– Мудрено как-то! В ком веки ты проповедником заделалась? Или цитатки из святых отцов заучиваешь, чтобы потом их на меня выплеснуть при случае? – презрительно надуваю я губы, глядя на сестру.
– Слив засчитан. Если ты внутренне не готова принять волю Бога, то тебе ее и не откроют. Если ты приходишь из любопытства посмотреть на старца, события могут сложиться таким образом, что ты к нему вообще не попадешь. Не надо напрасно тратить время батюшки. Все наши проблемы от того, что мы не молимся, хотя внутренне понимаем, что молиться нужно. Когда станешь молиться, тогда и проблемы твои моментально решатся. Зачем выстаивать километровые очереди к отцу Илию, если в самой Оптине к монахам очередь гораздо меньше?
– А вдруг в Оптине не столь мудрые батюшки, как отец Илий?
– Божественная благодать сходит как на старца, так и на молодого монаха. Божественная благодать – это не светская житейская мудрость, которую надо накапливать годами. Божественная благодать – субстанция несколько иного порядка. Не путай.
Ладно, раз Машка говорит, что там на кого-то что-то снисходит, значит, надо ехать. В детстве я читала много сказок про волшебные сундуки, бездонную пещеру Али-Бабы и 1001 ночь болтливой Шахерезады, судорожно придумывающей интересный сюжет, дабы спасти свою жизнь от сумасбродства ретивого царя. Может, и сим-сим откроет передо мной свою дверь по мановению волшебной палочки? Ой, кодового слова. Принесет жениха на блюдечке да носом ткнет в то, чем мне по жизни заниматься надобно? Пристрастно покопавшись в интернете, выуживаю рассказ о поездке в Оптину пустынь паломницы О. Воодушевляюсь ее словами и упрочняюсь в своем желании нанести визит в пока еще малознакомую мне обитель.
9 июля 2011.
– Хочу поехать в Оптину на несколько дней, – говорю Сабине, прихожанке храма З. Слышала, что она часто туда наведывается. – Может, знаешь, где там лучше разместиться?
– В монастырской гостинице. Как приедешь, сразу идешь в дом паломника номер 5, предъявляешь паспорт и платишь 300 руб. за ночь.
– А на какой срок размещают?
– До 9 или 12 утра следующего дня.
– Там хоть кормят? Или провиант лучше взять с собой?
– Платишь 70 руб. в день за обед и ужин вместе взятые. Завтраков в монастыре нет, они бывают только в заграничных отелях, – смеется моя собеседница.
– А из чего состоит трапеза? – допытываюсь я.
– Из простой, но вкусной крестьянской пищи: супа, каши, свекольного или какого-либо еще салата, хлеба, компота или чая.
– А как часто ты туда ездишь?
– Обычно раз в два месяца.
«И чего она там нашла? Но у меня-то аж зудит: хочу – и всё, – думается мне. – Хотя…Может, смотаться туда один раз, присмотреться, а дальше кто знает, как пойдет. Авось и я стану ездить в Оптину раз в два месяца. Если народ катается, значит, не просто так. Вероятно, какую-то духовную помощь и поддержку они все-таки ощущают. Однако вот незадача – мне не с кем туда поехать, а одной не айс. Видимо, надо обязательно найти себе спутницу. Только как я ее найду за столь короткое время? И, самое интересное, где?»
11 июля 2011.
У входа в храм З. встречаю свою знакомую Стефанию, но ей больше нравится называть себя Стешкой. Та сходу выдает: «Вит, в Оптину не хочешь поехать? Прям тянет туда». Немного удивляюсь ситуации. Уже знаю, что наши даже самые потаенные желания исполняются, но чтобы настолько быстро…
– Представляешь, а я пару дней назад устроила допрос Сабинке с целью выяснить детали проживания около оптинского монастыря. Собралась подыскать себе компанию, но никого не было на примете. А тут ты ни с того, ни с сего сама предлагаешь. Наверно, мне реально надо туда попасть.
– Проблемы?
– Да, нужно помолиться о родственнике. И о своем будущем будет не лишним похлопотать, – улыбаюсь я, намекая на поиск второй половины. – Что ж, пойдем к батюшке? Возьмем благословение и двинемся в путь. Я дней на пять планирую там остаться. А ты?
