– Ну, вот те раз, – огорчился незнакомец. – Забыть, как выглядит человек, из-за которого тебя обрекли на вечные муки?

Холодная волна ужаса окатила Джордано с головы до ног. Снова со всей отчетливостью перед его мысленным взором всплыли видения, снившиеся мгновение назад, но только теперь Ноланцу стало убийственно ясно, что это были вовсе не сны, и не кошмарные грезы изможденного рассудка, а реальные картины прошедшей жизни. Прошедшей, то есть законченной, завершенной?.. То есть, другими словами, выходило, что он, философ Джордано Бруно, умер, перешел в мир иной? Сгорел на костре и превратился в пепел? И после этого он не перестал быть?! Не перестал испытывать отчаяние и тревогу? Не перестал ощущать свое бренное тело и его греховность? Сиюминутно уразуметь, взять в толк это новое состояние Ноланцу было не под силу. Исчезнуть из бытия, в котором невозможно представить себя несуществующим, и оказаться где-то за гранью реальности в качестве отдельного свободного существа, не утратившего способности познавать и чувствовать – для постижения этого перевертыша философу понадобилось бы много времени, но его собеседнику уж больно не терпелось переговорить с ним о каких-то важных делах. А его собеседник – кто он такой? Кажется, он сказал: «Как выглядит тот человек, из-за которого…» Господи, да ведь это же никто иной, как…

– Коперник?!

– Джордано! – радостно откликнулся тот, и весь прямо засиял от счастья. От его прежней суровости не осталось и следа.

– Коперник! – почти шепотом повторил изумленный Бруно это некогда милое его слуху имя.

Поляк еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. Сделав пару шагов навстречу итальянцу, он неожиданно опустился перед ним на одно колено и учтиво поклонился.

– Коперник! – совсем растерялся бедный Бруно. – Что ты делаешь?

– Я пришел сообщить тебе его волю.

– Чью волю? – словно не понимая, о ком идет речь, спросил философ, но, встретив понимающую улыбку астронома, подавленно смолк.

– Я всегда говорил, что такой человек, как Джордано, будет покрепче духом, чем все наши святые и мученики вместе взятые! – восторженно затараторил астроном. – Подумать только, что ты вытерпел! Нет, я бы точно не выдержал, я сдался бы, я отказался бы от всего-всего, лишь бы уцелеть. Нет, я никогда не решился бы на такой подвиг. Какое мужество, какая сила духа! Я просто раздавлен, я преклоняюсь перед тобой. Это одна из величайших побед живого человеческого духа над грубостью материальной природы. О тебе на Земле уже слагают легенды, а наверху… – закатив глаза в поднебесье, пропел Коперник, – наверху тебя ждет нечто совершенно невообразимое.

– Постой, постой, – смутился польщенный похвалой Бруно, – я не понимаю, о чем ты говоришь? Да поднимись же ты с колен.

– Как – о чем? – вскочив на ноги, воскликнул поляк. – О костре.

– Ах, об этом, – задумчиво протянул Бруно, с трудом подбирая слова. – Ну да, костер… Костер – это очень… очень больно… и мерзко.

– Нет, не говори так, – возразил ему астроном. – Это благородно, когда человек погибает за свои убеждения.

– Коперник, – сжалившись над его наивной патетикой, грустно умилился Джордано, – какое может быть благородство в том, что одни люди сжигают других за невозможность перестать быть самим собой!

– Ну, что ты! Ведь в этом-то и заключается самая большая трудность.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.