Разумно, отметил я, силясь побороть дискомфорт. Фраза построена грамотно и предполагает максимально однозначный ответ. Просто спросить, убивал ли я этого пройдоху, недостаточно, ведь можно лично в чем-то не участвовать, но при этом иметь самое непосредственное отношение.

– Нет, – коротко ответил я, и неприятное ощущение тут же пропало.

– Говорил же я, – с какой-то даже немного детской укоризной сказал Валерию Камиль, но тот лишь отмахнулся и указал Питеру на безмолвного Петровича.

Копейщик тоже спокойно прошел процедуру дознания, за ним последовали девушки. Сразу после этого Питер и его охранники исчезли столь же тихо, как и появились, а оставшиеся гости расслабились. Валерий, явно занимавший должность командира, намекая, что все кончено, жестом показал, что мы можем спокойно встать. Мы, однако, продолжили сидеть на диване, только уже в более непринужденных позах.

– Я думаю, вы понимаете, что это была необходимая процедура, – казенно произнес Валерий, не покидая, впрочем, стула. – Вы пока единственные, кто появился тут за последнее время, так что подозрение пало в первую очередь именно на вас.

– Нет проблем, – примирительным тоном ответил я. Не качать же права, в конце концов. – Только почему нельзя было сразу применить гейс?

– Все дело в ограничениях, – довольно неохотно, как мне показалось, объяснил Валерий. – Во время допроса вы не дали повода себя подозревать… Разве что один раз немного заставили нас призадуматься, – при этом он пристально посмотрел на Дашу. – Но это, в принципе, мелочь. А так – важно, чтобы применение гейса было очевидно важным для города.

Как он уверенно врет – аж завидно немного. Ну, как можно говорить о каких-то поводах, если с начала разговора и до того момента, как гейс был применен, мы не сказали ничего нового? Так что я, пожалуй, продолжу придерживаться своей версии. А вот те же ограничения, о которых упомянул Валерий, скорее всего, есть – очевидно же, что нас хотели спросить не только о смерти Мазурова, которой в итоге всё и ограничилось, а о чем-то еще. Вот только возможностей для этого мы так и не дали. Чувствую, что нас зацепила своим краем какая-то крупная интрига, и надо будет решить, хотим ли мы в ней поучаствовать или пока притворимся, что ничего не заметили, и просто отползем в сторону.

– Иными словами, – продолжал тем временем заговаривать нам зубы Валерий, – с ходу так просто не спросить. Зато теперь мы точно знаем, что вы ни при чем.

– Жаль, – как-то очень зловеще сказал Юрий, все-таки выпивший воду из чашки. – Значит, убийца еще на свободе.

– Или убийцы, – дополнил Андрей.

Валерий тем временем все же встал со стула, со скрипом провез его по полу, поставив на место, и обратился сразу ко всем нам:

– Обвинение с вас официально снято. Приношу свои извинения от лица корпуса стражей за причиненные неудобства.

Ага, значит, вот как они называются. Я, Петрович и Лена пробормотали какие-то дежурные слова понимания, Даша же громко вздохнула с мученическим видом.

– Постойте, – обратился я к командиру стражей, когда его подчиненные покинули нашу гостиную. – Можно задать пару вопросов? Видите ли, мы тут всего лишь первый день, многого еще не знаем…

– Но свод законов читали? – уточнил Валерий, задержавшись в дверях. С одной стороны, видно, как ему жалко тратить время, а с другой, он еще явно на что-то надеется. Так почему бы не воспользоваться.

– Читали, – подтвердил я.

– Двигайтесь к кварталу огненных, я вас догоню! – гаркнул командир вслед своим и вновь повернулся ко мне.

– И про дуэли, и про окончательные убийства, – продолжил я, но Валерий остановил меня выставленной вперед ладонью.

– Вплоть до изгнания и все такое, – кивнул он. – Только есть пара нюансов. Ни один из жителей Находки на окончательное убийство одного из своих сограждан не пойдет.

– Это почему? – неожиданно подала голос Даша, явно заинтересовавшись.

А я не удержался и влил в него всю свою выносливость, стараясь внушить мысль, что, рассказав нам побольше, можно будет отследить реакцию и узнать, что же мы на самом деле замышляем. По идее, воздействие минимальное – давлю на то, что он и так по идее думает, так что должно сработать. Только бы он не обратил внимание на мое резко упавшее количество жизней.

