- Останови машину, - резко сказала я.

- Эйвери… я не могу.

- Останови. Машину, - прошу я.

Куинн чертыхнулся, съезжая на обочину шоссе. Он не стал переключать коробку передачи в режим паркинга, обратив на меня все свое внимание.

- Что случилось?

Я облизала губы, меня охватила жажда.

- Ты не можешь отвезти меня в больницу, - сказала я, схватившись за его руку.

Все мое тело напряглось, словно сжимаясь, давление нарастало и трансформировалось в боль. Я закрыла глаза на несколько секунд, пока меня отпускал нахлынувший спазм. Затем я сделала медленный вдох.

- Куинн, пожалуйста, умоляю. Мысль о том, что какой-то врач будет брать анализы… унизительна.

Непонимание отразилось на его лице.

- Тогда объясни мне все, Эйвери. Дай мне понять.

Мне хотелось умереть. Замкнуться в себе и просто умереть. Осознание того, что именно я создала для этих чудовищ, обрушилось на меня с оглушительной силой, пока волна возбуждения охватывала меня все сильнее.

- Дерьмо… - я сделала вдох, несмотря на резкий спазм. Затем я посмотрела в его глаза, ожидая увидеть в них осуждение. Но они смотрели на меня без отвращения, которое я испытывала к себе.

- Я не больна и не накачана наркотой. Помнишь препарат, что я создала? Афродизиак?

Он понимающе кивнул.

- Только в тысячи раз сильнее, и именно он сейчас распространяется по моему телу.

Свирепый взгляд. Множество эмоций, от сочувствия до ярости, боролись в глубине его сознания. Но я не жду вопросов. Я знаю, он ждет ответов, но сейчас я хочу оказаться в безопасном и уединенном месте.

- Так что, пожалуйста, - сказала я, вкладывая в свой голос как можно больше сочувствия. - Последнее место, где мне нужно быть, - больничная кровать.

- Твою мать! - выкрикнул он. Посмотрев в зеркало заднего вида, он направил машину обратно на дорогу. После разворота на 180 градусов в неположенном месте, он бросил мне: - Ты ответишь на мои вопросы.

- Да, - согласилась я, вжимаясь в сиденье, чтобы ослабить нарастающий трепет. - Я помогу тебе поймать этих ублюдков. Но сначала тебе нужно помочь мне преодолеть это состояние.

Еще одно ругательство прозвучало в машине, и кожа на костяшках его пальцев побелела от силы, с которой он сжал руль.

Сэди это не понравится. Никоим образом. Но, твою мать, что я могу сделать?

Эйвери знает, что для нее лучше. Она мозг этой операции. Я должен доверять ей; если она думает, что ее жизнь в опасности, значит, так и есть.

Доверие.

Это слово бьет по мне, пока я получаю нагоняй от Сэди.

- После всего, через что она прошла, Куинн. Ты должен взять себя в руки и сделать то, что для нее будет лучше.

Слова Сэди заставили мои челюсти сжаться, зубы заскрежетали с такой силой, что я испугался, они сломаются. Эта работа вынудит меня обзавестись зубными протезами, прежде чем мне исполнится пятьдесят.

- Да к черту. Она не ребенок. Мы говорим об Эйвери.

- Я знаю, - сказала Сэди.

- Тогда не думаешь ли ты, что она знает, что делает?

- Ладно. Ты прав.

Господи Боже. Не могу поверить.

- Послушай. Я займусь Эйвери, а тебе стоит сосредоточиться на подозреваемых.

Где бы ее не держали, Эйвери сказала, что там была еще одна женщина, а может, и больше. Задействуй Карсона. Дай ему возможность поработать с ними, примени тяжелую артиллерию. Нам нужны имена и локации. У тебя полная свобода действий…

- Куинн, они наняли адвоката. Сразу же после задержания они потребовали вызвать дорогостоящего адвоката по имени Мэддокс.

Я закрыл глаза. В основном из-за того, что услышал имя адвоката, под которого копаю, но также и для того, чтобы прекратить видеть Эйвери, извивающуюся на диване.

Я повернулся к окну.

- Мне нужно, чтобы ты занялась этим. Мэддокс изворотливый тип.

- Назови мне адвоката, который не был бы изворотливым, - сказала она.

Мы на одной стороне.

