Одиночество
А стены покраснели от стыда.
Румянец проступил кирпичной кладкой,
И просочилась сквозь кирпич вода,
Я со стены смахну слезу украдкой.
Ещё чуть-чуть – они заговорят,
Сначала гулкий шёпот еле слышен,
И словно грома дальнего раскат
Их голоса то явственней, то тише.
И постепенно перейдут на крик,
Безумный вой и клокотанье в глотке.
В пустой квартире брошенный старик,
А в доме так прочны перегородки.
Пассажир
Вы посмотрели сквозь меня,
И я невольно содрогнулась –
Какая грустная сутулость,
Какая крепкая броня.
Какие бури гнули Вас?
Какие ветры Вас ломали?
Вы улыбаетесь едва ли,
Вы нелюдимы без прикрас.
И взгляда чёрного смола,
И губ опущенных усталость…
Ребёнком я вас попыталась
Представить. Только не смогла.
Улица Репина
Бродят тени по улице Репина,
Слышен шорох в дворах проходных.
Здесь холодной зимой сорок третьего
Ленинград сложит мёртвых своих.
Поздней осенью ветер надсаднее
Запоёт и расскажет о том,
Как вели сюда тропочки санные,
Как шаги отмерял метроном.
Не расскажут туристам про ужасы,
Им достаточно лишь одного:
Эта улочка славится узостью –
Шириною пять метров всего.
Столько горя – вовек не расплатишься!
По мощатой дороге пройду,
Здесь у каждого дома расплачешься,
Окунувшись в чужую беду.
Но проходят года, и забвение
Входит в моду, а совесть молчит.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
