1.Город черного камня

   -Проклятие Крома на тебя, ночное отродье!!!

   На залитой лунным светом поляне, окруженной частоколом пней и платановыми зарослями, в смертельной схватке сошлись высокий плечистый мужчина в черной кольчуге и омерзительная серая тварь, со скользкой, как у змеи кожей. Острые, похожие на собачьи клыки рвались к горлу воина, но тот, выставив правую руку, сдерживал скрипящие по металлу зубы. Левой рукой он выхватил стилет, раз за разом погружая его в тело уродливого существа. Тварь с мерзким воем кидалась на грудь воина и тот, не удержавшись, покатился по земле, не переставая бить тварь ножом. Мускулы под серой отвратительной шкурой твари были тверды, как сталь, но его противник немногим уступал ему в силу, вдобавок кольчуга защищала его от клыков и длинных когтей, позволяя мужчине наносить своему ужасному противнику удар за ударом ... Необыкновенная живучесть существа, казалось, не имела границ, пока очередной удар клинка не пронзил его сердце. Тело противника конвульсивно дернулось и застыло.

   Воин поднялся на ноги и огляделся по сторонам, высматривая очередных тварей, под сенью темных лесов. Настороженные голубые глаза осматривали ночную тьму, крепкие пальцы стискивали рукоять окровавленного стилета. С отвращением он посмотрел на лежавшую у его ног тварь: на его глазах стали явью страшные истории о существах, населяющих леса у подножия гор пограничья Аргоса и Зингары. Гулями звались они -- пожирателями человеческого мяса, потомками нечестивой связи исчезнувшей и забытой расы с демонами Тьмы, обитавшими среди скрытых в чаще руин проклятого черного города.

   Путь, приведший всадника в вурдалачьи леса начался за много миль к северу отсюда, где на берегах аквилонской реки Валкии, было разбито аквилонское войско которое вел сам король - Конан из Киммерии. Против него выступили мятежные аквилонские аристократы и немедийская армия, вступившие в союз с Ксальтотуном из Ахерона, воскрешенным силой неведомого колдовства. На трон взошел Валерий, отпрыск старой династии, некогда низвергнутой Конаном-киммерийцем. Сам варвар считался погибшим в той битве и только горстка людей знала, что в доспехах монарха был один из офицеров, а сам король лежал в своем шатре, обездвиженный колдовством Ксальтотуна. Чародей пленил его и отвез в столицу Немедии, но Конан сумел бежать из подземелий королевского дворца. Сейчас же он отправлялся на юг, в погоне за Сердцем Аримана: магическим камнем великой силы, поднявшей Ксальтотуна из мертвых и единственно способной низвергнуть его обратно в преисподнюю. Камень этот, похищенный у ахеронского чародея, уже сменил несколько хозяев, одного из которых Конан нагнал в замке зингарского графа Вальбросо. Конан уже держал похищенный камень в руках, но подручный графа, зингарец Белосо, оглушил короля и бежал с украденным Сердцем. Конан преследовал его, загнав в обиталище гулей, но и сам чуть не угодил в клыки и когти уродливых тварей.

   Конан сделал несколько шагов, когда приметил тусклый блеск стали среди устилавших землю прошлогодних листьев: это месяц отражался на лезвии меча, оброненного воином, когда тварь, напугав жеребца, заставила его выбросить всадника из седла. Киммериец поднял меч и в тот же миг он услышал яростный крик и вслед за ним - испуганное ржание. Голубые глаза сузились, когда воин понял, что тот, кого он преследовал, также попал в лапы мерзких тварей. Подозрение превратилось в уверенность, когда за деревьями мелькнул отблеск знакомого красного света.

   Это решило дело: сжимая рукоять меча, Конан осторожно направился в том направлении. Крики и ржание быстро стихли, но деревья уже начали редеть, а затем и вовсе расступились открывая циклопические развалины из маслянисто-черного камня. Никто не знал, какой народ возвел этот жуткий город, хотя иные из легенд намекали, на его связь с тем же Ахероном и что в жутких подземельях по-прежнему творятся колдовские обряды, где гули призывают своих демонических родителей, дабы вместе с ними насытиться человеческим мясом.

