Скоро мы уже въезжали на территорию поместья. Светлое трехэтажное здание с большими окнами было окружено цветущим садом, который уже начали готовить к свадебному торжеству. На пороге дома меня встретил отец.
– Моя девочка, – обнял он меня, – поздравляю. Я так горжусь тобой. Прости, что мы не приехали к тебе, но мама еще не до конца оправилась от болезни.
– Какая глупость, – отмахнулась я, входя в дом, – наоборот, это я должна извиниться, что не смогла приехать, когда она заболела. Но самое главное, что сейчас уже все в порядке.
– Да, все в порядке, – улыбнулся папа, и мне на секунду показалась, что в его глазах на секунду мелькнула странная грусть. Бедный, наверное весь испереживался за нас за эти недели. Ему бы отдохнуть.
Оставив вещи в своей комнате и переодевшись в домашнее платье, я сразу пошла в родительскую спальню. Мама полулежала в постели и читала какую-то книгу.
– Элира, – улыбнулась она, увидев меня. – Наконец-то ты приехала.
Я обняла маму и села радом с ней на кровать. От меня не укрылась ни чрезмерная бледность, ни темные круги под глазами.
– Как ты себя чувствуешь?
– Уже хорошо. Воспаление легких, конечно, болезнь неприятная, но излечимая. Вон сколько эликсиров мне целитель принес. Уже нет ни жара, ни кашля, только вставать мне пока не разрешают, – досадливо поморщилась она.
Я бросила взгляд на прикроватную тумбочку, где стояли флаконы с лекарствами.
– Ты же понимаешь, что для полного выздоровления нужно выполнять все предписания. Ты нужна нам здоровая и полная сил.
– Ну вот, уже мать поучаешь, – по-доброму усмехнулась мама. – А ведь когда-то мне кое-кого приходилось по всей комнате ловить, чтобы заставить выпить горькое лекарство. И вот ты выросла. Замуж выходишь. А скоро у тебя могут появиться свои дети.
– Ну, с этим мы решили не спешить пока, – вздохнула я.
Легкая неуверенность, промелькнувшая в моих словах, не укрылась от моей всегда очень проницательной мамы.
– Детка, ты счастлива с Риком? Или тебя что-то тревожит? Ты же знаешь, мы с папой всегда тебя поймем и поддержим.
– Не то, чтобы тревожит… – замялась я. Хотя с кем, как не с ней, я могу откровенно обсудить все свои страхи. – Просто мы с ним недавно поссорились немного. Я же после свадьбы собираюсь устроиться на работу в центральную лечебницу Тирдана, а Рик против. Он считает, что мне лучше сидеть дома и заниматься поместьем. Но я совсем не хочу себе такой жизни, я же от скуки умру, ты знаешь. Вот мы и поспорили. А по переговорному амулету еще и не объясниться нормально…
Я покрутила на пальце золотое обручальное кольцо. С того самого момента, как оно украсило мою руку, жених не один раз предлагал сыграть свадьбу как можно скорее и переехать к нему. Мне не хотелось обижать мужчину постоянными отговорками, но и отказываться от своего пути тоже. Я любила учиться, получать знания, испытывать себя и добиваться чего-то нового. И вот, наконец, получив диплом, решила, что наши разногласия навсегда останутся в прошлом. А тут новая ссора…
– Может, теперь мне стоит уступить? – промямлила я. – Хотя все равно не понимаю его стремления запереть меня в поместье.
– Это нормально, что ваши представления о жизни, ваши интересы и желания различаются.
– Да, нормально. Но я не хочу, чтобы это угрожало нашим отношениям.
– Только не ломай себя. – Мою ладонь накрыла теплая мамина рука. – Выйдя замуж за твоего отца, я с удовольствием посвятила себя дому. Но моя дочь совсем не такая. С твоей любознательностью и тягой к экспериментам ты быстро зачахнешь в домашнем хозяйстве, если перестанешь себя чем-то занимать. Поверь, ничего хорошего из этого не выйдет.
– Мне кажется, Рик считает совсем по-другому, – поморщилась я кисло. – Хотя я бы никогда не подумала, что для него единственный удел женщины – это дом и семья, ведь сам он совсем не затворник.
