Вместо ответа я попросила его проводить меня до грязевых ванн, что находились в другом здании.

– Дядюшка Олиус, понимаете, – я заговорила, когда мы шли по дорожке через сад, – мне от мужского внимания становится хуже. А от внимания виконта Орига особенно. Я не знаю, правда ли, то, что говорят о влиянии драконьей крови на ауру таких, как я, но с виконтом мы не совместимы.

И рассказала доктору о своей проблеме. Он озадаченно покачал головой.

– Очень интересный случай. А графине вы говорили?

– Конечно, но она все списывает на волнение и неопытность.

Он остановился недалеко от ванн, в тени большого дуба. Помявшись, спросил:

– Маоли, не сочтите за дерзость и оскорбление, вы позволите мне провести небольшой эксперимент? Я должен подтвердить ваши догадки, чтобы запретить вашей матушке отдавать вас замуж. Конечно, мне нужно будет понаблюдать вас и при взаимодействии с вашим женихом, но это позже.

Говоря это, он осматривал состояние ауры, а затем нежно взял мою ладонь, погладил ее круговым движением большого пальца, медленно, глядя мне в глаза поднес к губам и поцеловал в середину ладошки. Тотчас в глазах у меня потемнело, но не от страсти или вожделения, а от того, что я почувствовала, как из груди словно потянули что-то невидимое, и я стала медленно оседать.

Очнулась на кушетке у госпожи Лазуры, целительницы, которая заведовала грязевыми ваннами. Рядом сидел сосредоточенный доктор. Когда увидел, что я проснулась, то с облегчением выдохнул и принялся извиняться и корить себя за неосмотрительность, что подверг мое здоровье опасности. С трудом мне удалось его успокоить. В общем, он убедился, что с мужчинами мне общаться нельзя, а вот можно ли мне замуж за выбранного мамой жениха, мы узнаем через две недели.

Но мне-то все известно, я все доказательства получила уже давно. А так как больше знакомых драконов среди аристократов нашего королевства не наблюдается, то мне придется провести всю жизнь на попечении брата – незавидная участь.

Я постаралась не задумываться о том, что мне суждена жизнь старой девы, что я никогда не буду любима, не испытаю счастья материнства. Об этом думать тяжело и страшно. Поэтому я решила наполнить жизнь событиями, делами, людьми, чтобы и времени тосковать не осталось.

А сейчас отправилась на процедуры. Павильон с ваннами представлял собой длинное помещение, со специальными кушетками, напоминающими неглубокие ванны с грязью из озера. Они располагались в два ряда вдоль стен и отделялись друг от друга ширмами.

Сестра вела меня к моему месту, а я старалась одним глазом заглянуть за ширмы в надежде встретить кого-нибудь из старых знакомых. Но из-за того, что мы в этом году почти на полтора месяца позже приехали, никого не нашла, либо просто не узнала под грязевыми масками.

Примерно в середине зала одна из ширм была открыта, и я увидела человека, полностью обмазанного лечебной маской. От кончиков пальцев до макушки. Только глаза на фоне серой грязи светились синими пятнышками. Вернее, один глаз, потому что второй был как-то неестественно прикрыт. По непонятной причине я не могла отвести от них взгляд. А глаза внимательно следили за мной до тех пор, пока меня не скрыла ширма.

Я помотала головой, стряхивая непонятное оцепенение. Было немного не по себе, даже жутко. Странно, я сейчас даже не могла сказать, кто это был – мужчина или женщина – я просто внимания не обратила на особенности фигуры.

Распорядок дня пациентов лечебницы не отличается особым разнообразием. После завтрака обычно все спешат на процедуры и заканчивают их около полудня. Доктор Раоний постарался составить лечение так, чтобы использовать силу озера и речки Лазурной, что берет в нем свое начало, как можно полнее.