– То же самое. Хочется уехать подальше от всего и всех. Давай на 5 дней. Только, Вит, не будем откладывать, а то мне многие предлагали поехать то в один монастырь, то в другой, а потом и вовсе пропадали. Я настраиваюсь на поездку, а люди – в кусты, отнекиваются, говорят, будто у них вдруг дела появились.
– Без вопросов. В понедельник буду ждать тебя на м. Теплый Стан ровно в 12.00.
– А почему именно там?
– Я прошерстила весь оптинский сайт, узнала много интересного.
Охваченные мыслями о предстоящей поездке, скромненько толпимся в стаде прихожан, подходящих к батюшке каждый со своей просьбой. Наступает и наш черед.
– На что благословить? – с ухмылкой вопрошает отче.
– На поездку в Оптину, – говорю я.
– И меня тоже, – подхватывает Стешка. – Нас обеих.
М: – Благословил?
Я: – Да. Спросил еще, как добираться туда намерены. Когда услышал, что своим ходом (на автобусе) да на неделю, то благословил повторно.
М: – Ха-ха!
Я: – Женский коллектив ведь: завидки, непонятки, обижалки и т.п. Всякое может случиться. Лучше, как говорится, перебдеть, чем недобдеть.
М: – Иногда по лбу еще стучат. Легонько.
Я: – Постучал! Мы подумали, раз дурь нашу выбил, то ехать можно. Всё будет хорошо. Или не выбил? Вопрос, конечно, философский.
15 июля 2011.
Приходится немного потрястись в автобусе, 5 с половиной часов, останавливаясь по пути на 10-20 минут в нескольких населенных пунктах. Когда добираемся до места назначения, поражаюсь: в Оптине даже воздух другой! Люди другие, одухотворенные. Хотя, казалось бы, внешняя оболочка одного и того же человека, что в Москве, что в Оптине, одинакова, а вот внутреннее содержимое меняется кардинально. Тут же встречаю прихожанку нашего храма З. Нас заселяют в пятую гостиницу в келью на 10 человек. Пару дней поживем здесь, а том поменяем дислокацию ввиду приезда организованных паломнических групп.
Вспоминаю паломничество в Х. с группой из 40 человек. В шесть утра одна очень православная тетенька встает – и давай специально громко кашлять на всю келью. Спрашиваю, для чего. Оказывается, спящий народ таким образом будит. Сдерживаю эмоции, однако руки так и чешутся запульнуть в нее чемоданом.
М: – Сурово, однако.
Я: – Зато правдиво, уж как есть.
16 июля 2011.
Целый день гуляем по территории обители. В келью ко мне и Стешке подселяют девушек из Почаева. Вечером хохлушки, прочитав акафист Богородице и проветрив помещение, ложатся спать. Мы вскоре тоже. Ночью я не могу заснуть: ворочаюсь с одного бока на другой, мне снятся кошмары. Стешка дрыхнет, как младенец. Рано утром две хохлушки быстренько одеваются и идут в коридор читать утреннее правило, а остальные 2 украинки уходят чистить зубы, оставляя форточку открытой, а свет зажженным. Вилка отправляется в дамскую комнату с ними за компанию. Таким образом, в келье я остаюсь одна.
Медленно нащупываю рукой тапки, неспешно надеваю их на ноги, вот уже пытаюсь встать с кровати, как на улице раздаются оглушительные удары грома: занавеска в келье надувается так, будто она – парус лодки, мчащейся по ветру; свет сперва мигает, а потом и вовсе выключается…Мне становится тяжело дышать – ощущение, будто из всей кельи выкачали воздух, я задыхаюсь; усиливается желание побыстрее выбежать отсюда хотя бы в коридор гостиницы. Через секунд 30 свет включается сам собой. Меня несколько мутит.
Только я порываюсь в очередной раз встать с кровати и свалить к людям, как в келью заходит радостная Стешка. Дверь она оставляет открытой, вроде теперь дышать несколько легче.
– Стеш, а в коридоре или в дамской комнате, когда ты там находилась, свет не выключался?
– Нет.
– И даже не мигал?
– Нет.
– Странно…
– А что?
– Да так…Пустяки.
Доставая из сумки молитвослов и собираясь снова куда-то уйти, Стешка обращается ко мне:
