- Он прав сержант: сейчас каждый должен сам выбрать – что делать. Но и отвечать тоже будет сам – по закону ! Правда и семье тоже достанется: одно дело – пропавший без вести, а другое дело – сдавшийся в плен или дезертир: тут уже и семья пострадает… - сказал, подходя к стоящим…
- А вы кто, товарищ капитан ? – спросил сержант. Кое кто из стоящих подтянулся, оправил под ремнем гимнастерку; кое кто хмыкнул…
- Давно не ели ? – поинтересовался добродушно…
- Да как перехватили утром, так почитай и не ели… - ответил кто то.
- Ну – это не долго, чтобы такое расстройство зрения произошло – хмыкнул, укоризненно взглянув на сержанта. Тот покраснел, подтянулся:
- Сержант Мочалов с группой бойцов ! – отрапортовал он, козырнув…
- Вот это другое дело… - кивнул я – ты, сержант, пошли кого-нибудь вытащить ваш секрет из под елки: пусть тоже посидит, послушает… Мочалов кивнул молодому бойцу; тот вскочил и убежал. Еще один, без напоминания убежал в другую сторону. Присел на пенек возле костра; махнул рукой напротив – присаживайтесь… Прибежали бойцы…
- Наши отступают… пока… Как долго будут отступать – не знаю, но в наступление, пока не пойдут – это точно… - начал негромко…
- А я что говорил ! – воскликнул пожилой – затаиться надо и ждать…
- Ждать – оно конечно можно… - задумчиво протянул я – но вот придет время, когда надо будет все равно решать – с кем ты: с Советской властью или против ? А Советская власть спросит и строго спросит: а почему ты отсиживался у вдовушки под горячим бочком, когда твои товарищи с врогом дрались ?! Или они тебе уже не товарищи ? – обвел взглядом притихших слушателей. Почти у каждого на лице отпечаталась гамма чувств, только пожилой сидел спокойно – это давно уже для себя все решил. Ну и ладно…
- Значит так: воду в ступе толочь не будем. Сделаем так: кто хочет дальше драться с врагом, напавшим на нашу Родину – встает и идет со мной ! Ну а кто хочет погодить… - пусть остается… И годит… - усмехнулся иронично, обведя взглядом притихших бойцов – но пусть учтет: к нему придут. И спросят. По всей строгости. Может быть его боевые товарищи ! Посидите, подумайте – я не тороплю… Сержант вскочил:
- Да чего тут думать – мы все пойдем ! – обвел сидящих взглядом.
- Сядь сержант и не мельтеши, иначе и тебе тоже придется остаться. Ведь ты, сейчас, берёшь на себя ответственность за всех ! А ну как кто то дезертирует ? Спрос то будет с тебя ! А спрос сейчас простой: пуля в затылок, или в лоб – кому как нравится ! Вот тут до сержанта дошло: взбледнул слегка, сел на сухое дерево: пограничники – они же входят в войска НКВД, а про эту организацию не знает только дурачок… Посидели, помолчали – думаю времени для принятия решения достаточно…
- Ну что бойцы: кто хочет драться с врагом – встали и за мной. Остальные – куда кривая вывезет… Поднялся сержант; четверо молодых бойцов, все время украдкой на него посматривающих и пара бойцов в возрасте… Шестеро, вместе с пожилым – остались сидеть. Ну да бог им судья и мы – возможно тоже, от имени Советской власти ! Вот он простой и реальный жизненный закон военного времени: ТОТ, КТО НЕ С НАМИ – ТОТ ПРОТИВ НАС ! Только так и никак иначе ! Бойцы подхватили винтовки Мосина; сержант – СВТ; закинули за плечи тощие вещмешки…
- Счастливо оставаться честной компании… - прищурился, как в прицел - я надеюсь – еще свидимся ! – прозвучало довольно угрожающе… Еще двое вскочили и подошли к молодым. Ну и ладушки. Махнул рукой – за мной ! Отошли от оставшихся метров 500-600… Я вдруг четко прочувствовал: никто из оставшихся даже не поднялся с бревна – так и остались сидеть… Подарок от моей суженой, или ?... – мелькнуло в голове. То-то меня тогда так приложило – словно хорошим разрядом тока шибануло ! Ну если так, то я только рад ! И… побольше таких плюшек: по моему разумению во мне не только "ведьмин подарок", но еще и от ведьмака какой то подгон должен быть, хотя и непреднамеренный. А мне, вообще то без разницы: какой и от кого – лишь бы работал и помогал выжить и немцев уничтожать ! Остановился: бойцы подошли, окружили:
- Идем на один из складов – там мною формируется подразделение по борьбе с немецкими захватчиками… - начал чуть пафосно. Вообще я заметил – это не пафосно – это вроде как должно так ! Понимаю: иудеи обманом перетянули малограмотных и несведущих на свою сторону именно этим пафосом: коротким, ёмким, ясным, понятным ! Что было самым главным, но что купились все: фабрики – рабочим; земля – крестьянам ! Это для пролетариата и крестьянства. Вся власть советам ! Это для служащих и интеллигенции: входи в Советы и получишь власть, которой ты не имел… А то, что все это – сплошной обман, все это они узнали позже. И расплатились – за доверие лозунгам, словам, иудеям !
