разевает рот - его рейтинг падает ниже плинтуса.
- Спасибо, я это учту, - подчёркнуто вежливо ответила ей Пурген.
Из кабинета выглянула секретарша.
- Игорь Иванович просит вас зайти, - кивнула она заму.
- Спасибо, - зам галантно распахнул дверь перед Пурген.
- Ты кого мне приволок?! - заорал хозяин кабинета. Зам стушевался. И тогда инициативу перехватила Пурген.
- Игорь Иванович, мне очень приятно познакомиться с таким известным писателем, как вы.
- Каким, нахрен, писателем? - опешил Карасёв. - Лаврентий, чего она несёт?
- Игорь, понимаешь...
- Что ты мне мозг пудришь? У меня до выборов осталось всего ничего, а эти козлы только бабки потратили, а толку - ноль, - он кивнул на дверь. - Обещали раскрутку, известность! И нихрена!
- Игорь Иванович, зачем вам раскрутка? - выдержка у Пурген была просто стальная. - Вы и так известный человек. Ваши романы читают тысячи людей, ваши высказывания на политические темы разошлись по всему Интернету.
- Чего? - Карасёв не нашёлся, что ответить. - Лаврентий, ты в курсе?
Зам по безопасности гордо кивнул и довольно улыбнулся.
- Ну тогда объясни мне!
Через час настроение у Карасёва было уже совсем другое.
- Ведь есть же у нас таланты! - хлопал он по плечу Солидола. - И девчата у нас симпатичные! Вот только одеваются хреново. Хочешь, я тебе новые штаны куплю?
- Спасибо, мне и в этих неплохо, - отозвалась Пурген.
- А о чём я там вообще пишу-то? - вдруг заинтересовался Карасёв.
Солидол с замом переглянулись. Макрон покраснел и отвернулся к окну. Только Пурген не растерялась и сноровисто извлекла ноутбук из своего рюкзачка.
- Сейчас, минутку! - она торопливо подняла экран. К демонстрации всё было готово заранее, и Пурген начала читать с выражением. Матерные слова, произнесённые нежным девичьим голосом, неожиданно обрели романтичность и глубину. Макрон старательно таращился в окно, и его лицо продолжало наливаться краской. Зам сначала сдерживался, но потом достал платок и стал утирать слёзы, вздрагивая то ли от смеха, то ли от рыданий. Солидол, открыв рот, с удивлением глядел на подругу - этой грани её таланта он раньше не видел. Карасёв заворожено слушал, как Пурген читает, и на его лице всё отчётливее проступало блаженное выражение.
- Погоди, как он там сказал? - вдруг перебил он. - Семилапый восьмих...? Талантливая книга! Кто, говоришь, написал?
- Вы, Игорь Иванович, - подняла на него невинный взгляд Пурген.
- А, ну да! - смутился Карасёв.
Глава 7.
Кино.
Телефонный звонок раздался рано утром.
- Что за дурацкая привычка звонить ни свет, ни заря? - проворчала Пурген, нащупывая телефон.
- Мне сейчас Игорь звонил, - без предисловия начал зам. Пурген позлорадствовала - не ей одной поспать не дали! - Что-то он нервничает. Надо бы подъехать успокоить.
- Ну так подъезжайте. Я-то зачем нужна?
- У тебя как-то убедительнее получается, - застенчиво признался зам. - Когда заехать?
- Ладно, сейчас умоюсь только, - она бросила телефон и пнула приятеля. - Солидол, подъём! Труба зовёт!
- Какая ещё труба? - сквозь сон пробормотал Солидол.
- Мобильная! Вставай, сейчас поедем Карасёва утешать.
Уже в машине Солидол спросил у зама:
- А что случилось?
- Да вот слухи до меня дошли, что по нашим... Нет, вашим... Чёрт, по его книжкам сериал хотят снять.
Пурген издала победный вопль.
- Чего орёшь? - возмутился зам, с трудом удержав руль.
- Заработало! - Пурген сияла от счастья. - Всё идёт по плану, даже с опережением.
- А вот Игорь обиделся, когда узнал, - сообщил зам.
- Он ничего не понимает! - снисходительно ответила Пурген.
Карасёв действительно был расстроен. У него на столе стояла на треть пустая бутылка коньяка, стакан и блюдце с порезанным лимоном.
- Пидарасы! - он никак не мог остановиться. - Без спросу! Украли! И у кого? У меня!
Он начал замысловатую фразу, но тут заметил Пурген и осёкся:
- Блин, здесь же бабы! Коньяк будете?
- Игорь, давай потом, - остановил его зам и кивнул на Пурген. - Сейчас она тебе всё объяснит.
- Да чего тут объяснять? - снова завёлся Карасёв. - Ты слышала - какие-то козлы сериал снимать хотят! По моей книге! Не спросивши!
- Игорь Иванович! - осторожно перебила его Пурген. - Неужели вам не хотелось бы увидеть экранизацию своих гениальных произведений?
- Увидеть чего? - опешил Карасёв. Завладев его вниманием, Пурген продолжила:
- А во сколько вам обойдутся съёмки этого сериала?
- Так не я же снимаю, а козлы какие-то!
- То есть вам совершенно бесплатно снимут сериал, причём накануне выборов? Так это же замечательно!
Карасёв задумался.
- Это чего получается - я их как лохов развёл? Ну ты голова! Коньяк будешь? А хочешь, я тебе новые штаны куплю?
- Ну купите, - снизошла Пурген, чтобы отвязаться.
Уже на обратном пути Солидол впервые за всё утро открыл рот:
- Ну и нафига я там был нужен? Поспать не дали!
- А меня ещё раньше разбудили! - пожаловался зам. - Кофе меня угостите? А то я за рулём усну.
- Да не вопрос! Сейчас к нам заедем. - Пурген просто сияла. - А главное - всё идёт по плану!
Сидя у них на кухне, зам с наслаждением хлебал крепкий кофе. Довольная Пурген загибала пальцы:
- Первое - пираты всё растиражировали. Второе - продюсеры снимут сериал. И третье - перед выборами надо устроить встречу с читателями.
- С избирателями, - поправил зам.
- Нет, именно с читателями! - возразила Пурген. - На встречу с избирателями журналистов и телевизионщиков калачом не заманишь. А на встречу гениального писателя с благодарными читателями все слетятся, как мухи на гавно.
- Нет, вы видели - он искренне считает эти книжки своими! - возмутился Солидол.
- И это хорошо! Избиратели любят искренность! - ответила Пурген.
- Я всё же не понимаю! - Солидол никак не мог успокоиться. - Никакой он не писатель! Мы его просто придумали!
- А народ поверил! - решительно возразила Пурген. - А что - неплохо получилось!
- Так он же полное дерьмо! И это демократия?
- Он представитель народа. Какой народ - такой и представитель. Это и есть демократия.
- Но он ненастоящий! - возмутился Солидол.
- Почему не настоящий? - не согласилась Пурген. - Его все видели.
- Где видели? По телевизору? - съехидничал Солидол.
- Ну хорошо, - стала объяснять Пурген. - Он символ, собирательный образ. Как 28 панфиловцев - собирательный образ защитников Москвы. Документально доказано, что публикация о них - выдумка. А выйди и скажи, что их не было! Народу нужны символы, и их кто-то должен создавать. Вот для этого писатели и нужны.