Командир стражей, к счастью, в этот момент отвернулся, чтобы посмотреть на Дашу. А потом все-таки начал говорить.

– Никакой практической выгоды. С высокой долей вероятности суд приговорит убийцу к такой же участи.

– Жестоко, но справедливо, – понимающе закивал Петрович.

– Вы, я смотрю, не совсем понимаете, – догадался Валерий. Неужели получилось?

– Наверное, нет, – подтвердил я.

Командир стражей заметно торопился, постоянно поглядывая за дверь, но все же коротко объяснил, почему подозрение сперва пало на нас, несмотря на низкие по сравнению с общей массой местных уровни. Оказывается, все дело в развитии меток. Улучшенную можно получить за счет истребления монстров, редкую – накопив энергию на десятый уровень и выбив редкий кристалл перехода. Были, конечно, исключения – чтобы ускорить процесс, или если бог попался какой-нибудь мутный, или, совсем уж редкость, чтобы разблокировать какие-то уникальные способности. А вот с меткой уровня «эпик»… Тут дела обстояли гораздо серьезнее. Условий, как я понял из уклончивого описания, данного Валерием, было несколько. Но одним из обязательных всегда являлось окончательное убийство. Вот только не одного человека, а минимум трех, да еще и сами они должны обладать меткой не ниже эпического ранга. И самый важный момент – жертвами этого кровавого ритуала перехода должны быть представители другого города. Именно поэтому охотники за уровнем не могли быть жителями Находки. На этом Валерий неуклюже распрощался и побежал догонять остальных стражей.

Закрыв за ним дверь, я повернулся к своим, выжидающе смотрящим на меня.

– Интересно, это случайность или нас действительно кто-то решил подставить? – озвучил я общую мысль.

– Хороший вопрос, – фыркнула Даша.

– Вот оно что, – нахмурился Петрович. – Оказывается, есть какой-то кристалл перехода…

– А то, что получить эпик можно, убив троих человек, тебя не смутило? – язвительно уточнила Даша.

– Что за глупости? – возмутился копейщик, пытаясь испепелить темную взглядом.

– Так, спокойно! – вмешался я, встав между девушкой и Петровичем. – Только друг с другом нам разборок не хватало! Не успели и суток здесь пробыть, а уже проблемы. Даша, что за кристалл перехода, ты знаешь о нем?

– Знаю, – кивнула темная, тут же переключившись на желание в очередной раз показать свою осведомленность. – Без него метку редкого ранга не получить, этот страж все правильно сказал. Выпадает очень нечасто, а тут, в Находке, шанс выше.

– Ты именно это имела в виду, когда говорила Валере о перспективах? – сдвинув брови, уточнил я.

– Ага, – непринужденно подтвердила темная. – А он, судя по всему, подумал, что я говорю об убийствах.

И почему я думаю, что она и сейчас говорит неправду?

– То-то он зацепился, – кивнула до этого молчавшая Лена. И как вроде бы умные люди могут верить в любую ложь, если считают, что их это не касается, и не утруждают себя тем, чтобы хоть немного задуматься?

– Оказывается, в Находке на новеньких не так уж и наплевать, – сказал я, вспомнив слова Даши и строго посмотрев на нее.

– Ой, все! – взорвалась темная. – Вы как хотите, а я – спать!

Мы с Леной и копейщиком переглянулись, пожав плечами, и тут я почувствовал, что накопившаяся усталость прямо-таки пригвождает меня к полу. Пожалуй, здесь Даша все же права.

Немного сна мне точно нужно, а завтра… Завтра меня ждут великие дела. Охотники за эпик-меткой, убийства мало знакомых мне людей – все это может подождать, пока я не разберусь с теми тайнами, что скрыты внутри меня. И так, думая о заклинаниях и других своих маленьких секретах, я и уснул. А потом, как будто и не прошло восемь часов, открыл глаза и вытер пот со лба. Ничего не помню, но судя по мокрой кровати, мне приснился какой-то не очень приятный сон. Впрочем, пусть детали уже и расплылись, но если поднапрячься, перед глазами встают образы гигантской черной дыры и засасываемых ею тел. Что бы это могло значить?