Они жили по соседству, в одном доме и даже в одном подъезде, правда на разных этажах, хорошо знали родителей друг друга, но общались, в основном, в школе. Он считал её воображалой и шарахался в сторону, когда она с криком: – «Поберегись»! – с грохотом неслась вниз по лестнице. Она его – занудой и маменькиным сыночком, а от Дрюши защищала только потому, что терпеть не могла, когда обижали слабых.

Валерий Лаврентьевич Невзгодин маялся. Среднего возраста, среднего роста, средней упитанности, со скучным, невыразительным лицом, без особых талантов и без особого желания трудиться, он, тем не менее, считал, что судьба его жестоко обделила. Ведь он мог родиться в семье миллионера, стать приёмным сыном какой-нибудь известной кинозвезды или получить огромное наследство от умершей в одиночестве троюродной тётки из Австралии, на худой конец сорвать сумасшедший джек-пот в лотерею. Он мечтал жить в собственном дворце или на шикарной вилле с бассейном и английским парком, отдыхать на лучших курортах мира, а вместо этого снимал скромную однушку на окраине города и работал за сущие гроши мелким конторским работником.

Неизвестно, как бы сложилась в дальнейшем его жизнь, но в один прекрасный день ему попалась на глаза маленькая заметка, где утверждалось, что в мире существуют исполняющие желания волшебные артефакты. А где быстрее всего можно найти такой? Понятное дело, там, где хранятся всевозможные предметы старины. На другой день Валерий Лаврентьевич уволился с работы и устроился смотрителем в местный музей. Теперь он целыми днями перебирал экспонаты, надеясь отыскать хотя бы одну волшебную вещь, много времени проводил в библиотеке, изучая литературу по оккультным наукам, а по вечерам пытался колдовать.

И вот, наконец-то, и ему улыбнулась удача. Правда, поначалу он этого не понял.

Утром он проспал. Опаздывая на работу, он решил срезать угол и направился через парк возле городской больницы. Он так спешил, что не обратил внимание на выползший из боковой аллеи густой туман. Постепенно белёсая пелена окружила его со всех сторон настолько плотно, что он уже с трудом различал дорогу. Проступавшие сквозь туман деревья по обе стороны дорожки превратились в призрачные стены. В воздухе повисла странная тишина; ни щебета птиц, ни шума машин, ни людских голосов. Валерий Лаврентьевич приостановился, с удивлением разглядывая эту погодную аномалию, но время поджимало, и он двинулся дальше. Впереди проступил прямоугольник арки входных ворот.

Он миновал ворота, туман рассеялся, и Невзгодин окаменел. Вместо широкой городской улицы, он очутился в полутёмной комнате.

Скудный свет с трудом освещал выложенные из крупных, грубо отёсанных камней стены и покрытый толстым слоем копоти низкий сводчатый потолок. В одном углу стояла небольшая плавильная печь, рядом наковальня с молотом, щипцы, кочерга и вязанка дров. В другом – заваленный тряпьём узкий деревянный топчан, колченогая табуретка и обитый позеленевшей медью большой сундук. Посреди комнаты находился огромный стол, сплошь заставленный магическими шарами, различными минералами и склянками с заспиртованными жабами и змеями. Почти половину стола занимала похожая на примитивный перегонный куб конструкция из колб и ёмкостей, соединённых медными трубками и змеевиком. На краю – бронзовый письменный набор: чернильница с крышечкой, стаканчик с гусиными перьями и фигурка скелета, опирающегося на песочные часы. Рядом, освещавшие помещение четыре больших свечи в медных подсвечниках и стопка старинных фолиантов и рукописей. Странное дело, здесь не было ни одного окна, зато на стенах висело несколько огромных, в человеческий рост, зеркал, а возле одного из них застыли два рыцаря в ржавых латах, вооружённые один мечом и копьём, а второй – арбалетом.

Невзгодин помертвел. Каким-то образом он перенёсся на несколько веков назад и очутился в средневековой лаборатории алхимика. От волнения он присел на топчан и тут же подскочил, почувствовав под собой чьё-то тело. Преодолевая страх, он дрожащей рукой потянул за край полуистлевшей тряпки, бывшей когда-то шерстяным одеялом, и увидел маленького, усохшего словно мумия, горбатого человечка, укутанного в грязно-серый плащ.

– А вот и хозяин, – пробормотал Валерий Лаврентьевич.

Покойников он не боялся, к тому же на пальце мумии сверкало массивное золотое кольцо с большим огранённым прозрачным кристаллом.

