Я распахнул пред ней дверцу на пассажирском кресле, и, она, с особой грациозностью заняла положенное место. Когда я сел на водительское, она уже была пристёгнута — это заставило меня улыбнуться.
— Хочешь фокус? — спросил я.
— Давай, — обворожительно улыбнулась Айрин.
Я нажал на кнопку — и крыша ауди-кабриолета опустилась, открывая над нашими головами бездну — чёрное небо Далласа. Айрин радостно засмеялась.
— Теперь, можем ехать, — проговорил я, и хотел было уже нажать на газ, но мой взгляд коснулся ‚музыкальной коробки‘, — А хотя, пока что, нет…
Я включил музыку на средней громкости — и песня Адель ‚Hello‘ полилась из динамиков. Я с улыбкой посмотрел на Айрин.
— Это моя любимая песня, Тед! — произнесла Айрин весело, а я начал двигаться, — Совпадение? Не думаю, — иронично усмехнулась она.
— Да, спасибо мистеру Вэндему и анкете в школьной газете, — радостно скалясь, говорю я.
Айрин вздыхает.
— Ох уж эта газета, я расскажу тебе как-нибудь, как он выгрызал из меня информацию.
— Мэйс может, — подтверждаю я.
Пока я управляю своей суперской собственностью, Айрин открывает клатч и достаёт мобильник, вполголоса подпевая Адель. Это заставляет меня улыбаться… Однако, когда она смотрит на дисплей её улыбка и пение пропадают, она переводит немного потерянный взгляд на меня — я ловлю его своим.
— В чём дело, Айрин? — спрашиваю я обеспокоено.
— СМС, — произносит она неуверенно, — От Бредли.
Я чувствую, как бледнею и леденею всем телом. Злость закипает в моих венах, а кровь шумит в ушах. Мои руки крепче вплавляются в руль, и я молю свой темперамент о том, чтобы он не подтолкнул меня к каким-либо действием. Вырвать руль с потрохами, например.
— Что пишет? — пытаясь казаться спокойным и расслабленным, выдавливаю я.
Это не очень-то у тебя получилось, Грей.
Айрин засмеялась. Меня точно током долбануло. Я бросил на неё непонимающий взгляд.
Что, блядь, смешного?
— Я пошутила, — шепчет она, смеясь, — Видел бы ты своё лицо, Тед…
Вот же чертовка!
Я сглотнул и пристально посмотрел на неё, сначала — она перестала смеяться, а потом и улыбка спала с её лица, было видно, что она смутилась. Я смотрел на неё очень строго. И я хотел, чтобы она поняла, что со мной лучше так не шутить.
— Не могу сказать, что шутка была удачной, мисс Уизли, — остановившись на светофоре сказал я, — Не шути со мной так. Иначе, ты выведешь меня из себя…
— Такой грозный, — надув губы, говорит Айрин.
— Это я ещё не грозный, малышка, — усмехнулся я.
Движение продолжилось, и, Айрин, глубоко вдохнув, убрала мобильник в клатч.
Ветерок трепал её волосы, и она, откинув голову на спинку кресла, прикрыв глаза слушала свою любимую песню.
Я только сейчас почувствовал, что напряжение начало отпускать меня. Кажется, я был слишком резок с ней. Вдохнув, продолжая следить за дорогой, я взял её прохладную руку в свою и крепко сжал. Она открыла глаза и посмотрела на мой уверенный, немного небрежный жест и улыбнулась. До её дома мы доехали в полном, умиротворённом молчании, не прерывая соединения наших рук.
Когда я остановился у подъездной дорожки небольшого двухэтажного домика с ухоженным газоном, она не хотя расплела наши пальцы, а я выключил музыку. Фары погасли, перестав иллюминировать дом напротив и мы сидели в абсолютной темноте.
Айрин вздохнула, и, как я понял сквозь темноту, повернулась лицом ко мне.
— Спасибо тебе, — шепчет она, — Всё было так прекрасно…
— Это тебе спасибо, что ты есть, — ответил я.
Она нащупала пальчиками мою щёку и нежно провела по ней. Я аккуратно взял её ладонь в свою руку, оставил лёгкий поцелуй.
— Ты очень ревнивый. И ты пугаешь меня этим, Тед, — произносит она вдруг, едва слышно, — Ты ревнуешь без повода, и когда я пошутила с тобой, мне показалось, что тебе стало плохо с сердцем. Не волнуйся так. Я с тобой. И кто бы мне не написал, или не позвонил, или не подарил цветы — все они для меня безлики. Ходячие кроссовки и джинсы — вот кто они для меня. А ты значишь для меня много. Даже, кажется, слишком много…
О, Господи, как же я люблю её!
Она судорожно вздохнула, и я приблизил своё лицо к ней, находя в темноте губами её губы — она подалась мне навстречу, и наши языки жарко сплелись. Я обхватил руками её голову, сжимая всё крепче затылок, немного наклонив, углубляя поцелуй… Детка, я так хочу быть с тобой рядом. Всегда.
Спустя, кажется, вечность мы прервались… Она приоткрыла губы, пытаясь выровнять сбивчивое и поверхностное дыхание.
— Может быть, зайдёшь ко мне на чай? — спросила она, расстёгивая ремень безопасности. Даже в темноте я видел её улыбку. Она такая искренняя — она светится изнутри, когда улыбается.
И, конечно, да. Да! Хочу! Очень даже хочу.
— Если ты зовёшь, то хоть на край света, — серьёзно говорю я.
— Тогда — пошли, — она делает жест головой по направлению к дому, я почти выпрыгиваю из машины, открывая ей дверцу. Я подаю Айрин руку — она с уверенностью вкладывает в неё свою. Как всегда, приятная дрожь от прикосновения к ней бежит по коже, а я даже не знаю — можно ли быть счастливее, чем я?
Едва мы переступаем порог дома, тепло окутывает нас, а Айрин включает свет. Я помогаю ей снять пальто, она с благодарностью смотрит на меня и вешает его в шифоньер для верхней одежды.
— Проходи, — просит Айрин, указывая рукой направо, и я, немного неуверенно иду туда, куда указано.
Гостиная. Очень мило и уютно. И не банально. Нет привычных электронных каминов, установленных почти во всех домах тех людей, которых я знаю, нет стеклянных столов, зеркального потолка и мраморного пола. Просто светлое дерево, бежевая мебельная композиция, отлично сочетающаяся по цвету с мягкой кремовой мебелью.
— Думаю, у моей бабушки неплохой вкус, — я слышу голос Айрин, и оборачиваюсь. Она улыбается мне и я отвечаю ей тем же.
Айрин медленно подходит ко мне ближе, её руки за спиной — это я заметил сразу. Она игриво встряхнула головой, её волосы в идеальной беспорядочности улеглись на груди, на плечах, возвращая природную завивку.
— Вы кое-что забыли, мистер Грей, — она сексуально подмигивает и набрасывает мне на шею мной позабытый, развязанный галстук. Держась за его концы, она медленно притянула меня к себе. Наши лица совсем близко, губы вот-вот накинуться друг на друга — мы точно гепарды перед прыжком. Адреналин растёкся по щекам Айрин, нежные малиновые губы приоткрылись…
— Я на кухню, мистер Грей, — с дразнящей улыбкой прошептала она в мои губы, — Будьте как дома.
Смеясь задорно и весело, она с победой в сияющих глазах отстранилась и, превратив меня в монумент, ушла на кухню.
