меня, озлобленно посмотрела на Саваша и попыталась что—то

произнести, но скотч на ее губах мешал ей это сделать. Мужчина,

державший ее, пригрозил пистолетом, приставляя его к виску.

Когда я увидела избитого и полуживого Юсуфа, который пы—

тался стоять из последних сил, мое сердце оцепенело от ужаса,

я испуганно взглянула в счастливые глаза отца и госпожи Бель—

киз. Эти люди все время переглядывались с Кималем, бросая на

него свои довольные взгляды. А он словно их ловил, наслажда—

ясь чужими страданиями. Это был жуткий сон, где было стадо

маньяков, пытающихся отобрать добычу друг у друга.

Неожиданно для всех мой отец взглянул на Саваша, а потом

сказал:

– Ты завоевал доверие моей единственной дочери, опоро—

чил мою честь, и за это я покажу, сколько стоит то, что ты

отобрал у меня! И еще ты забрал ее доверие ко мне.

Внезапно он щелкнул пальцами, и тут же один из ублюдков

перерезал горло девочке. Топрак словно обезумела, когда увиде—

ла Мельтем, захлебывающуюся собственной кровью. Девочка

пыталась что—то сказать, но через минуту затихла. Глаза ее за—

стыли, а по щеке стекала еще пока горячая слезинка последних

мгновений жизни. От увиденного я застыла на месте. Я не мог—

ла кричать, не могла плакать, а лишь только стояла.

В гневе Савашь кинулся на моего отца, но его перехватили.

Кималь сразу же подошел к нему и вонзил ему нож в живот,

а потом сказал ехидно:

– Твоя племянница умерла, как баран. А невестка умрет, как

проститутка!

Не выдержав, Савашь закричал:

– Не—е—ет! Не трогай ее, подонок! Не смейте ее трогать! Да

накажет вас Аллах! Изверги!

Кималь лишь с улыбкой на лице подошел к девушке, взгля—

нул в ее голубые глаза, вдохнул аромат ее рыжих волос, а потом

начал насиловать ее. Несчастная пыталась вырваться, кричать, но

этот подонок, это ничтожное создание, не стесняясь своей мате—

ри, делал свое дело у всех на глазах. В этом животном не было

ничего человеческого, и этот псих еще больше меня пугал.

После того как это мерзкое создание надругалось над Топ—

рак, он взял пистолет и застрелил девушку. Мой любимый Са—

вашь уже не мог шевелиться, он просто умирал. Смотря в глаза

пока еще живого брата, он искал в них прощения, но так и не

смог найти его. А госпожа Белькиз взглянула на меня и сказа—

ла:

– Вот такая цена за вашу величественную любовь, Бихтер.

Слышишь, пам, пам – и нет. Вот и опять, пам!

И после очередного выстрела Юсуф рухнул на землю без

движения с дыркой в голове. Савашь взглянул на меня, уже

навечно прижимаясь к земле со словами:

– Я полюбил тебя… – после чего закрыл глаза на веки

вечные.

– Ублюдки! Сволочи! Подонки! – выкрикнула я.

После этих слов я бросилась к своему Савашу. К сожале—

нию, меня силой увели оттуда. Я лишь навсегда запомнила этот

день, ведь именно с этого момента и наступила моя совершенно

новая, мучительная жизнь. Глубокой ночью мы приехали домой,

мне сразу же навстречу выбежала мама, она испугалась, когда

увидела мое окровавленное платье. Я и не заметила, когда ис—

пачкала свои руки и лицо кровью, мое сознание было в ту—

мане. Смотря на маму, я заплакала и кинулась к ней в объятия.

Она прижала меня к себе, а после взглянула на моего отца

и госпожу Белькиз. Потом посмотрела на Кималя и промолвила:

– Что вы сделали с моей дочерью? Почему ее руки и пла—

тье в крови? Что произошло? Что ты сделал с ней, Мехмет?

Мой отец очень сердито глянул на маму и грозно прогрохо—

тал:

– Молчи, женщина, и лучше следи за этой мерзавкой!

– Я тебя спрашиваю, Мехмет Сорал, почему у нее на руках

кровь? – прокричала моя мама.

– Хочешь знать, почему у нее на руках кровь? – гневно

рыкнул мой отец.

– Да, хочу!

– Спроси у этой блудницы, у этой мерзавки, из—за чего у нее

на руках кровь! – грозно сказала госпожа Белькиз.

Я уже не могла это слышать и в порыве гнева закричала,

ничего не соображая:

– Все, хватит! Это вы! Убийцы! Вы убили их всех! Даже

ребенка не пощадили!

Смотря на них, я продолжала кричать.

– Убийцы! Убийцы! – пятясь назад, я посмотрела на маму

и испугалась. Она побледнела и без сознания упала на пол. В ту же

секунду я перестала кричать, лишь смотрела на свою мать, лежа—

щую бездыханной, словно мертвая. Я истеричесЮ/т закричала:

– Мама, мама, мама! – безжизненно упав на свои похоло—

девшие колени, хлопала ее по щекам, надеясь привести в чув—

ство. Но она все не приходила в сознание.

Этот мужчина, который назывался моим отцом, взял ее на

руки и отшвырнул меня в сторону. Вместе с госпожой Белькиз

и Кималем они сели в машину и уехали из дома в больницу.

Я не поехала вместе с убийцами моего любимого и всей его

семьи, просто осталась дома, хоть моя мать была при смерти.

Ночь была беспокойной, я не могла уснуть. Но через час

к нам домой позвонили и сообщили о том, что автомобиль

моего отца попал в аварию. Моя мама и Кималь погибли, гос—

пожа Белькиз получила травму позвоночника, а отец лишь сло—

мал руку. Но лучше бы он сломал голову. Теперь только Аллах

знает, что будет со мной. Ведь Кималь мертв, и меня, видимо,

убьют тоже. Но это оставалось загадкой.

На следующий день мы съездили за мамой и Кималем

в морг. Когда забрали маму, то по всем нашим обычаям мы

закутали ее в похоронный саван. В это время мое сердце обли—

валось кровью. Я очень сильно рыдала над ней. Потом их отвез—

ли в мечеть на площади для чтения молитвы. Когда мы стояли

над могилой, ко мне подошла госпожа Фереде. Эта женщина

с жестокостью схватила меня за руку и начала кричать:

– Ты приносишь одни несчастья! Понимаешь это? Это из—

за тебя все с нами случилось!

Вдруг к этой сумасшедшей женщине подбежал Вурал и от—

вел ее в сторону, сказав только одно:

– Невестка, в чем эта девушка виновата? В чем, скажи мне?

Фереде грозно зыркнула на меня и прокричала:

– В том, что она родилась на этот свет. В том, что влюбила

в себя брата Кималя! Она погубила его и нас всех тоже погу—

бит! Она проклятая!

– Все, хватит! – прогрохотала госпожа Белькиз. Потом без—

жалостно добавила:

– Эта девушка наша невестка, ею была и ею останется!

Завтра сыграем свадьбу! Вурал, ты женишься на невесте стар—

шего брата, чтобы защитить нашу честь.

Слова этой дьяволицы, прозвучавшие в то время, когда ее