Даваться вам будет много, но и спрашиваться будет много ! И оценивать вас будут не по словам – по делам ! Подумайте – еще не поздно вернуться к оставшимся – мотнул головой назад. Никто не ушел. И это радует ! Обратно возвращались намного дольше: и шли а не бежали и устали бойцы за эти два длинных тяжелых дня… Наконец пришли… Пятеро молодых, вместе с сержантом – бывает же такое, оказались с одного города – Брянска. Правда из разных районов, но: одно слово – земляки ! Тут и забылись пацанские уличные драки стенка на стенку и улица на улицу; забылись мелочные обиды: армия стала превыше всего ! Армейский лозунг: сам погибай, а товарища выручай ! – вбивали за время службы накрепко ! И снова убеждаюсь – не лозунг это был, а житейская суть: сегодня ты выручишь одного, а завтра другой выручит тебя !
Подошли к складу перед ужином: вновь прибывшим хватило времени и перекусить слегка и водные процедуры принять на речке… Брянскую пятерку разбивать не стал – пусть пока побудут вместе, а дальше – будет видно… Рощин отчитался о проделанной работе. После ужина – увел пять семёрок, которые у нас образовались еще глубже в лес, к неглубокому, но длинному оврагу – пострелять… Там и определил: кто снайпер; кто автоматчик, а кому и пулемет можно доверить. Определил и назначил командиров семёрок… Вновь напряг пограничник-демагог: не захотел идти под командование обычного красноармейца. Если бы не его "закидоны" – я бы его назначил, а так: решил проверить на "вшивость"… Она сразу же наружу и вылезла ! Начал проявлять недовольство: как это так – его, пограничника под командование простой пехоты ! А у меня из пяти пятерок – две из пехоты: что теперь – следить за тем, чтобы они не сцепились между собой из-за этого придурка ?! Вон уже пехотинцы поглядывают недовольно на пограничников: чего это они стали людьми второго сорта ?! Хотел сразу же погнать возмутителя спокойствия, но решил оставить до завтра – появилась у меня одна идейка… Отстрелялись, поужинали еще раз… Бойцы повеселели: и отношение к ним со стороны командира совсем другое, чем в своих отделениях и взводах и еда намного лучше и обмундирование получили новое… Интендант со "скрипом" выдал новые комплекты на всех, но – под расписку, только после того, как я вежливо напомнил ему: завтра мы уйдем, а его оставим со своими здесь и пусть сами разбираются с немцами. Вот после этого интендант и сломался… Перед сном полчасика посидел с бойцами, начав аккуратную промывку мозгов: особо "острые" вопросы оставил на завтрашний вечер, а простенькие – разьяснил. Рассказал пару анекдотов; случаев из жизни…
Рано утром – еще за темно поднял бойцов, уходящих на операцию. На недовольное ворчание погранца-демагога внимание обращать не стал, как не стал обращать внимание на удивленные взгляды бойцов моей заставы, ухмыльнувшись про себя: скоро расставлю все точки над Ё… Выехали на грузовике: благодать – не надо ноги стаптывать по лесным тропинкам и оврагам: полчаса и мы на месте. А на небе еще звездочки видны… Озадачил бойцов и командиров: каждому нарезал свой участок задач. Пару бойцов посмышлёнее отправил на противоположную сторону лощины к выходу дороги из леса с конкретным заданием: спрятаться и наблюдать – если в колонне три-четыре машины и в кузове немного: четыре-шесть солдат, то дать отмашку белым куском ткани… Машину загнал задом в лес и приказал бойцам нарубить немецкими штыками и парой топоров веток; обложить машину так, чтобы ее не было видно с дороги. Лично проверил огневые позиции пятерок; еще раз обьяснил что и как делаем… "Демагогу", при остальных, поднес кулак к носу и ласково сообщил:
