Он выпустил её подбородок, и её лицо уткнулось ему в грудь.

Она вспомнила тот день, когда он пришёл в её квартиру. Она провела без сна полночи, мечтая о нём , о них. Она вспомнила о том, как сказала ему «до свидания», и она помнила, что хотела его.

Её ноги подкосились, но его руки обняли Клэр. Звук его сердца отдавался эхом в её ушах, а знакомый запах его одеколона заполнил подсознание. Клэр таяла в его объятиях; у неё не осталось сил, чтобы восстановить их. Он был прав. Она хотела его в тот день. По правде говоря, даже в этот момент она наслаждалась таким знакомым прикосновением. Что-то было в этой повторяющейся провокации, которая удерживала все её чувства раскаленными. Вихрь эмоций, которые он вызывал, и глубина понимания, которую они разделяли, создавали связь. Она сражалась с ней всю ночь. Закрыв глаза, Клэр проиграла теперешнюю битву. Внутри неё не осталось ни грамма сопротивления.

Тони поцеловал её в макушку и поднял девушку на руки.

Её голос звучал мягко, но уверенно:

- Нет. Тони, нет, не этим вечером.

- Я уложу тебя на диван. Ты практически падаешь.

Она кивнула напротив шёлка его рубашки. Мягкость у её щеки, и размеренный барабанный ритм его сердца успокоил боль в её висках. Вместе они сели на большой белый диван с видом на высокие окна. С длинными ногами Тони, вытянутыми на сочетающийся по цвету пуфик и с его рукой, всё ещё нежно обнимающей её плечи, Клэр скинула свои высокие каблуки и положила ноги на плюшевые подушки. Примостившись у него под боком, она приняла удовольствие его объятий. На долгое время они замерли в таком состоянии: молчаливые, смотрящие на панораму перед ними.

Башни Моста Золотых Ворот сверкали на уровне освещения города. И тот же самый свет живописно отражался на воде ниже. Ночь была ясной, а небо казалось насыщенного синего до черноты цвета. Звёзд было не видно, хотя луна светила низко над потемневшей землёй по другую сторону от опоры моста.

Клэр чувствовала, как его грудь поднимается и опадает при вдохе и выдохе глубокого дыхания. Его глубокий голос пресёк молчание:

- Ты готова, чтобы я вызвал Эрика?

Когда он заговорил, её щёку пощекотала вибрация. Она не подняла своей головы.

- Чего я на самом деле хочу – это ответов.

- Каких ответов.

- Правдивых.

Это было то, чего он требовал от неё в прошлом. Некоторые из их самых сокровенных бесед происходили в похожих позах, интимные моменты, когда они не могли видеть выражения лиц друг друга. Когда Тони не ответил, Клэр надавила:

- Ты говоришь, что всё ещё любишь меня. Ты очень умный человек. Конечно, ты понимаешь, что действия говорят громче слов.

- Ты сказала «нет».

- Я не имею в виду секс. Я имею в виду действия, то, как ты обманул меня сегодняшним вечером, а также то, как ты подставил меня под покушение на убийство.

Его грудная клетка вновь поднялась и опала. Она чувствовала его тёплое дыхание, раздувающее её волосы:

- Расскажи мне почему.

- Я рассказал тебе. Это был мой обходной манёвр.

Клэр покачала головой:

- Я не понимаю твоих загадок.

- Ты тоже очень умная. Я не верю, что ты провела последние полтора года без каких-либо подозрений.

- Я на самом деле не понимала, до тех пор, пока я не получила коробки с информацией.

- И к какому выводу ты пришла?

Она размышляла над своим ответом, пока её пальцы бессмысленно поигрывали с маленькими пуговками чуть ниже центральной части его шёлковой рубашки. В конце концов, она заговорила:

- Что ж, сложно ответить. Видишь ли, поначалу, я думала, что это ты отправил её мне. Поэтому, я думала, что ты решил добить меня, ну знаешь, как сыпать соль на раны.

Его объятия стали крепче:

- И ты думала, что я сделал это?

- А что ещё я могла подумать? Ты подставил меня и бросил.

Ее перегруженный эмоциями голос сменило молчание. Закрыв глаза, она вспомнила его в тюрьме Айовы, и увидела картинки её тюремной клетки. Её тело задрожало, пока она боролась с тем, чтобы сдержать рыдания, рвущиеся из её груди.

- В этом мире мало людей, которые мне не безразличны.

Голос Тони звучал издалека.

