– Мама?!

Данька заглянул с испугом под кровать, ожидая обнаружить мертвое тело, лежащее на грязном полу, но никого не увидел. Он вздохнул с облегчением и побежал на кухню, но и здесь было пусто, только на пластике валялась ярко-желтая пластиковая кружка в лужице разлитой воды.

– Мама!!! – отчаянно закричал мальчик что было сил, уже ни на что не надеясь. Сердце его суетливо застучало. – Где ты?!

– Зачем кричишь? – услышал он за спиной усталый голос.

Еще нестарая женщина в выцветшем голубом халате вошла в кухню и, тихо простонав от подступившей боли, села на стул. Ее глаза, такие же пронзительно-голубые, как и у мальчика, смотрели твердо и даже немного сурово.

– Я испугался, – выговорил, чуть заикаясь от пережитого, Данька. – Пришел, а тебя нет. Вот принес немного еды.

Он положил на стол промасленный пакет, который все еще сжимал в вспотевших руках.

– Сядь, Даниил. Мне нужно с тобой поговорить…

– Ты куда-то ходила? Но тебе нельзя вставать, врач не разрешил…

– Это сейчас неважно. – Мать опустила голову, собираясь с силами, ее лицо побледнело. Губы были серые и потрескавшиеся, а под глазами чернели огромные круги.

– Но доктор сказал, что нужно лежать…

– Замолчи, Даниил. – Она выдохнула воздух и сморщилась от подступившей боли. – Дай собраться с мыслями. – Женщина выпрямилась и положила руки на стол; кожа на них была настолько тонкой и прозрачной, что легко различались даже мельчайшие сосуды. – Я должна тебе кое-что рассказать.

Мальчик открыл было рот, но женщина предостерегающе покачала головой:

– Просто молчи и слушай. Я скоро умру…

– Но мама…

– Молчи, не мешай мне, пожалуйста. – Лицо матери снова скривилось от нового приступа боли. – То, что я сейчас скажу, очень важно. – Она помолчала, собираясь с силами. – Не знаю, как сложится твоя жизнь. Вряд ли тебя ждет что-то хорошее. Надеюсь только на то, что тебе удастся каким-то невероятным образом выжить. Иногда случаются чудеса, и если ты хоть немного удачлив…

– Но мне всегда не везет, какая может быть удача?

– Трудно говорить, для этого требуется много сил, а их у меня почти не осталось, не перебивай, а то я так никогда и не закончу. Не такого будущего я для тебя хотела, но так получилось. – Женщина закашлялась.

– Ты не умрешь, мама, – быстро проговорил Данька, воспользовавшись паузой. – Я заработаю денег на лекарство, и все будет хорошо…

– Прошу тебя, помолчи…

– Обещаю, не скажу больше ни слова, если ты сейчас же ляжешь в постель.

– Хорошо. Только до кровати мне не дойти, очень устала.

– Я помогу. – Мальчик вскочил и, обняв женщину, повел ее в комнату. Она едва передвигала ногами, каждый шаг давался ей с трудом, на лбу выступили капли холодного пота.

Мама хоть и весила немного, но для Даньки и этот вес был непомерно большим. А она даже маленький порожек смогла переступить только после нескольких неудачных попыток.

Когда добрались до спальни, оба тяжело дышали. Женщина сразу легла, Данька прикрыл ее худенькое тело одеялом и сел рядом. Она долго переводила дыхание, прежде чем снова заговорила.

– Никогда бы не оставила тебя одного, но так получается. – Мать улыбнулась и непослушной рукой провела по Данькиным волосам. – Придется тебе выживать самому. К сожалению, твой отец сейчас сидит в самой охраняемой тюрьме Земли и оттуда никогда не выйдет. Он болен той же болезнью, что и я, и скоро умрет…

– Отец?! – Мальчик даже привстал от неожиданности, – У меня есть папа?

– Отцы есть у всех, даже у тебя, – грустно усмехнулась женщина. – Только так получилось, что он тебя никогда не видел, хоть и знает о твоем существовании.

– Почему так случилось, мама? Мой папа преступник? Убийца?

– Нет, Даниил, он хороший человек и никого не убивал. Просто так сложились обстоятельства. Больше ничего не могу тебе сказать. Не потому, что не хочу, просто это опасное знание, оно может погубить тебя.

– Но я должен знать хотя бы его имя. Обещаю, что никому не скажу.

