В этой страшной чехарде, карусели.
Бьются насмерть, как в кино, «шоферюги»,
Будто так заведено, как зверюги.
Нет таких, поверь, в жизни правил,
Кто б у нас в один присест всё исправил.
Так в стране заведено изначально,
Нарушают все, всегда, что печально.
Кой-кому, ох, много как привилегий,
Есть друзья, братва, родня и коллеги.
Выдают им на беду чудо-знаки,
Три семёрки, три «туза» – забияки.
Бойтесь все, здесь правит «Туз!», убегайте,
А, завидев грешный знак, пропускайте!
Не смешно, что смерть и кровь на дорогах,
Президент и сам министр все в тревогах.
Алкотестер и ремни – полумеры,
Не боятся шофера сей химеры.
Не добиться ДТП нам сниженья,
Пока нет у нас, друзья, уваженья.
09.2009
Болтун
Он может хвастать без умолку,
Без остановки – говорун,
Но речи все, порой, без толку,
Зовут везде его, болтун.
Он «разбирается» в рыбалке,
Машинах, хлебе и еде,
Он знает точно, как на свалке
Найти алмазы и т.д.
Рассказывает очень ясно,
Он точно знает каково
Быть там, где трудно и опасно,
И, что завал там без него.
Расскажет, как секретно в НАСА
Его готовят на луну,
И, как критическая масса
Влияет дурно на жену.
И было бы, друзья, прекрасно
Нагрудный орден дать ему:
«Внимание, болтун! Опасно!
Не верьте, люди, болтуну!»
Бытовая рутина
(Монолог обывателя)
Живу я в квартире, где пол провалился,
Где сгнившие стойки покрылись трухой,
Отстой туалета под домом разлился,
Там разные запахи, гниль, перегной!
На маленькой кухоньке тесно и жутко,
От печки, стола, от предметов углы.
Сидеть в тесноте мне совсем неуютно,
Углы от предметов кусаются, злы.
Печь сгнившая, старая, дышит угаром,
В ней треснул кирпич, сгнили дверцы, труба.
Бывает, что лучше дышать перегаром,
Чем жидким отходом и дымом всегда.
Проводка, розетки – все в ветхости пыльной,
Свисают лохмотьями в плоскости стен.
От двери, осевшей, скрип, шарканье в стиле
Совсем уж не новом, хоть стиль сей модерн.
Простите, удобства совсем неудобны:
Сквозит, ветер дует из пола, щелей.
И первый заход, даже если он пробный,
Ужастик, ей-Богу, в быту у людей!
Жилищные монстры воспримут, как сказку,
О чем я в стихе, торопясь, рассказал.
Не хочется делать служивым подсказку
И к старости лезть на рожон, на скандал.
12.2005.
Великая страна
Как дико, тупо, беспроглядно
Нам «улучшают» нашу жизнь.
За дикость стыдно и досадно,
Молись, раб кризиса, молись!
Добавив к пенсии копейки,
Взвинтили пошлины в разы.
Не быть вам в дамках человеки,
Пока все в бонусах тузы!
Пока качают нефть из скважин -
Не государство, нет – рвачи!
Им социальный фон не важен,
Им важны в бизнесе ключи.
Дают одной рукой подачку,
Другой рукою отберут.
Одну и ту же всюду жвачку
Жуём в России там и тут!
Да, велика страна Россия,
Народ её простой велик.
Кромсает бедности стихия
Святой российский русский лик!
02.2010.
Возбуждено
«ВозбУждено!» – услышим весть с экрана,
«Возбуждено!» – твердят не первый день,
Годами длятся тернии обмана,
Противно слушать эту «хрень»
В пассивном розыске ворЫ и скопидомы,
Дают открыто прессе интервью,
А розыск вялый и вполне знакомый,
Кто хапнул много – ясно, не найдут!
Мы знаем досконально всю «петрушку»,
Мы знаем достоверно суть сторон:
Укравший рубль, получит под заглушку,
Оправдан будет, взявший миллион.
01.2007.
Восьмидесятые
Не увядающее летом солнце,
Мгновенье обнимало горизонт,
Среди елей, вдали, нашло оконце,
Лучи свои расправило, как зонт.
В июне ночью солнышку не спится,
Хоть жизнь на миг упряталась в тиши.
У спящих плотно сомкнуты ресницы,
Под утро сладкие родятся сны.
Проснется жизнь и закипит работа,
Рев тракторов, гуденье бензопил,
У леспромхоза главная забота –
Вниз сплавить лес, что в зиму навалил.
Снуют по речке вверх-вниз теплоходы,
Фарватер, разрезая пополам,
Матросы просят дождик у природы,
Создать «семь футов под килём» судам.
Вниз тянут лес в больших плотах буксиры,
Вверх баржи с продовольствием, углем,
В порту слышны команды: «Майна-вира!»,
Течет в цистерны топливо ручьем.
А в шесть утра вольется шум моторов,
Проснется, загудит аэропорт.
Пять тысяч «лошадей» проявят норов,
Вольют свой звук в «оркестр», что создал порт.
По утру дойки на совхозных фермах,
Рекой течет в бидоны молоко.
В деревне крепнет в завтра вера,
Хоть все даётся очень нелегко.
Корма за лето надо заготовить,
Построить что-то, провести ремонт,
Луга, где травка выросла, освоить.
У фермера всегда полно забот.
Ритмично, твердо по стране шагает
Широким шагом наш двадцатый век,
В восьмидесятые никто не знает,
Что испытает дальше человек.
Как в одночасье вера наша рухнет,
Исчезнет всё с лица земли,
Так только под дождем кострище тухнет,
Горел костер – остались угольки.
Всемогущие
А кто вам позволил глумиться над нами,
Правители царственной русской земли?
Вы власть докажите благими делами,
Народ до отчаянья вы довели.
Последний вершитель разрушил что было,
В упор расстрелял он советскую власть,
Послал производство и шахты на мыло,
Свободой кормил и поил нищих всласть.
Страну обанкротил, залил горе водкой,
Разрушил заводы, совхозы, уклад.
Россию он сделал свободной молодкой,
А кто неподвластен, тому в лоб снаряд.
А тот, предыдущий – наместник базара:
Болтун, демагог, разрушитель границ.
Его и настигла всевышнего кара,
Был свергнут и проклят он множеством лиц.
Партийный правитель большого застоя