   Но здесь же отныне находилась и единственная в мире вещь, способная вернуть Конану корону Аквилонии и варвар, переборов всплеск суеверного страха, шагнул на освещенную Луной черную мостовую, стараясь держаться в тени нависших над ним стен. Поминутно оглядываясь, с каждым шагом ожидая нового нападения, Конан двигался меж мрачных руин, чутко прислушиваясь к каждому звуку. Но город пустовал, казалось, лишенный всякого движения - даже окружившие развалины деревья и кустарники, не перекидывались на территорию самого города, будто ужас, объявший его, внушал страх и самой чаще.

   И все же жизнь пребывала в этих развалинах - еще совсем недавно. Конан убедился в этом, выйдя на большую черную площадь. Всю ее покрывали лужи крови, обглоданные лошадиные кости, раздробленные черепа и позвонки. Беглый осмотр убедил Конана в том, что кроме лошадиных иных останков здесь нет, а значит Белосо мог быть еще жив. Нигде не было видно и следов хозяев этих мест, также как и Сердца Аримана.

   И вот, когда Конан стоял перед отвратительным зрелищем кровавой бойни, до его слуха вдруг донесся приглушенный крик, словно идущий из-под земли. Но даже столь мимолетного звука, хватило Конану, чтобы распознать нечеловеческий ужас и отчаяние этого вопля. Вот крик раздался снова и тут же стих, словно задули горящую свечу. Однако этого было достаточно Конану для того, чтобы понять откуда доносится этот звук.

   На противоположном конце площади виднелось огромное полуразрушенное здание, выполненное все из того же маслянисто-черного камня. Цепочка кровавых пятен тянулась с площади исчезая в огромном черном провале, уходившем куда то вниз. Конан осторожно подошел к нему и на него пахнуло отвратительным трупным смрадом.

   Зажав в руке меч, ежеминутно готовый к нападению, Конан шагнул в длинный туннель, открывшейся за черном пастью входа. Либо его глаза освоились с темнотой, либо лунный свет все же откуда-то проникал в подземелье, но когда король добрался до большой круглой комнаты, он уже мог кое-что видеть. На полу был выложен из камней странный узор: шесть хорошо обработанных плит тесно прилегали к седьмой -- шестигранной. Вокруг узора виднелись пятна крови и следы ног, похожих на человеческие, но странно деформированные. Конан просунул в щель между камнями кончик меча и осторожно нажал. Шестигранник шевельнулся и приподнялся. Еще усилие, и Конан осторожно положил на пол плиту входа. Заглянув вниз, он увидел несколько стертых ступеней, ведущих в бездонную непроницаемую тьму. Король, не колеблясь, ступил на первую из них, почти физически чувствуя, как ноги тонут в липкой темноте.

   Спустившись по ступеням, Конан оказался в узком коридоре, раздвоившимся через десять шагов. Помедлив немного, киммериец двинулся наудачу, осторожно ощупывая скользкие стены. Конан заставил себя не думать о том, что будет, если он столкнется с кем-то из гулей, хотя и понимал, что они, от века обитающие в здешнем мраке, видят в темноте лучше него.

   Продвигаясь вперед киммериец чувствовал как его ноздри щекочет все более усиливающийся запах гниения. Скоро он стал настолько силен, что Конан с трудом мог дышать. Нога его наткнулась на что-то твердое, откатившееся по полу и киммериец даже по звуку определил в этом предмете человеческий череп. Попадались ему и иные кости, чем дальше тем больше. А потом вытянутая рука Конан наткнулась на дверной косяк и он остановился в проеме, скорее чувствуя, чем видя как перед ним что-то зашевелилось. Во мраке вспыхнуло несколько огоньков и Конан с ужасом понял, что это чьи-то глаза. За этими сверкающими точками угадывалась некая движущаяся масса и Конан, развернувшись, бросился бежать назад, к выходу. За спиной он слышал мягкие удары, словно чье-то огромное тело или множество тел, тяжело бились о камень.

   Пробежав немного, Конан понял, что заблудился. Туннель вывел его не к лестнице, а к подземному залу, от которого в разные стороны расходились темные коридоры. И тут в темноте в очередной раз раздался крик боли, в котором Конану даже почудились слова. А следом в одном из коридоров блеснуло и погасло красное сияние.