- Надежным.

- Скажите тоже, - отмахнулся от незаслуженного, на мой взгляд, комплемента. - Здесь прокурор на вас жалуется, что не хотите с ними разговаривать.

- Я боялся повредить Эдику. Я впервые оказался в подобной ситуации. Думал - если начну говорить, то обязательно скажу что-нибудь лишнее. Потому и решил молчать до встречи с вами.

- Олег Дмитриевич, с какой целью Калюжный поехал в Москву?

Он оглянулся на дверь и таинственно прошептал:

- Эдик хочет убить Сосновского. Поймите, Сергей Иванович, его ни в коем случае нельзя останавливать. Он имеет на это право.

- Право на это имеет только Бог, Олег Дмитриевич.

- Если он есть, то обязательно ему поможет, - убеждено проговорил Друганов.

- У него есть видеокассета?

- Нет. Он отдал её этим негодяям, чтобы спасти сына. Но они его обманули.

- Он будто первый день на оперативной работе. Неужели не понимал, что они в любом случае это сделают.

- Он надеялся.

- Жаль, эта кассета очень бы сейчас пригодилась.

- Будь она проклята! - в сердцах сказал Друганов. - Из-за неё уже стольких людей убили.

- Она ни в чем не виновата, Олег Дмитриевич. Она лишь документ истории, зафиксировавший её такой, какой она есть на самом деле. Виновны те, кто не желают, чтобы люди узнали правду, а желают написать историю по-своему.

- Пожалуй, вы правы, - согласился Друганов.

- А теперь самым подробнейшим образом расскажите все, что произошло.

- В поезде?

- Не только. Меня интересует все.

И Друганов стал рассказывать. Нечто подобное я и предполагал услышать. Когда он закончил, я сказал:

- А теперь все это расскажите транспортному прокурору.

- Это не повредит Эдику?

- Не повредит. О видеокассете и о том, что с ней связано говорить не нужно. Скажите, что нападение на вас киллеров вероятно связано с работой Калюжного, но точно вы не знаете.

- И цели поздки в Москву я говорить не буду.

- Согласен.

Назад мы возвращались вместе.

Прибыв в Новосибирск, тут же отправился в прокуратуру, связался с Дроновым.

- Привет, Юрий Валентинович! Как себя чувствует наш подопечный?

- Здравствуйте, Сергей Иванович! Сегодня запустили дезинформацию. Я присутствовал при разговоре Карпинского с Петровым. Майор утверждает, что Петров поверил всему, что он ему сказал.

- Бывший майор, полковник. Бывший, - поправил я Дронова.

- А? Ну да, это конечно... Как съездилось, Сергей Иванович? Удалось узнать что-нибудь новенькое?

- Как я и предполагал - кассеты у Калюжного нет.

- Как же без нее? Ведь она лежит в основе всех убийств?

- Возможно Говорову удастся её раздобыть.

- О Беркутове ничего не слышно?

- Ты меня об этом спрашивал перед командировкой и мы вместе пришли к выводу, что все должно быть нормально. Бог не допустит его смерти. Без него жизнь сильно поскучнеет.

- Это точно, - согласился Дронов.

Глава седьмая: Своя игра.

Предложение Викторова не очень удивило Варданяна. Нет. Богатый жизненный опыт генерала, в особенности - работы в КГБ, подсказывал, что рано или поздно, но президент попытается освободиться из-под власти его босса. Все так. Но Алик Иванович, зная Сосновского, не питал иллюзий на этот счет. Впрочем, кто знает. Новый президент, как говорится - молодой, да ранний, в отличие от прежнего, никогда не рубит с плеча, действует незаметно, осторожно, но наверняка. Прежде чем принять то или иное решение семь раз отмерит, один - отрежет. Если ему удастся расположить к себе Запад, заручиться его поддержкой, то, имея на руках пленку, президент вполне может освободиться от власти олигарха. Да.

