Не сомкнув глаз до утра, я сидел в углу, окутанный страхом читал молитвы. В данный момент я стал верить, что какие-то слова могут спасти меня. Когда лучи солнца вошли в дом, я тихонько открыл дверь. Снаружи на ней были трещины, а на полу лежали щепки. Похоже, он сильно хотел до меня добраться. Выбежав на улицу, я был рад вдохнуть свежего воздуха. Дом бабки все также был открыт, но я был точно уверен, что этой ночью в доме её не было. Пройдя мимо её дома, я вновь услышал отчетливый грохот из дома. Если это вновь выпал дед, то черта с два побегу его класть назад. Я решил найти Михалыча, чтобы взять адрес дочери того, кто взял мою икону на сохранение. Стоило мне пройти дом бабки, как кто-то стал стучать по стеклу. Обернувшись, я увидел, как у окна стоит дед, и, глядя на меня, продолжает стучать. Я побежал по дороге подальше от этого кошмара. Мне казалось, я уже сошел с ума, и что мне все это привиделось. Пробежав домов двадцать, я наконец увидел мужика, который копается в старой белой пятерке. Я был рад его увидеть, и побежал к нему.

– Извините, вы Михалыч?

Мужик вылез из-под машины. На вид ему было лет под шестьдесят, но его состояние оставляло желать лучшего.

– Ты кто? Что ты здесь делаешь? – Он был пьян, и напуган, Подняв ружье, с земли, что лежало рядом с ним, направил его на меня.

– Я Владимир Самойлов. Мой прадед Михаил жил здесь. – Не знаю, что происходит с дедом, но прицел ружья на себе вернуло меня из того страха. Уж лучше пусть этот убьет, чем те, что достают меня.

– Не было тут никаких с роду Самойловых. Я один тут – Михаил. Парень, советую валить отсюда, пока не пристрелил. – Он успокоился, и продолжил дальше возиться с машиной.

– Мне нужен адрес дочери Степанова. У него моя икона, что он взял на сохранение.

– Икона? Я уже десять лет жду, когда её заберут. Степанов помер уж лет как пять назад. – Старик задумался. – А как про икону то узнал?

Я все рассказал, и про бабку, и про её покойного мужа. Но его ответ на все это сразил меня.

– Это бабку Маню, ты видел. Ключи тогда забрала, и не вернула. Двадцать лет назад умер её муж. Привезли гроб с телом, а она решила пойти в лес, чтобы собрать каких-то цветов, и не вернулась. Тогда постоянно работая в поле, мы подумали, что все уже, она похоронила его, а тело все также стояло в доме не отпетым за упокой. Мы как-то спохватились, что Маньки то нету, и айда с мужиками в дом. Выломали дверь, а запах там трупный. В общем, отпели и похоронили по скорому. Пошли в лес искать бабку, а её и след простыл, только калошу на болоте нашли. Почему приходил к тебе, я не знаю. Однако мы заметили, что у него пропал перстень. – После этого я понял, почему он приходил. Он искал кольцо, которое почему-то было в моем доме.

Мы прошли в дом Михалыча. Жил он запойно. Везде бутылки водки, и самогона. Запах мочи, и немытых ног были куда лучше запаха гнили, и сырой земли. Забрав икону, я попросил мужика проводить меня, за деньги на водку. Пройдя дом бабки, я обратил внимание, что он стал не таким какой был раньше. Забор повален, участок заросший. Войдя в свой дом, я собрал вещи, и сложил их в машину. Михалыч осматривался по участку с ружьем на плече. Переодеваясь, я достал из кармана перстень, и положил туда откуда взял. Сев в машину, и расплатившись с мужиком, я двинулся в путь. Проехав табличку “Федеряшино 2км”, я облегченно вздохнул, и выжал педаль газа. Доехав до трассы, где, наконец, была связь, и оживленное движение, я решил позвонить отцу, и обрадовать его.

– Привет пап. Икона у меня.

– Икона? Какая Икона? – Эти слова заставили встать у обочины.

– Ну, деревня Федеряшино, наш прадед жил там. Ты мне позвонил, чтобы я приехал туда и забрал нашу семейную реликвию. – Я бы подумал, что отец меня разыгрывает, но он не был любителем юмора, да и не страдает потерей памяти.