- Мало людей, чьими мнениями о себе я дорожу.

Он приподнял её подбородок и посмотрел во влажные блестящие изумрудные глаза:

- Я понимаю, что у тебя есть причина сомневаться во мне. Чёрт, причины. Но, Клэр, ты одна из этих людей.

Она закрыла глаза, а он продолжил говорить.

- Мне нужно, чтобы ты поняла. Я пообещал, и я держу своё слово.

Она не знала, откуда взялись слова. Это не было чем-то, что она сознательно обдумывала, но тем не менее, они вылетели:

- Ты дал обещание мне , 18 декабря…

Он прервал её, и каждое его слово звучало медленнее, чем предыдущее:

- Две тысячи десятого года, в нашем поместье, любить тебя вечно. И я держу своё слово.

Его губы нашли её губы, и страсть склеила их вместе. Это не было лихорадочно, похоже на рычание диких животных в горах Калифорнии. Это было глубоко и болезненно; тот тип связи, который тревожит сердце, до тех пор, пока единственным желанием не остаётся жажда вынуть этот качающий кровь орган собственными голыми руками.

Клэр стремительно вскочила на ноги. Комната завертелась перед глазами от её резкого движения. Тони успел подняться вслед и поддержать её. Она услышала честную убеждённость в его голосе.

- С тобой всё хорошо? Что случилось?

Клэр подхватила свои туфли и разгладила платье:

- Со мной всё хорошо. Я хочу уйти.

Он не спорил, вот только его взгляд не отпускал ее. Он дотянулся до внутреннего кармана и достал свой телефон. Она ждала, пока он разговаривал с Эриком.

- Через несколько минут Эрик будет ждать тебя в частном гараже.

Её лицо, должно быть, выражало невысказанный вопрос о местонахождении. В прошлом, машины всегда ждали снаружи. Тони ответил:

- Если мы сядем в машину в гараже, то сможем избежать папарацци.

- О, хорошая идея. Мне нужно воспользоваться ванной комнатой, и я буду готова.

Клэр повернулась, чтобы уйти, а затем снова развернулась обратно:

- Мы? Тони, мне не нужно, чтобы ты ехал со мной.

Она сделала паузу:

- Я предпочту, чтобы ты этого не делал.

- Тогда я провожу тебя к машине. Это приемлемо?

Клэр кивнула и ушла; её платье шелестело по прохладному полу, а туфли безнадёжно висели на кончиках пальцев рук.

***

Хоть напряжения и ощущалось в сравнительно меньшей степени, чем ранее, поездка вниз на золотом лифте была неудобно спокойной. Их отражение в золотых зеркальных дверях было не таким безупречным, как до этого. Глазам Клэр предстали знаки её многочисленных эмоциональных срывов. Её веки уже не были накрашены так совершенно, а тушь стерлась. Пока она освежалась в ванной, то убрала чёрные круги под глазами. Если бы они запланировали выход через лобби, ей бы понадобилось наложить вновь большую часть её макияжа.

Пиджак Тони исчез, а его галстук свободно болтался вокруг не застёгнутого воротничка. На его рубашке остались следы её пропавшей туши. Многочисленные потемневшие пятна застыли на морщинистом сейчас белом шёлке.

Когда лифт раскрыл свои двери на частную стоянку, Эрик сразу же открыл дверь заднего сиденья машины. Клэр кивнула водителю Тони и села. Она услышала голос Тони:

- Мисс Клэр предпочла бы уехать обратно в Пало-Альто в одиночестве. Пожалуйста, отзвонись мне, когда она в целости и сохранности доберётся до порога своего дома.

- Да, Мистер Роулингс.

Клэр услышала, как Тони сказал.

- Я позабочусь об этом.

Затем, она увидела, как Эрик стал обходить машину спереди, чтобы занять место водителя. В следующее мгновение, лицо Тони появилось в разъеме открытой двери. Она посмотрела в его тёмные уставшие глаза. В его протянутой в её сторону руке был её мобильный телефон. Она взяла его и положила себе на колени.

- Спасибо, Тони. До свидания.

- Не забывай о выпуске новостей.

В его твёрдом голосе вновь звучали нотки его авторитарного тона директора компании, того самого, который раздавал приказы и ожидал беспрекословного подчинения. Она слышала этот тон годами, направленный как на неё, так и на других. Инстинктивно, тон обострил её защитный рефлекс, заставляя её выпрямиться, а глаза засверкать. Ей никогда не нравился этот тон.