Таким образом, философское знание возникает и развивается исторически в связи с размышлением о месте человека в мире, об отношении человека к миру и мира к человеку. Еще И. Кант представил убедительные доказательства того, что философия как знание, и как понимание (выявление смысла), и как оценка замыкается на человеке, «самом главном предмете в мире». Единство знания, понимания, оценки и есть мудрость.

Философия раскрывает человека в мире и мир для человека, субъектность и субъективность человека, объективность и объективность мира. Практическая природа отношения человека к миру предопределяет специфику философского знания, его аксиологическую природу, ориентацию на поиск истины, добра, красоты.

Альтернативность и комплементарность философских концепций восходят к парности философских понятий, которые коренятся в «расколе» будущего на субъект и объект и превращает эти понятия в категории. Философские парадигмы не сменяют друг друга, они существуют во взаимном дополнении.

Мы разделяем марксову парадигму и полагаем, что развитие философии как синтеза теоретического (научного) и внетеоретического подхода сохранит ее в качестве непреходящего основания философствования. Справедливо сказано: «В сущности, диалектический материализм – это сегодня основной тип современного материализма. И как бы его ни называть – марксистским, неомарксистским, постмаркскстким, он в наши дни не может быть сведен к совокупности формулировок столетней давности»[29]. Речь идет о критическом развитии этой философии, отказе от устаревших положений и интерпретации ее на современном научном и социально-историческом материале. С какого-то момента развития философского знания вопрос о смысле человеческой жизни и деятельности превращается в вечный вопрос всякого философствования. Прав Гегель: «История философии по своему существенному содержанию имеет дело не с прошедшим, а с вечным и вполне наличным и должна быть сравнима в своем результате не с галереей заблуждений человеческого духа, а скорее с пантеоном божественных образов»[30]. Как подтверждение справедливости гегелевских оценок выглядит нарастающая гуманизация философии – осознание человека не только в качестве основного объекта философского знания, но и признание его в качестве абсолютной ценности и самоценности. Формула «человек – мера всех вещей» как в реальном содержании, так и в его осмыслении обретает истинность только в развитии человечества. Удивительно емкие оценки философии извлекают из изучения ее истории чаще всего не сами профессионалы. Вот пример такой оценки философии: «Но философия – та никогда не подведет. Исчерпать ее невозможно. Она многообразна, как человеческая душа. В ней есть величие, поскольку она занимается познанием мира в его целом. Она трактует о вселенной, о боге и бессмертии, о свойствах человеческого разума, о цели и смысле жизни, о способностях человека и о пределе этих способностей; и если она не может ответить на вопросы, которые преследуют человека на его пути через темный и таинственный мир, то хотя бы убеждает его сносить свое невежество без ропота. Она учит смирению и вливает мужество. Она пленяет не только интеллект, но и воображение; и дилетанту, – вероятно, много больше, чем профессионалу, – она дает пищу для размышлений и грез, которыми приятнее всего коротать часы досуга»[31].

Проблемное поле философии подвижно. Но при всем его изменении остается нечто вечное – это учение о мире (бытии), онтология, и учение о познании (гносеология), человеке, антропология. Поскольку философски понять человека – значит брать его в отношении к миру, а понять мир – значит брать его в отношении к человеку, связующим звеном выступает общая концепция ценностей (аксиология). В зависимости от того, на каком материале интерпретируются категории философии, складываются учения о познании (гносеология), философия природы, философия истории, философия науки, философия техники и т. д., и т. д. Философия одна и едина, лики ее многообразны.

Духовность как стержень духовной культуры связана с ориентацией на поиск истины, сотворение добра и красоты. Духовность как «душа народа» имеет своим основанием мировоззрение, которое разделяет соответствующий субъект (индивид, группа), будь то мифологическое, религиозное, философское мировоззрение.

Крушение устойчивого социального бытия сопровождается усилением разного рода религиозных и мистических настроений. И тогда «массовая культура» вытесняет подлинную, астрология – астрономию, знахарство – медицину. Наука выбрасывается на периферию общественной жизни. Кошмарный мир рождает кошмары, в том числе философские. Вас. Вас. Кандинский гениально просто выразил одну из тенденций связи бытия и духа: «Чем ужаснее становится мир (а именно теперь он ужасен, как никогда), тем абстрактнее становится искусство, тогда как счастливый мир создает искусство реалистическое»[32]. Не исчезли мифы. Более того, XX век дал им новую жизнь. Социальные иллюзии, ложные стереотипы внедряются в общественное сознание. Мифотворчеством заняты различные влиятельные политические силы. Средства массовой информации, расхваченные политическими группировками, – главное орудие формирования и тиражирования мифов. Но это уже не та мифология – не «бессознательно-художественная» (Маркс) переработка данных внешнего мира. Это – социально-политический миф. Вновь набирает силу (в немалой степени при поддержке СМИ) религия – богопознание, создание фантастического сверхъестественного мира и вера в него.

Меж тем повседневная жизнь требует здравого смысла. Он составляет суть того обычного сознания, которым люди руководствуются каждодневно. Вытекающая из него вера в реальность внешнего мира, в достижимость практических целей лежит в основе философского мировоззрения, которое исторически и логически оказывается стихийно материалистическим и может стать базой формирования научной философии, квинтэссенции духовной культуры, синтеза научного и вненаучного знания, житейского миропонимания.

Генрих Гейне полагал, что каждый век, приобретая новые идеи, приобретает и новые глаза. К сожалению, новые философские идеи возникают крайне редко. Тем не менее в переломные эпохи большие надежды возлагались на философию. Например, известный русский историк философии в 1914 г. писал: «В наш век, когда в массе религиозные идеалы падают, а новых еще не создалось, пышно расцвели всякого рода преступления и пороки… Единственным средством борьбы с этими преступлениями может быть только установление идеала всего человечества, и именно к этому ведет философия. Итак, во имя борьбы с преступлениями изучение истории философии необходимо распространять в массе»[33].

Очевидно отчаянное преувеличение роли философии и ее истории. Но сколь же велика должна быть любовь к философии и вера в силу философского знания у автора этих строк!

Рано или поздно каждый человек сталкивается с философскими вопросами и ожидает на них ответа. Из этого ожидания вытекает социальная функция философии, формирование общественного самосознания, ответы на старые и вечно новые вопросы: «Кто мы? Откуда мы? Куда мы идем?». Это вопросы и всего человечества, и отдельных народов, приобретающие трагически-болезненное звучание в периоды социальных кризисов, подобных тому, что ныне переживает Россия. Социальная роль философии двулика: по отношению к прошлому, особенно к прошлому обычного сознания людей, духовным догмам и стереотипам главное – критический анализ, критика «идолов», декартовский скепсис. По отношению к будущему – философский прогноз, высвечивание идеалов различных социальных групп, ценностная ориентация, которая, конечно, неотделима от идеологического пристрастия мыслителя.