– Бриллиант, – ахнул Невзгодин. – Это ж бешеные деньги, а покойничку он теперь ни к чему. – И потянул колечко.

Оно на удивление легко снялось с руки алхимика и каким-то непостижимым образом скользнуло на безымянный палец Валерия Лаврентьевича. Он растопырил ладонь, прикидывая, как кольцо смотрится на руке, но, разглядев камешек поближе, разочарованно поморщился; вместо дорогого алмаза – обыкновенный горный хрусталь. Впрочем, за золото тоже можно выручить кой-какие деньги. Внезапно внутри кристалла промелькнула тень, похожая на человеческое лицо. Невзгодин насторожился, однако тень больше не появлялась.

«Почудилось, – решил он. – Игра света свечей. В любом случае, здесь больше делать нечего, пора домой».

Он поискал выход, и не нашёл даже намёка на дверь. Как же он тогда сюда попал, и как алхимик отсюда выходил? Где-то находится потайная дверь и, скорее всего, она скрыта за одним из зеркал. Он подошёл к ближайшему. Оно затуманилось, а когда снова очистилось, в нём, как на экране, появился странный пейзаж. Невзгодин отпрянул назад, но любопытство превысило благоразумие, и он прижался носом к стеклу. Неожиданно голова прошла сквозь зеркало. Вокруг, до самого горизонта расстилалась лишённая какой-либо растительности пустынная равнина. Два ярких солнца слепили глаза, раскалённый воздух обжигал горло, и Невзгодину пришлось задержать дыхание. К тому же в воздухе висела одна его голова без туловища и две ладошки, и он заволновался, как бы не застрять здесь насовсем.

«Нужно убираться», – подумал он, подался назад и вывернулся из зеркала.

Невзгодин уставился на своё отражение и задумчиво потёр шею.

Получалось, зеркала – это проходы в другой мир, и какое-то из них ведёт обратно домой. Он огляделся и озабочено покачал головой. Семь штук, и неизвестно из которого он вышел. Придётся проверить все подряд.

Он подошёл к следующему зеркалу, но не успел протянуть руку, как оно почернело. Изнутри, излучая жуткий холод, выпучилась желеобразная угольно-чёрная масса. Невзгодин, словно зачарованный, уставился на шевелящуюся слизь и с ужасом почувствовал, что его потянуло вперёд. На негнущихся ногах, словно безвольная марионетка, он сделал один шаг, второй, ещё немного и зеркало его проглотит. От неминуемой гибели спас подвернувшийся под ногу камень. Невзгодин споткнулся и грохнулся на пол. Зеркало противно причмокнуло, сожалея об упущенной добыче, и приняло свой первоначальный вид. Валерий Лаврентьевич на всякий случай отполз подальше от кровожадного существа (назвать ЭТО неодушевлённым предметом не поворачивался язык), сел и вытер мокрый от пережитого страха лоб.

Немного успокоившись, он встал и мрачно посмотрел на оставшиеся зеркала: проверять, куда они ведут, больше не хотелось. Мало того, что он перенесся во времени, не хватало очутиться в чужом параллельном мире. Оттуда уже не выберешься.

«И куда теперь»? – растеряно подумал он.

И, словно прочитав его мысли, из кристалла вырвался тонкий лучик, уткнулся в одно из зеркал, и его заволокло туманом, точно таким же, как и возле больницы.

Невзгодин замешкался, опасаясь новой напасти; это мог быть выход, а могла быть и очередная ловушка. Впрочем, выбирать особенно не приходилось, не сидеть же здесь вечно. Прежде чем уйти, он вернулся к столу, схватил одну из книг и спрятал в карман. Дома можно продать за хорошие деньги. Он шагнул в зеркало и очутился в пустом помещении. Лишь возле стены стояла снятая с петель старая дверь, из которой, как ни парадоксально, он только что вышел. Хотя, после путешествия в прошлое сквозь зеркала, он уже ничему не удивлялся. Весь вопрос, куда попал? Он на цыпочках подкрался к выходу, осторожно выглянул на улицу и обмяк, увидев городскую больницу. Он снова дома и находился в заброшенном каменном сарае, который приспособили под служебное помещение. Построенный из красного кирпича, с замшелой черепичной крышей, он разительно отличался от окружающих его современных зданий и было непонятно, почему его до сих пор не снесли. Валерий Лаврентьевич выскочил за порог подсобки и бросился бежать подальше от жуткого места.