- Ага, сейчас, разогнался. Рядом с Китнисс МОЕ место. - Гейл с невозмутимым видом положил руки на парту и вытянул ноги.
- Это что получается, если Пит теперь сидит с Китнисс, то мне придется сидеть с ним? - Финник указал пальцем на сероглазого брюнета. - Ну уж нет! Энни, красавица, не согласишься ли ты скрасить мое одиночество на последней парте? Только твое присутствие поможет мне пережить предательство лучшего друга! - он драматично прижал руку к сердцу и закатил глаза. Энни засмеялась и начала собирать конспекты в сумку. - Это значит да?
- Ну вот, теперь место за нами освободилось, и ты, Гейл, можешь сесть там. А рядом со мной должен сидеть Пит, это по условиям контракта.
Теперь настала очередь Пита смотреть на оппонента свысока. Не то чтобы ему так хотелось сидеть рядом этой заучкой, но поставить на места Хоторна дорогого стоило.
Последний в это время с недовольным видом перекидывал назад свои вещи, которые падали на парту с громким обиженным звуком.
Напоследок он кинул: “Если что, я рядом,” - и приземлился ровно за Китнисс.
Та только кивнула ему в ответ и заняла свое место. Чтобы не стоять в гордом одиночестве, Пит тоже опустился на скамью.
- Какие люди решили посетить нашу скромную обитель! - воспитание Сенеки Крейна, преподавателя основ права, было явно хуже, чем у Эффи. - Для тех, кто не в курсе: с сегодняшнего дня Китнис Эвердин нанята на место няньки для двадцатидвухлетнего Пита Мелларка. И учителя уже сделали ставки на срок, который она продержится. Не хотите присоединиться?
Из-за перепалки сначала с Китнисс, а потом и с Гейлом, Пит не заметил, когда к учительскому столу подошел профессор Крейн. Он и так его недолюбливал - тот был высокомерным и язвительным, - но сегодняшняя его выходка просто взбесила Пита. Никто не должен был об этом узнать. Никто. А теперь у него еще меньше желания появляться в этом проклятом месте. Не зная, как еще выплеснуть накопившуюся злость, Мелларк повернулся к Китнисс:
- Чтоб ты подавилась этими деньгами, тварь! - грубые слова в ее адрес приносили хоть мимолетное облегчение.
- О, какое бурное проявление чувств! Мисс Эвердин, а они взаимны?
Кит не успела ничего ответить, потому что ее перебил высокий голос сзади:
- Мистер Крейн, милые бранятся - только тешатся! Посмотрите, они так прекрасно смотрятся вместе! - Диадема, излучавшая ехидство, подмигнула покрасневшему Мелларку.
Да как посмел этот клоун устроить тут цирк перед всем потоком? Уже к концу дня весь универ будет тыкать в него пальцами! Пит держался, сколько мог, но сейчас он уже готов был высказать и педагогу, и одногруппникам все, что о них думает.
Не успел.
- Профессор Крейн, меня наняли исключительно в качестве репетитора. Вы же в курсе, что я хорошо учусь, и ваш предмет тоже знаю на отлично. Насколько я помню, студенты имеют право на получение знаний от педагогов, а не насмешек. Не кажется ли вам, что пора приступить к новой теме? - все это было сказано спокойным, даже невинным, тоном. Ни намека на холод. Ни намека на раздражение. Сухо и четко.
Пита всегда бесили выступления Эвердин, которая часто обламывала кайф посмеяться вместе с преподавателем над очередным неудачником, каждый раз переводя тему с несчастного на повод, по которому они, собственно, и собрались в аудитории. Пока на месте этого самого объекта шуток не оказался он сам. И, хоть его раздражал этот спокойный, скорее учительский, тон, и то, что эта мать Тереза недоделанная посчитала, что ему нужна защита, сейчас он был безмерно благодарен правильности Китнисс. Ей он об этом, конечно, не сообщит.
На удивление, Крейн тут же стушевался и перешел к предмету, да и группа притихла и начала внимать профессору. Китнисс сидела прямо, после этого небольшого происшествия она даже ни разу не повернула голову в сторону соседа по парте, поэтому он мог беспрепятственно ее рассматривать.