Интересно, что воды и озера и реки обладают различными свойствами; кроме того, озерная вода свои теряет, если, например, наполнить кувшин и взять с собой, а вот речная вода сохраняет. Поэтому на озере, прямо в воде, были установлены специальные кабины со скамейками, на которых можно удобно расположиться, погрузившись в воду до нужного уровня. Ими обычно пользуются пожилые люди. Большинство же предпочитает свободно плавать в специально отведенном месте, делиться светскими новостями, обсуждать политику или флиртовать, а затем загорать на песчаном пляже.

Первая процедура проводится всеми без исключения до завтрака – питье речной воды. Опять же каждый предпочитает делать это разными способами. Кто-то пьет у себя в номере из кувшина, а кто-то ходит в питьевой павильон. Это такая беседка, что стоит на берегу речки. Там устроены комфортные скамейки и столик, к воде ведут ступени и мостки. Воду набирают специальным ковшом на очень длинной ручке и пьют тут же, не спеша, беседуя о погоде, своих болячках и обсуждают соседей.

После завтрака все пациенты распределяются по разным корпусам: кто на грязи, кто на горячие ванны из речной воды, кто на массажи или ингаляции, а потом меняются местами. И только в последнюю очередь отправляются на лошадях по извилистой тропе на вершину горы, к озеру. Но эти процедуры каждый проводит в удобное для себя время.

Большинство из постояльцев не так уж и больны. Приехать на воды – это шанс сменить обстановку и навести контакты с иностранцами. Ну и, конечно, себя показать. Поэтому после обеда досуг скрашивают в кофейне или бильярдной, но чаще в музыкальной гостиной. Музыкальной, потому что только в этой комнате в «Лазурном озере» стоит большой лакированный рояль. А также некоторые светские львицы устраивают салоны в своих гостиных и ходят друг к другу в гости. По субботам часто устраиваются балы, на которых каждый старается блеснуть.

Раз или два в неделю организовываются конные походы по окрестностям поместья с пикниками и играми на открытом воздухе, или экскурсии в ближайшие деревни, что славятся своими ремеслами.

В Горянке прядут тончайшие нитки из овечьей шерсти и ткут одни из самых дорогих тканей на Архипелаге. В Порожке работают прекрасные мастера гончарного дела, которые славятся своим тонким фарфором, расписанным характерной «порожской» росписью.

Так или иначе, все времяпровождение на водах проходит лениво и степенно, никуда не торопясь. Только дети приносят в этот мир сонной чопорности яркие краски и веселье. Еще недавно и я с веселым визгом прыгала с импровизированной вышки, которую местные дети называют нырялкой, в озеро и поднимала мириады брызг.

Теперь же я осторожно подхожу на край длинной широкой доски, встаю в стойку и, раскачавшись, ныряю. Вытянув вперед руки, глубоко ухожу под воду и плыву, разглядывая подводный мир, пока в лёгких не начинает покалывать от нехватки воздуха. Тогда несколькими сильными гребками поднимаюсь на поверхность и ложусь на спину, чтобы глубоко и медленно вдыхая, плыть к берегу и смотреть в небо.

Выбравшись из воды, направилась к кабине для переодевания.

– Маоли! Вас ли я вижу! – услышала старческий голос из тенистой беседки.

О, нет, это старая графиня Фиалучи меня заметила. Сия почтенная дама старожил этих мест еще большая, чем я. Она ездит на воды с тех самых пор, как барон Раоний, батюшка нашего доктора Олиуса, лет сорок тому назад передал управление баронством своему старшему сыну и устроил в фамильном поместье водолечебницу. Графиня уже тогда была преклонного возраста и слабого здоровья, поэтому стала каждый год оставаться здесь на все лето.

Здоровье ее с тех пор укрепилось, зрение и слух стали острыми и чуткими, а характер испортился в равной пропорции. Поговаривают, что все ее многочисленное семейство с нетерпением ждет, когда старушка преставится, но целебная сила озера мешает этому свершиться. Графиня продолжает жить, устанавливать свои порядки и воспитывать своих невесток и невесток уже своих внуков и правнуков.

Натянув улыбку, поворачиваюсь и приседаю в книксене.