– Надеюсь, ты все когда-нибудь узнаешь сам. – Мать тяжело вздохнула. – Возьми вот это. – Она протянула Даньке большой перстень из черного тяжелого металла со странными серебристыми вкраплениями. – Таких в империи всего два, одно – у меня, второе – у твоего отца. Нам их дали звери, чтобы мы могли открыть храм, только нам не удалось даже добраться до него…

– Какой храм? Какие звери?

– Помолчи, Даниил. – Лицо женщины скривилось от боли. – Мне трудно сосредоточиться. Очень больно. Никому и никогда не показывай этот перстень, кроме тех, кто нам его дал…

– А кто это?

– Даниил, прошу тебя, постарайся выжить, хоть знаю, что это будет невероятно трудно. – Мать побледнела еще больше. – Улетай с Земли в глубокий космос, там есть люди, которые помогут тебе, и, может быть, тебе удастся то, что не удалось нам…

– Но как я туда попаду, если мне всего двенадцать лет? – Мальчик даже заморгал от неожиданности. – В экипаж звездолета меня не возьмут, а место пассажира на корабле стоит так дорого, что и многим богачам не по карману.

– Ты улетишь, твой отец обещал, что устроит это…

– А как он это сделает, если ты сама сказала, что он сидит в тюрьме?

– Не знаю, Даниил, как это произойдет, но твой отец всегда выполняет свои обещания. Если сказал, что ты улетишь с земли, значит, так и будет…

– А куда?

– Потерпи, все скоро сам узнаешь. Покажи, что ты принес, есть хочется…

– Конечно, мама, – обрадованно вскочил с места мальчик. – Дядя Берд выбрал нам самую вкусную еду.

Он выскочил из комнаты, забежал на кухню, схватил пакет и метнулся обратно.

– Вот, мама. Тебе понравится, это хорошая пища, никакой синтетики…

Мать лежала не двигаясь, глядя на него пустыми мертвыми глазами.

Мальчик сначала даже не поверил своим глазам, он потряс ее за плечо, потом несильно ударил по щеке, но глаза так и остались пустыми, а свесившаяся рука упала на пол с глухим стуком.

Только что все было хорошо, мама говорила с ним, хоть до этого много дней молчала, и вдруг нет ее и не будет больше никогда…

Данька упал на колени, пытаясь согреть своим теплом остывающее тело, шептал что-то, плакал, заливая слезами рваный халат. Но часа через два тело стало окончательно холодным и чужим, и мальчуган понял, что чуда не произойдет, его мать и на самом деле умерла. Он поплакал еще немного, потом пошел на кухню. Там открыл пакет с принесенной снедью и, не ощущая вкуса, стал есть.

Так всегда учила мама: «Неважно, что с тобой происходит, главное, чтобы ты мог справиться с бедой, а для этого нужно быть в форме. Сначала поешь, а потом подумай, что необходимо сделать в первую очередь».

Мальчик налил в стакан воды и выпил. Вода была безвкусной и теплой и отдавала какой-то химией. Он взял тряпку и тщательно вымыл пол, подобрав желтую мамину кружку.

– Моя мать умерла. – Его голос странно звучал в пустой квартире, отражаясь от безликих стен. – Ее нужно похоронить, а для этого нужны деньги. У меня ничего нет, значит, нужно попросить. Только кого? Дядя Берд, больше в этом городе я никого не знаю…

После того как Данька произнес эту фразу, ему стало как-то спокойнее. Он выглянул в окно, уже стемнело, на улицах зажглись фонари.

– Нужно подождать. Утром все будет по-другому. Горе нужно заспать.

Это тоже были мамины слова.

Мальчик встал. Электричество отключили еще месяц назад, поэтому он достал старую масляную лампу и зажег фитиль, жуткие тени прятались за каждым предметом и тянули к нему длинные призрачные руки.

– Не надо меня пугать, и без вас страшно, – пробормотал он, прошел по пустому коридору и, войдя в комнату, сел на пол рядом с мертвой матерью.

– Мама, – позвал мальчик, хоть и знал, что ему никто не ответит. – Завтра я пойду к дяде Берду и попрошу его помочь. Прости, что не сразу сообразил. Думал, ты очнешься. А сейчас уже поздно. Мне будет трудно без тебя, уже сейчас не знаю, что делать…

Сидеть было неудобно, что-то мешало ему. Данька полез в карман, нащупал холодный перстень, который уперся в бок, и рассмотрел его в неровном свете лампы.