Обычная, на первый взгляд, девушка. Одета неброско: какого-то непонятного цвета свитер, на котором уже появились катышки от долгой носки, синие джинсы. Пит никогда не обращал внимание на обувь Эвердин, но был уверен, что это ботинки без намека на каблук. Свитер был немного растянут, поэтому съезжал с одного плеча, открывая внимательному взгляду тонкое плечо и острые ключицы. Пожалуй, слишком худая. И кожа бледная. Только под глазами выделяются синие круги от недосыпа. “Наверное, всю ночь терзалась из-за нелегкого выбора…” Темные волосы с рыжеватым отливом убраны в привычную косу, перекинутую через плечо. Совершенно обычная.
Поэтому совсем непонятным казалось желание протянуть руку и поправить съехавший край свитера. Непонятным, нелогичным, но… непреодолимым. Пальцы Пита даже начало немного покалывать от предвкушения. Он уже приподнял руку, чтобы зацепить непослушную горловину и приподнять ее повыше, попутно прикоснувшись к нежной коже на изгибе плеча. Затем медленно провести тыльной стороной ладони по ключицам, погладить большим пальцем ямочку между ними и скользнуть ладонью вниз, под эту дурацкую кофту …
Почти уже дотянувшись до плеча девушки, Пит поднял глаза на ее лицо. С которого на него вопросительно смотрели два внимательных серых глаза. В них не было ни превосходства, ни раздражения, ни радости. Только равнодушный немой вопрос: “Какого черта, Мелларк?”
- Одежду поправь. Как сказала бы Эффи, сидеть на занятиях в таком виде неприлично. - Даже для самого Пита его голос прозвучал слишком глухо. И неожиданно раздраженно.
Китнисс перевела взгляд на то место, куда теперь указывал палец парня, потом опять на него. Равнодушно пожала плечами и повернулась обратно к преподавателю. Так и не поправив этот чертов свитер.
========== 9. ==========
Сразу после звонка Пит поспешил вон из кабинета - подальше от своей соседки. Он уже успел забыть об условиях договора, поэтому сильно удивился, когда она догнала его и пошла рядом.
Забудешь тут о ней.
- Эвердин, ты везде будешь со мной таскаться?
- До тебя только дошло?
- Что, и в туалет вместе пойдем? Нет, я, конечно, не против, если только ты будешь вести себя тихо. А то мало ли, слухи поползут…
Именно на такую реакцию Пит и рассчитывал.
Китнисс затормозила и посмотрела на него большими глазами. Уже начав краснеть, она резко развернулась в другую сторону и поспешила обратно к аудитории.
“Правильно, малышка, бойся меня.”
Дойдя без компании до мужского туалета, Пит разочарованно выдохнул - тот до сих пор не работал. А значит, нужно было тащиться на третий этаж или попытаться прорваться в женский - в святую святых всех размалеванных куколок университета. Которые обязательно начнут издавать ультразвуковой писк и бросаться в него косметичками.
Решив, что обойдется сегодня без травм, Пит направился к лестнице.
Следующий предмет, история Панема, был самым скучным предметом среди всей университетской программы. И профессор, который его вел, ничем от своего предмета не отличался.
Бессонная ночь дала о себе знать уже через десять минут. Глаза начали слипаться, бубнеж педагога сливался в однообразный гул, медленно, но верно, превращающийся в убаюкивающую колыбельную. Так как, после предыдущей пары, на Китнисс Пит старался не смотреть, как она, тоже невыспавшаяся, терпит эту пытку скукой, он не знал.
Чтобы окончательно не уснуть, Пит достал телефон и зашел на свою страницу в социальной сети. Стоило написать друзьям, что встреча в кафе отменяется, так как он остался в альмаматер грызть гранит науки.
Он только создал группу для рассылки, но написать ничего не успел. Потому что тоненькие женские пальчики потянули телефон из его рук. От неожиданности телефон был выпущен, и с этого момента для Пита потерян.
Нажав на кнопку выключения, Китнисс, все также не глядя на парня, бросила гаджет в свою сумку и продолжила внимательно слушать профессора.
- Эй, Эвердин, какого? - сказать, что Пит был разъярен - это ничего не сказать.
- Как ты запомнишь, что говорит учитель, если его не слушаешь? - Кит искоса взглянула на злого соседа. Отсутствие внимания с его стороны с самого начала занятия ее только радовало, но сейчас выбора не было - пришлось обратить его на себя.
