– Он будет вне досягаемости. Он же сказал, что мешать не будет.

– А если он маньяк, Кифер!? Будет мочить тут всех подряд!

– Не будет, Майки. Ты бредишь. Все будет не так! – в лице Лобански было столько страдания.

– Все, едем отсюда подальше! – кинул я, Лобански понуро сел, я газанул и уехал прочь.

Доехав до Зоммервилля, я остановился у зоомагазина, буквально вытолкнул Кифера из машины, захлопнул дверь и уехал. В зеркальце заднего вида стоял Лобански с несчастным видом.

Кое-как доволочив свое тело до квартиры, я рухнул на диван, подо мной при этом хрустнули пакетики от чипсов и что-то еще. Нет, ну это ни на что не похоже! Как он мог так со мной поступить? Оправившись от пережитого шока, я сел и начал все анализировать.

Я и не знал, что Кифер способен прятать за своей неизменной улыбкой столько лжи, причем так долго. Хорошо, нашел он участок по низкой цене с определенными условиями. Так скажи же мне все. А Лобански выбрал шоковую терапию! Я чуть заикой не остался. Мое существо для таких перегрузок не натренировано, в спецназе не учился, психологические тесты не проходил. А Софи, она, получается, тоже соучастница этого цирка. Конечно же, она знала об этом чудовище. Отомстила, довольная теперь, наверное.

Скорее всего, Кифер не ожидал, что мы наткнемся на старика. Хорошо, представим, что старика мы не увидели, преспокойно посмотрели участок, уехали. А что потом? Ведь все равно заключать договор пришлось бы мне, и все раскрылось бы! Или у этих двух был расчет на то, что, держа ручку в руке, я не пойду на попятную? Все это уже, впрочем, не важно. Я не буду покупать эту землю с этим чокнутым уродом. И бизнес с лжецом я строить тоже не намерен. А Софи пора выкинуть из головы окончательно. Одна мысль в моей голове сменяла другую, пока меня не одолел сон.

Этот воскресный день был настолько наполнен событиями, что сны мне снились очень яркие и странные. Снился отец, держащий в руке слиток золота. Губы его шевелились, но я не слышал, что он говорит. Вот он стоит на том месте, где мы встретили старика, и протягивает мне золото. Я тяну руку, и тут вижу, что уже не отец, а этот обезображенный старик тянется ко мне, протягивая золото. Потом он начал дико ржать, и его уродливое лицо вздрагивало и трепетало. Человек сказал "Добро пожаловать!". Затем обстановка в моем сне резко меняется. Теперь я еду в машине, рядом на пассажирском сиденье сидит София, приближается ко мне, а рукой пытается расстегнуть ширинку, я резко торможу и слышу с заднего сиденья хриплый хохот. Оборачиваюсь, а там сидит старик из леса весь в крови с поднятой рукой, а в ней охотничий нож. На его коленях лежит окровавленный Кифер. Софи исчезла. На этом я проснулся от собственного вопля! Свалился с дивана и долго сидел на полу, приходя в себя и понимая с облегчением, что это был сон. Но реальность явно не отставала в своей нелепости. Я снова вспомнил все события последних дней и схватился за голову, пытаясь выдавить из нее приснившийся ужас.

Ноги понесли меня на кухню к холодильнику, где стояло спасительное холодное пиво. Оно привело меня в чувство окончательно.

Переспав со всем этим воскресным кошмаром, мысли мои смягчились. Я вспомнил тщедушный вид Кифера, стоящего возле зоомагазина, представил его разрушенные мечты и огромное разочарование. Я перестал себя жалеть и злиться на весь белый свет. Да и Софи… Что особенного она сделала? Только ткнула меня носом в мою проблему, напомнив об отце. Приобретать участок она меня не уговаривала и ехать его смотреть – тоже. А Лобански… Он хотел как лучше, а получилось как всегда. Напился, скорее всего, как свинья и видит сейчас сны, похожие на мои.

Я пошел к телефону и позвонил Киферу. Он долго не брал трубку. Интересно, в их большой семье некому взять трубку? Потом не выспавшийся голос Лобански произнес:

– Меня нет, чертовы придурки! – голос выдавал тот факт, что мой друг еще не протрезвел.

– Лобански, ты здоров?