– Мужчины, – философски пожала плечами мама. – Можно сделать все, как он говорит. Но когда через несколько лет ты вдруг поймешь, что живешь совсем не так, как хотелось бы, подсознательно станешь винить в этом мужа. И рано или поздно этот яд разъест все хорошее, что между вами будет.
– Как же здорово, что ты меня понимаешь. – На душе стало немного спокойнее. Все-таки с самого детства мамины мудрые советы не раз помогали в трудную минуту.
– Ну кто же, если не я, – мягко улыбнулась мама. – Элира, вам просто нужно открыто поговорить об этом, без взаимных упреков и придирок. Узнай его мотивы. Расскажи, что это действительно важно, и что работа все равно никогда не будет в ущерб семье. Я уверена, если Рик тебя любит, он поймет и согласится с тобой. В семейной жизни часто приходится идти на компромиссы, поэтому умение слышать и слушать супруга будет очень полезным.
– Да, ты права, – облегченно кивнула я, заметно повеселев. – Он обещал приехать через три дня, тогда мы все обсудим.
Дверь открылась, и в спальню заглянул папа.
– Секретничаете?
– О, нет, – рассмеялась мама. – Всего лишь обсуждаем список маленьких женских капризов, которые тебе предстоит неукоснительно исполнить.
– Только избавь меня от мучительной необходимости выбирать между сиреневым и лавандовым оттенками скатертей. – На его лице появилось преувеличенно-жалобное выражение, – и не подпускайте ко мне этого ненормального флориста, который уже довел до бешенства нашего садовника. Просто дайте мне ваш список, и я все сделаю.
– Терпи, все-таки единственную дочь замуж выдаем, – строго сказала мама.
Отец с покорным вздохом склонился и поцеловал ей руку, но его глаза смеялись.
Я смотрела на них с улыбкой. Несмотря на то, что браку родителей было уже более тридцати лет, они продолжали нежно любить друг друга. В их паре царило удивительное понимание, гармония и искренность. И я по-доброму им завидовала.
Нет, мы с Риком тоже друг друга любили. Он очень красиво ухаживал за мной, говорил комплименты, писал длинные эмоциональные письма, засыпал меня цветами и милыми подарками. Но мне иногда очень не хватало вот такой мимолетной нежности и чуткости. Тихих вечеров у камина в объятиях возлюбленного, совместно приготовленного в отсутствие всяких слуг ужина, легких поцелуев по поводу и без. Но я верила, что у нас все еще впереди.
Остаток дня прошел в суете и заботах. Я в подробностях рассказывала родителям и Мортону, как прошла защита дипломной. Потом мама вручила мне несколько каталогов с тканью и кружевами для свадебного платья. Папе все-таки пришлось поучаствовать в выборе расцветки для праздничного камзола. А ненормальный флорист оказался настоящим мастером своего дела, просто они с Арном, нашим садовником, не сошлись во мнениях по поводу лучшего сорта весеннего лилейника.
Наконец, поздно вечером я добралась до своей комнаты и в изнеможении рухнула на кровать. Да, а ведь в таком ритме пройдут все три недели до свадьбы. Оказывается, непростое это дело – замуж выходить.
Тяжело вздохнув, я поднялась и потянулась к привезенным из университета вещам. После того, как однажды на руки горничной из моей сумки вытекло одно очень едкое зелье, я разбираю их только самостоятельно.
И раскладывая одежду по полкам, я, наконец, могла обдумать то, что смутно беспокоило меня весь день. Все дело было в отце. Я несколько раз замечала, как он смотрит на нас с мамой. В его взгляде, кроме привычного тепла, была какая-то непонятная тоска и тревога. И папина улыбка мне казалась немного натянутой. Я очень хорошо знала своего родителя и сейчас прекрасно видела, что он чем-то озабочен, хоть и пытается это скрыть. А ведь повода вроде бы не было. Весь дом охвачен радостной предсвадебной суматохой, судя по рассказам слуг в графстве по-прежнему все благополучно, мама поправляется. Что же его так беспокоит?
И еще, что-то мне показалось неправильным, когда я днем была в маминой спальне. Только вот я не могла вспомнить, что именно. Какая-то неприятная мысль, словно надоедливый комар, зудела на самой границе сознания. Сходить к ней еще раз? А вдруг она уже спит?