- Но он каким-то образом связан с первой жертвой. Предположительно, она была проституткой. И, если Мэддокс представляет интересы наших подозреваемых, он может знать имена и локации. Подлови его. Заставь подозреваемых заговорить.

- Ты просишь меня заняться этим делом?

Моя спина напряглась. Бросив взгляд на Эйвери, я нахмурился. Все еще слишком много вопросов без ответов, но на данный момент ответы ничего не изменят. Не тогда, когда мне необходимо, чтобы мой напарник действовал такими методами, в которых я бессилен.

- Все, что тебе нужно, находится у меня в кабинете. Войди в курс дела как можно скорее. И, Бондс, - сказал я, моя интонация отражала серьезность просьбы, - сообщай мне обо всем. Ты не сделаешь и шага без меня.

- Я скажу Векслеру собрать группу. Мы определим местоположение женщин, Куинн. – сказала она, и я знаю, Сэди сделает все, что будет в ее силах для этих женщин. - Я в деле. Позаботься об Эйвери. Я позвоню, когда будут зацепки.

Я положил трубку, на меня навалился груз неопределенности. Дело не в том, что я не доверяю Сэди заниматься этим делом и поиском ответов. Я никогда не сомневаюсь в ней, когда речь идет о работе. Эти сомнения совсем другой природы, и связаны они именно с беспокойством о том, что она будет делать, когда найдет ответы.

Доверие - это самое главное между напарниками.

Я отбросил свои мысли, возвращаясь к реальности. Захватив криминалистический набор, я приблизился к Эйвери, ощущая, что я, скорее, изгоняю духа, а не провожу судмедэкспертизу.

- Если ты не поедешь в больницу, тогда нам нужно собрать улики здесь.

Господи, она прекратила вертеться на диване.

- Я могу сделать это сама.

- Ты под воздействием наркотика, - я встал на колени около нее и открыл чемоданчик. - Ты знаешь, как это работает. Адвокаты посвятят целый день, допрашивая тебя, с целью исключить какую-нибудь улику из дела. - Я буду предельно внимателен и проведу сбор материалов и каждой улики максимально корректно. Мэддокс печально известен тем, что вытаскивает своих клиентов, строя защиту на незначительных технических доказательствах. - Так что тебе, Эйвери, нужно сказать мне, есть ли где-то что-то конкретное, что необходимо изучить…

- Ничего такого.

Она решительно и высоко подняла подбородок.

Я выдохнул от облегчения, физическое напряжение, стискивающее грудь, наконец, покинуло меня.

Эйвери выскользнула из куртки Сэди и положила ее на спинку дивана.

- Мои волосы, - сказала она, указав на голову. - Один из них мог поцарапать меня. И мои ногти. Возможно, остались следы крови или частичка эпителия.

На мой подозрительный взгляд она добавила: - Я воткнула в одного из них ручку.

Хотя это было абсолютно неуместно, но заставило меня улыбнуться.

- Что? - она проигнорировала мою реакцию. - Я не сдалась без боя. Не в этот раз.

- Никогда.

Я надел пару перчаток и протянул к ней руки. Она провела своими ладонями по моим, и наши взгляды встретились. В ее глазах стоял вопрос.

- Ты всегда была бойцом, Эйв. Я рад, что ты задела его. Это поможет.

Я, как можно аккуратнее, сделал соскоб под ее ногтями. Затем принялся за поиск каких-либо следов на коже головы, используя полоски клейкой ленты. Она дрожала, пока я копошился пальцами в ее волосах.

На ее щеках проявился милый румянец.

- Моя кожа слишком чувствительна.

Эти осмотры для всех проходят нелегко. А учитывая, что Эйвери готова выпрыгнуть из собственной кожи, я впечатлен ее стойкостью, и мне легче, пока она контролирует себя во время этой утомительной процедуры.

Когда я начал исследовать ее тело ультрафиолетовой лампой, она выгнула спину, и ее дыхание участилось. Но я закончил.

- Думаю, дальше ты справишься сама.

Я передал ей лампу, а затем сложил пробирки с содержимым для анализов.

- Но я думала, ты сказал…

- Я знаю, что сказал.

Черт, я уже вышел так далеко за пределы собственных принципов, разве теперь они имеют значение? Но это изводящее чувство вины все еще гложет меня, как и непреодолимое желание следовать своим принципам.