Арсен проводил ее коротким криком: ахой. Радостным, даже сквозь кровавую пелену. Челнок сбросил скорость, огонь погас. Перед носом у парусника вспыхнул багровый росчерк предупредительного. В ответ погасли радужные огни парусов, звездная птица послушно свернула крылья. На остром носу замигал белый огонек – сигнал сдачи. Арсен на своем месте у пульта выдохнул, встряхнул руками, разгоняя нервную дрожь. Удалось. С третьего раза Арсену все-таки удалось подрезать беглецу нос. Сказать кому – не поверят.

Но он был рад, что не пришлось стрелять. Понравился федеральному пилоту маленький дерзкий кораблик.

****

А вот его капитан – нет.

Это Арсен понял спустя двадцать минут, когда они поднялись с досмотром к нему на борт. Слишком высокий, слишком прямой, слишком – Арсен на миг замялся, подбирая определение – слишком гладкий для пространства. Конечно, каботажный грузовик – не их штурмовая птица, летает спокойно, даром крутится не любит и перегрузками лица экипажу в лепешку не мнет, но все равно – слишком гладкий у корабля капитан. И, для человека только что взятого на абордаж, слишком уверенный.

– Если мы пропустим маневр – я буду жаловаться, – говорил он, ровно, глядя Арсену в глаза. Пластинчатый десантный доспех и угловатый шлем за спиной добавлял десантнику и роста и ширины в плечах. Арсен возвышался над капитаном, как башня, но не похоже, чтобы это его беспокоило. «Странно», – думал Арсен, оглядывая спокойного, явно уверенного в себе капитана. Белый китель, потертый на локтях, но чистый реглан, дурацкая фуражка на голове. Командная зала мостика – капитану под стать. Надраенные, сияющие тусклым металлическим блеском стены, сводчатые, низкие потолки Эхом, в такт словам, мигали огоньки на брошенном пульте.

– Вы ответите. У нас не ваше корыто, мы не можем пропустить поворот по федеральной милости.

– Не пропустите, капитан. Просто дежурный осмотр, – отвечал Арсен, невольно дернув лицом на слове «корыто», – назовите груз.

– Ничего незаконного, федерал. Извольте.

Пискнул, принимая данные, тяжелый командный планшет. На экране развернулись в ряд зеленые и черные буквы. Глаза Арсена полезли на лоб.

– Что? – прохрипел он, не веря написанному, – если это шутка, то..

– Это не шутка. Груз законен. Жены господина Жан-Клода Дювалье…

– Какого черта они числятся в грузе?

Теперь удивился уже капитан – закашлялся, слегка поднял бровь при ответе:

– А где еще? Сто гол…

И осекся, не закончив фразы. Свинцовой дробью пронесся по мостику стук. Это Арсен машинально сжал пальцы в кулак. Бронированные, стальные пальцы.

– …Человек, – поправился капитан, отступив на шаг. Сморгнул и добавил:

– Все законно, пилот. Жан-Клод Дювалье здесь, на Счастье большой человек, «шай-а-кара»…

Переводчик, помедлив, выдал в ухо перевод с туземного языка. Арсен удивленно сморгнул и переспросил, думая, что машина глючит:

– Муж тысячи жен?

– Да, – подтвердил капитан и, с похабной улыбкой, добавил, предвосхищая Арсенов вопрос:

– не волнуйтесь, не треснет.

– Он сейчас здесь? – переспросил Арсен, тяня время – данные коносамента ушли с его планшета в комп челнока, подтверждение должно прийти с минуты на минуту.

– Разумеется, нет. Не задавайте глупых вопросов, федерал, время дорого.

Пискнул в ладони планшет. Подтверждение пришло – комп челнока обработал накладные, сверил с базой приказов и актов в своем мозгу и выдал зеленый вердикт – Законно. Точка. Потом экран мигнул и выскочило обоснование решения:

Приказ «Объединенной исследовательской корпорации»

Дата

Именем федерации и совета тринадцати директоров.

Всем службам федерации и компании, военным и гражданским – оказывать полное содействие господину Дювалье в его делах – служебных и личных.

Подпись.

Господин генеральный комиссионер. Не нынешний, с «Венуса» а старый, прошлого рейса.

Напоследок, печать. Электронная, длинный ряд цифр и штрихов, глухих, как тюремная решетка.

Арсен невольно сглотнул. Капитан улыбнулся – слегка, наблюдая за его замешательством. Помощник капитана – татуированный местный дикарь простоявший весь разговор неподвижной статуей в углу мостика – переступил вдруг с ноги на ногу. Лязгнула на его поясе сталь. Багровым огнем – татуировка на лбу. Не поймешь, что за знак, вроде молнии, перечеркнутой сверху вниз.

– Воняет, – прилетел голос из-за Арсеновой спины. Ровный, неживой голос без интонаций. Капитан сдернул фуражку с головы и вытаращил глаза, вмиг заметно бледнея. Арсен дернул лицом – настал его черед усмехаться:

– Мой заместитель, старшина Богомол. Седьмая десантная.

Уточнять дальше Арсен не стал. Пусть помучаются. Было с чего. Ольга Богомол, маленькая, изящная даже в латном доспехе блондинка с сизой, выцветшей челкой. И лицом, которое хирурги флота в свое время буквально собрали по кускам. Аздаргская нейроплеть, прямое попадание. Кожу и кости врачи восстановить сумели, нервы – нет. Опытное ухо Арсена поймало тонкий, чуть слышный звон – латными пальцами по бедру. Недоумение. А капитан побледнел – неподвижное, без тени эмоций лицо десантницы могло напугать. И пугало. Арсена спрашивали втихомолку, не раз, вправду ли Богомол – только фамилия.

Она шагнула вперед, на середину мостика. Замешкалась на миг, переводя взгляд с капитана – под взглядом неживых глаз, тот рефлекторно шагнул назад – на помошника, убравшего руки на пояс. Обернулась и повторила свое:

– Воняет..

Арсен втянул воздух носом – на мостике не пахло ничем, лишь неизбежным для корабля острым химическим запахом дезинфекции. Дешевой и едкой. Заслезились глаза. Помощник в своем углу тряхнул головой. Капитан сделал еще шаг назад, откашлялся и произнес:

– Время, федерал. Поворот… – голос его дрогнул. Чуть. Рука сжала фуражку. Арсен заметил, как побелели костяшки на этой руке, помотал головой и сказал:

– Я хочу осмотреть груз.

Капитан издал протестующий возглас. Лязгнула сталь. Помощник скользнул куда-то из своего угла, попал под холодный, немигающий взгляд Ольги Богомол и замер на полушаге.

– Быстрее, – рявкнул, теряя терпение, Арсен. Капитан скосил взгляд на него, на помощника, замершего статуей в углу, опять на него, вздохнул и сказал:

– Прошу, – показывая на дверь в углу мостика.

Ольга, в одно короткое движение головы показала помощнику капитана – иди, мол вперед. Татуированный дикарь замер на миг, опустил было руку на пояс, потом раздумал и подчинился. За ними шагнул в люк капитан, Арсен замыкал строй. Служебный коридор был темен и пуст. И потолок невысок, десантникам пришлось вбирать головы в плечи.