В отделе после этого прекратились всякие разговоры. А и так неразговорчивый фон Виллов совсем замкнулся в себе.
И только Пауль Краузе знал совсем другого Герби, только с Паулем он был веселым, ехидным, раскованным. Пауль много рассказывал ему про Россию, про свое детство, вывезенный оттуда в семилетнем возрасте, он много помнил и с грустью вспоминал свою усадьбу, деревенских друзей и подружек, красивую природу и кухарку Власьевну, украдкой от фатера и мутти кормившую в неурочное время набегавшегося и оголодавшего Пашеньку всякими булочками, блинами, расстегаями. Герберт слушал, с удивлением смотря на такого размягченного Пауля, который особенно нахваливал блины с икрой и красной рыбкой...
А сейчас, будучи здесь, удивлялся:
-Что хорошего в этом диком захолустье?
Но с окончательными выводами не торопился, ждал, настоящую весну.
Пауль перед отъездом предупредил его:
-Герби, мой старший брат, он натура сложная, злопамятная и нетерпимая, будь осторожнее. Кляйнмихель ещё этот там... подлый человек, я тебя предупредил, будь очень внимателен!
А Герби после происшествия с невестой совсем замкнулся в себе - вызвать его на какой-либо, кроме служебного, разговор было почти невыполнимой задачей.
В конце ноября начали привозить на лечение много обмороженных солдат с Восточного фронта. Все в один голос говорили, что морозы наступили - жуткие.
Элоиза ждала Герби, чтобы показать ему свадебный наряд, а он все отговаривался делами. После поражения германских войск под Москвой - официально объявленный "отход на зимние квартиры", работы у них в отделе стало непочатый край. Сухарь Герберт сумел как-то незаметно избавиться от Фогеля, что заложил Рихтера. Тот получил новое звание и постепенно стал этим кичиться, поясняя свое стукачество верностью рейху. В декабре потребовался в другой отдел знающий специалист, и Герби с чистой совестью порекомендовал туда Фогеля. Зная начальника спецотделения, можно было не волноваться - повышение в любой момент могло выйти боком кляузнику.
В отделе все так же молчали, но стало заметно легче дышать.
А Герберт, прикупив в Вене красивое колье и кольцо, после командировки сумел освободиться на день пораньше, и рванули они с Руди и присоединившимся в последние минуты дядюшкой в имение.
Элоизы в доме не было, растерявшаяся, враз побледневшая горничная рванулась было позвать госпожу, но Герберту не терпелось увидеть восторг в голубых, кукольных глазах Элоизы, и он, остановив горничную, чуть ли не бегом полетел в конюшню сам. Где же ещё может быть его невеста, как не возле лошадей?
Дядюшка уже был там, осматривая своих кобылок, возле него стоял какой-то посеревший Вилли, и у него заметно тряслись руки.
Элоизы не было видно, Герби пошел в дальний конец конюшни, где была небольшая комнатка конюха - там поселился Ганс Штраум. Из комнаты слышались какие-то громкие стоны... Герберт насторожился, и резко распахнув дверь, пораженно замер на пороге...
А в комнатке никто не заметил его прихода - не до того было. Его нежная, легко краснеющая невеста, абсолютно голая раскачивалась и подпрыгивала на лежащем под ней Гансе, а стоящий возле её лица юнец, закрыв глаза постанывал и приговаривал:
-Глубже, возьми ещё глубже... ох, как сладко!
Его невеста ублажала одновременно двух голых мужиков? Герби зажмурился, потряс головой... Невеста же, выпустив изо рта отросток, застонала:
-О-о-о-о, Ганс, давай же.... я уже... сильнее... о-о-о-о!
За спиной Элоизы раздались хлопки, и она повернула свое облитое спермой лицо к порогу, Герби хлопал в ладоши...
-О, доро...гой? Ты почему рано?
А у Герби от этой картины, что-то перемкнуло, лихорадочно расстегивая кобуру, он выхватил пистолет.
-Мразь! - все трое пораженно застыли, фон Виллов прицелился, и тут на его руке повис Руди:
-Нет, Гер, нет! Не стреляй!! Зачем тебе за этих мразей отвечать? Конрад, Конрад!! - он орал изо всех сил, понимая, что с Гербертом ему не справиться.
Конрад, влетевший в комнатку, просек все мгновенно, каким-то чудом выхватил пистолет и вытолкнув племянника из комнаты, скомандовал:
-Всем к стене!! Не шевелиться! Стреляю даже на шорох. Так, хороши! Руди, звони в крипо!!
Элоиза, первой пришедшая в себя, слезливо заканючила:
-Герр Виллов!! Они меня заставили, они надо мной надругались!!
Тот, с которым она занималась оральным сексом, молодой совсем парнишка, упал на колени:
-Герр полковник! Не верьте ей - она сама меня выбрала из всех ребят, за мой самый большой размер!! Я клянусь жизнью!!
-Так, а ты что скажешь?
Ганс как-то мерзко ухмыльнулся:
-А почаще надо было Вашему племянничку объезжать эту кобылку. Она же озабоченная до самых гланд, ей одного мужика всегда мало, и играми этими мы занимаемся почти с первых дней моего пребывания здесь.
-Ты, подлец. Как ты смеешь? - завопила Элоиза, пытаясь сделать шаг к нему.
-Стоять!
А Герберта выворачивало за конюшней наизнанку от увиденного.
Приехавший местный глава крипо мгновенно просек ситуацию, велел всем троим одеться и тут же заковав в наручники ,закрыл в комнате "любви"оставив Руди сторожить их.
Сам же пошел по имению расспрашивать всех проживающих. Часа через три пришел на доклад к Конраду.
-Картина невеселая, герр полковник. Невеста Вашего племянника с первых дней вела себя отвратительно, ходила везде с кнутом, постоянно избивала провинившихся, по её мнению, работников. И когда появился Ганс, все вздохнули с облегчением - у неё появились другие забавы. Она не вылазила из комнатушки Ганса, и если сначала он был там один, потом туда стали приглашать молодого Вальтера. Он долго не соглашался, отказывался, но Элоиза пригрозила, что натравит на его двух молоденьких сестренок Ганса, и опозорит их перед всеми. Вальтер недавно стал там бывать, а до этого были Петер и Георг, которых призвали в доблестную германскую армию. Почему все молчали? Так господа бывали редко, а потерять работу никому не хотелось.
-Так, - дядюшка долго молчал, потом сказал, - герр Шальке, пойдемте, поговорим.
Герберт, сидевший неподалеку, приканчивал бутылку коньяка и ничего не чувствовал, его, обычно пьяневшего с двух рюмок, коньяк не брал совсем, а так хотелось напиться и тут же уснуть, и спать как можно дольше, а проснувшись ничего не помнить.
Конрад фон Виллов долго разговаривал с криминальинспектором, который когда-то в далекой уже юности был дружен с Конрадом, даже одну фройляйн, было время, делили. Фройляйн предпочла бедному, имеющему всего одну пару штанов и маленького племянника, Конраду - герра Шальке, у которого были более зажиточные родители.