– Сынок, я тебе не звонил. Наш прадедушка погиб на фронте, и жил вовсе не в этой деревне. – Я не мог поверить его словам, но чье-то прерывистое дыхание позади меня отвлекло от разговора. Посмотрев в зеркало, я увидел очертания мертвого Михаила, он сидел и улыбался, а после его руки молниеносно вцепились мне в горло.

– Алло? Сынок?…Алло. – Это последнее что я услышал. Я потерял сознание, и пришел в себя только в больнице. На моей шее остались следы рук, но врачи не знают, что произошло тогда, а я знаю. Номер, который якобы принадлежал моему отцу – вовсе не существовал. Да и запись в телефоне появилась неизвестным образом.

Следственному управлению внутренних дел по Новосибирской области не удалось разыскать свидетелей, которые возможно видели подозреваемого в покушении на жизнь молодого парня на Бердском шоссе.

Кожа

Поздняя осень – время холодных ветров и долгих нудных дождей. Серые будни, зябкая погода. Если не ветер, то моросящий дождь. Если не дождь, то недоснег. Мелкие снежинки падают с низкого серого неба, колют руки и лицо прохожего, плохо завязавшего шарф.

Идет третий год поисков. Три года мы пытаемся найти одного человека – серийного убийцу. Кошмарные, кровавые преступления одно за другим подорвали обыденную жизнь нашего городка. Не припомню, чтобы раньше случалось что-то подобное, хотя на моем счету много раскрытых преступлений.

– …за последней жертвой он шел аж десять кварталов. Понравилась, видимо, – сказал я, приподнявшись с водительского сидения и посмотрев в конец улицы. Мне нужно было развернуть машину.

– Да-а, еще бы. Она вроде симпатичная была, – жестко ухмыльнулся Макс, двигая пальцем по экрану планшета и совершенно не обращая внимания на дорогу и на Стаса, который пытался посмотреть через него в окно.

– А вы в курсе, что он снимал с девушек скальп? – заметил Стас.

– Знаем, – отрезал Макс. Самоуверенный, холодный, вдумчивый. Я знал, что на него всегда можно положиться, ведь он мой лучший друг и, по совместительству, сотрудник. Вместе в оперативном отделе. Макс вдруг выпрямился и потянулся.

– Короче, стукач нашелся.

Я обрадовался. Наконец-то, хоть какая-то информация.

– А раньше почему не сказал?

– Я сам только что узнал. Не разворачивайся, поехали в N*. Это за мостом, – Макс пододвинулся ко мне с заднего сидения и указал на планшете на обведенный красным цветом район.

– Хм, это же заброшенный город. Кстати, я вспомнил: вы были со мной в последний раз?

Макс и Стас удивленно переглянулись. Я набрал на GPS-навигаторе адрес N*.

– В общем, месяц назад этот придурок снял скальп еще с одной девушки. Вы видели, наверное, только фотографии, а я был на месте. Он просто срезал кожу с головы.

– И не вырвало? – настороженно спросил Стас.

– Да не, привык уже. Вживую, правда, противнее. Он с нее снимал скальп, пока она пыталась вырваться. И рот зажал какой-то тряпкой. Бедняжка, – картина моментально возникла у меня в мыслях, и я опустил взгляд на свои руки, прикидывая, смог бы я совершить такое.

– Жесть, – коротко проговорил Макс и обратился к Стасу.

– Глянь, что мне на электронку пришло…

Они принялись спорить о чем-то, а я не стал вникать в суть их разговора. Мысли вдруг отделились от меня и взлетели куда-то вверх. Я вспомнил, что теперь, когда дело хоть немного сдвинулось, я смогу просидеть в офисе до завтрашнего утра, и мне не придется идти домой. Дом – это холодная пустая квартира. Раньше там было очень уютно и хорошо. Мы с Таней жили как в сказке, любили друг друга. А потом она пропала. Это было шесть лет назад. Я поднял весь личный состав на уши. Даже волонтеров подключил. Но все безрезультатно. Эх…

До N* довольно долго добираться. Мы прибыли, когда уже начало темнеть. Я свернул в какой-то двор, и фары осветили номер дома.

– Ребят, мы приехали, – произнес я, всмотревшись в зеркало заднего вида.

– Выключи фары, идиот, – пробормотал Макс голосом, не выражавшим никакие эмоции. – Ты хоть адресом не ошибся?

– Только если твой стукач… – хотел было съязвить я, но меня прервал Стас.

– Глянь во-он туда, – тут он указал на одно окно. – Там есть кто-то.