Но, честно признаться, Алику Ивановичу было глубоко наплевать и на президента, и на олигарха. Какая разница кто у них там кого. Все равно России от этого будет не легче. У генерала голова болела за себя. Он давно почувствовал, что с некоторых пор его работа перестала устраивать босса. Тот уже не раз намекал ему об отставке. Но его отставка могла означать только одно. Не мог осторожный и хитрый Сосновский оставлять в глубоком тылу свидетеля всех его безобразий. Не мог. Потому, ни о какой отставке не могло быть и речи. Но Варданян прекрасно знал босса. Уж если у того что в голове засело, то рано или позно обязательно случится. Успех с Беркутовым лишь приостановил решение вопроса, но не снял его. Любой новый прокол может резко изменить ситуацию с точностью до наоборот. Вот потому Алик Иванович, чтобы каким-то образом обезопасить себя и уцелеть начал свою игру. Когда ему стало известно о существовании видеокассеты, то сразу понял, что она могла бы стать гарантией его безопасности. Вот почему был страшно раздосадован, когда в ноябре прошлого года Крамаренко, минуя его, отдал кассету непосредственно Сосновскому. Он тогда позвонил Крамаренко и, не стесняясь в выражениях, сказал все, что о нем думает. Генерал Крамаренко был трусом и ничтожеством. Именно с его, Варданяна, подачи того назначили на столь высокий пост в ФСБ. Да и людей в его отдел Алик Иванович подбирал лично. Все они, за редким исключением, работали прежде в его службе. Кроме того у Варданяна на Крамаренко имелось такое, что только стоило дать этому ход, как от Крамаренко одно мокрое место останется.

Поэтому вторую копию кассеты, изъятой у помощника прокурора, Крамаренко ему чуть ли не в зубах принес. Просмотр её показал, что это именно то, что ему нужно, чтобы гарантировать себе спокойную жизнь даже после отставки. Но он не только просмотрел её, но и снял с неё шесть копий. Пять из них он отдал своим людям, которые остались у него после развала Союза и КГБ и продолжали оказывать ему некоторые услуги. О них никто, кроме него, не знал. Агентам он дал точные ареса, куда следует направить кассеты в случае его смерти. Одну копию он, на всякий случай, оставил у себя. И вот этот случай не заставил себя ждать. Предложение Викторова было как нельзя кстати. Исход противостояния между президентом и олигархом невозможно было прогнозировать на все сто процентов. А что если победит президент? В этом случае Варданяна вновь ожидала бы незавидная участь. Такая ценная услуга, как передача компромата на противника, избаляла его от неприятностей. Он автоматически становился человеком команды президента.

Однако спешка вредна в любом деле, а в политических битвах - особенно. Пусть думают, что достать копию кассеты ему было очень и очень нелегко, что он, может быть, рисковал жизнью. Ха-ха-ха!

Алик Иванович был очень собой доволен. Как бы там ни было, а он застраховал себя от неприятностей. Теперь Сосновский вряд ли рискнет его тронуть. Олигарх трус по природе своей. Он играет лишь тогда, когда у него на руках все козыри. А сейчас у них козырей фифти-фифти. При таком положении олигарх рисковать не будет. Нет.

А неприятности не заставили себя ждать.

Перед обедом позвонил Крамаренко и срывающимся от волнения голосом проговорил:

- Алик Иванович, беда!

Варданян понял, что случилось что-то очень серьезное. Похоже, этот трус в штаны от страха наложил. Даже через трубку несет. С глухим раздражением спросил:

- Что случилось?

- У Иванова копия видеокассеты! Представляете?!

Генерал не выдержал и матерно выругался.

- Я-то представляю. Вот ты, мне кажется, не представляешь к каким последствиям для тебя это может привести. Козел!

- Ну что вы такое говорите! Зачем оскорбляете?! - захныкал Крамаренко.

- Козел и есть. Даже не козел, а баран безмозглый! Кто меня уверял, что все чисто?

- Но кто ж мог предположить!

- Чтобы так говорить, контрразведчик должен отработать все возможные варианты. Впрочем, какой ты контрразведчик. Ты так, недоразумение, не пришей кобыле хвост. Вот кто ты такой.

Но Крамаренко давно привык к оскорблениям Варданяна, поэтому, проглотив обиду, продолжал:

- Но это ещё не все, Алик Иванович.

- Что еще?

- Иванов собирается показать эту кассету по местному телевидению. Представляете какой будет резонанс?!