– Майки? – голос на том конце провода резко изменился с раздраженного на искренне удивленный и радостный. Моего звонка Кифер явно не ожидал.

– Я, я, Лобански… Похоже, я перегнул вчера палку, да?

– Ну… Наверное, справедливо. Я сам, когда увидал этого… собственника, чуть не обделался! К нему привыкнуть надо, нормальный мужик. Да, надо было тебя как-то подготовить. Но я не ожидал, что мы наткнемся на него именно вчера. Ей Богу, Майки, я не хотел тебя пугать. Но ты так туго соглашался на эту авантюру с участком, что я не знал, как поделикатнее все устроить. Вот… вышло, как вышло, – Лобански тараторил, одухотворенный моим звонком.

– Ладно, мне пора на работу, так ее. А я не понял, у тебя что, выходной?

– Я… я отгул взял, Майки. И прекращай шутить по этому поводу – я буду работать на тебя. А пока я отдыхаю. Безработный не предмет для шуток.

– Вечером заеду, поболтаем?

– О… Майки, давай я к тебе. А то мои тетки и так от меня не в восторге, еще ты припрешься…

– Ладно, Лобански, жду тебя вечером. Хоть бы раз в гости позвал, накормили бы по-человечески меня.

– Дружище, я рад, что хоть меня еще кормят. И на том спасибо. Я ведь детина-то еще та, – Лобански нервно хихикнул, а потом ойкнул и положил трубку. Видимо голова напомнила о похмелье.

Я уехал на работу, а там погрузился в дела, чтобы хоть как-то абстрагироваться от происходящих в моей жизни перемен.

Конечно же, мне ничего не было тогда известно о том, что происходит в эти мгновения в лесу на озере Кастерблу. Совершенно не знал я и о том, что изуродованный хозяин собственности и двое в темных, просторных одеждах тихо обсуждали что-то. Общий разговор подытожил человек в шляпе и коричневой рваной одежде с хриплым голосом:

– Надо эту ситуацию дожать. Вы же знаете, у нас нет другого выхода.

Двое в темных одеждах двинулись от него прочь, сели в машину и уехали.

Надо мной властвовала дремота на любимом диване, когда в дверь позвонили, я снова чертыхнулся, так как мелодию звонка так и не сменил. Я подскочил, отчего сердце забилось с бешеной силой, открыл дверь, на пороге стоял лучистый Лобански.

– А чего ты так сияешь? – я постарался его передразнить и растянул лицо в глупой улыбке.

– Ты меня простил, Майки? – Кифер перепинался с ноги на ногу.

– Да проходи уже, Лобански. Что стоишь, как неродной? Ты мне снился сегодня … не очень хорошо. Будто тебя этот урод замочил, – о Софи в моем сне я не стал упоминать по понятным причинам, – еще отец снился…

– О, значит, буду долго жить! Ну?

– Что "ну"… мне вот интересно, мы сделку оформлять тоже в лесу будем, а вместо подписей оставим на бумаге каждый по капле своей крови? Раз уж началось все так экзотично!

– Так мы оформим сделку? Майки, дружище! – Лобански от радости чуть не проломил головой мой потолок.

– Не знаю, Лобански. Как ты себе представляешь базу отдыха, а там… такое чучело!

– Майки, он же сказал, что мешать не будет.

– А что мешает ему съехать. Ведь бабок, которые мы ему отстегнем, хватит с лихвой и на житье, и на бытье! – я и в самом деле не мог взять в толк смысла его пребывания там.

– Может ему дорого это место … чем-то, – предположил Кифер, – да, нам-то какая разница! Пропишем все в договоре и точка. Если нарушит пункт, хотя бы один, полиция вышвырнет его оттуда и все, – с Лобански трудно было поспорить.

– Давай, Лобански под твою ответственность. Будешь отвечать животом за последствия. Это мы тоже пропишем в договоре, негодяй. Давай так. Ты мне сейчас скажешь, какие еще сюрпризы меня ждут? Иначе никакой сделки! – как можно угрожающе сказал я.

– Майки, это все! По крайней мере, мне больше ничего неизвестно, – выпалил Лобански, а на меня смотрели кристально чистые и честные голубые глаза этого идиота.

– Ладно, и как нам договориться о встрече с этим лешим?

– Надо к нему ехать, Джон Кубрак оттуда не сдвинется, – извиняющимся тоном произнес Лобански.