– После этих слов я должен устыдиться? – Он резко откинул полу моего халата, который не был завязан на пояс. Я откатилась в сторону, да так, что упала с кровати. – Ты жива?
– Жива. – Я поспешила встать и покрепче завязать халат.
– Будь времени побольше, я тебе показал бы какие у меня там мысли были. – поднимаясь, сказал Олег. – Отложим до следующего раза. А то на работу надо.
– Я больше никаких разов не хочу. – одеваясь в ванне, сказала я.
– Ты не хочешь, а я хочу. Или думаешь, я разрешу с собой безнаказанно играть? – хмыкнул Олег.
– Я не играла. Чего еще было делать, когда вы меня сюда привезли ночью? Я когда устаю сильно, меня пушкой не поднять.
– Уже понял. Я тебя до метро подкину. А то на работу опоздаю. Можно было и пораньше тебя растолкать, но больно ты сладко спала. – сказал он, когда мы сели в машину.
– Я не против метро.
– Как ты на работу встать умудряешься с таким крепким сном?
– Если мне на работу надо, я так крепко не сплю. Это сейчас расслабилась. – Зевнула. Очередной жаркий день приветствовал чистым небом и ярким солнцем.
– Рядом со мной расслабилась?
– Нет. Сегодня у меня выходной. – на губах невольно появляется улыбка.
– Да ты не девка, а зараза. – хохотнул Олег. Он остановил машину рядом со станцией метро. – Иди сюда.
Увернутся я не успела. Опять этот дурацкий поцелуй, когда чужие губы сминают мои. И хватка из которой не вырваться.
– До вечера, Валь.
– Нет. – испуганно отвечаю я.
– Да. – а сам рассмеялся. – Не думай, что от меня спрячешься. Найду.
Глава 5.
Первым делом дома я поставила воду для пельменей. Есть хотелось зверски. Заглянула в комнату. Полина спала. В комнате почти не было свободного места. Десять квадратных метров были заняты полностью: кровать Полины, мамина двухспальная кровать, два шкафа стол, на котором сейчас стоял телевизор. Оставался лишь небольшой проход между мебелью. А мне где спать? Мой матрасик в коридоре выставлен. Здорово. Значит буду спать в коридоре. Или на кухне. Под столом. А чего? Тоже вариант. Настроение было сегодня веселое. Поэтому унывать я не хотела.
У меня был выходной. Из неприятностей выбраться удалось. По носу я своего кавалера щелкнула. Не так уж все и плохо. Можно было не торопится. Спокойно постирать вещи, еще подремать пару часов, посмотреть фильм, а к пяти вечера я уехала гулять. Иногда нужно немного отвлечься. Только куда ехать без денег? Пляжи переполнены. В торговый центр? Я только вчера оттуда вернулась. По музеям ходить? На это нужны были деньги. Один билет триста рублей стоил. Чтоб в кино пойти тоже нужны деньги. А я себе выделила сто рублей на развлечения. Раньше такие вопросы передо мной не стояли. Но теперь, когда кредиты съедали всю зарплату, приходилось экономить на всем. А погулять хотелось. Мне было всего двадцать восемь лет. Я была одинокая и независимая женщина. Не все же время дома сидеть! Какой самый экономный вид прогулки? Правильно, пешая прогулка ничего стоить не будет.
Я вышла на станции Маяковская. Красивая станция. Она была после реставрации. Светлая, но холодная. Глазу нечем зацепиться в этой помпезной мраморной красоте. Памятник Маяковскому закрыт строительными лесами. Его почти не видно. Чего-то строят. Вроде подземную парковку и еще один торговый центр. Слышала краем уха о скандале на эту тему, но особо не вдавалась в подробности. Куда еще нам один торговый центр? В последнее время они вырастали, как грибы после дождя. Куда не посмотришь одни торговые центры. У людей столько денег не было, чтоб отовариваться в них. Хотя, если нет денег, то кредитные специалисты, что стоят в торговых центрах, легко оформят кредитную карту. Народ ведется. Оформляют, совершают покупки, а потом оказываются заложниками процентов по этим картам. Берешь десять тысяч, а отдавать двадцать, а то и двадцать пять. Никто ведь не читает мелкий шрифт, когда подписывает договор. А кредитному специалисту не выгодно рассказывать все подводные камни, потому что у них зарплата сдельная и зависит от оформленных кредитных карт. Все друг друга обманывают. Было противно от этой мысли. Почему нельзя жить честно? Почему, чтоб чего-то добиться надо обязательно врать, выкручивать, подставлять? Это я не понимала.
Народу в центре было мало. Никто в здравом уме не пойдет гулять по раскаленной Москве, где солнце отражается от зеркальных витрин. Никто, кроме меня. Наушники в ушах. Играло сумасшедшее попурри, где тяжелый рок переплетался с популярными мелодиями. Главное, чтоб песня нравилась, а жанр для меня не был важен. Балетки, джинсы Капри, футболка и бейсболка, чтоб голову не напекло. В витринах поймала свое отражение. Я неплохо выглядела. Правда, замученная немного.
Чем ближе к центру, тем больше туристов. Они глазели по сторонам. Фотографировали. Кремль краснел своими стенами. Манежная площадь была заполнена людьми. Молодежь расположилась у фонтанов. Чуть в них не купались. Жарко. Мороженое стоило в два раза больше, чем в моем магазине. Но я все равно его купила. Оно казалось чем-то непередаваемо вкусным. Хотя, по сути было обычное мороженое. Пробовала его не раз. Но тут играет роль где и когда ты его пробуешь. Какие эмоции при этом испытываешь.
Я сидела на лавочке и наблюдала, как гуляют иностранные парочки. Им было на вид лет под семьдесят. Улыбались, как на фотографии глянцевого журнала. Студенты катались на роликах. Кто-то обнимался. Нашли место. Под Манежной площадью еще один торговый центр и Макдоналдс. Много народу. Что же так все любят по магазинам ходить?
– Валя! Сколько лет, сколько зим! – я оглянулась, чтоб увидеть, кто меня окликнул.
– Юля! Ты когда вернулась? – я не верю своим глазам.
С Юлькой мы были не разлей вода в институте. Думали дружить будем всю жизнь. Но после института она уехала покорять Европу. Одно время еще переписывались, но постепенно общение сошло на нет. Разные интересы, не хватка времени, а может поняли, что не были мы с ней подругами. Так, общались пока учились, а потом дороги разошлись.
– Неделю назад. Рику Москву посмотреть захотелось. Вот я и работаю, как экскурсовод. – она рассмеялась. Только не знаю почему мне ее смех фальшивым показался. Наигранным. – Ты как?
– Нормально. – я пожала плечами. Хвастаться нечем, а свои проблемы выливать не хотелось.
– Может встретимся? Приходите к нам с Борей в гости.
– Я в разводе. Разбежались мы с Борей.
– Как? Вы же с первого курса вместе были! И давно? – Юля вцепилась в мою руку, словно боялась, что я сбегу от нее.
– Полгода уже. Или чуть больше. Это не важно. – освобождая руку, ответила я.
– Нам надо обязательно встретиться. – решительно сказала Юля.
– У меня работы много. Некогда встречаться.
– Найдешь время. Давай телефонами обменяемся. – отмахнулась Юля. Телефонами обменяться, это же не обязательно встречаться. Мы только записали номера, как появился на горизонте бодренький такой дедушка.
– А это и есть мой Рик.
О вкусах как говориться не спорят. Красивая длинноногая Юля, с внешностью фотомодели и маленький сухой старичок с ней под руку. Она быстро что-то затараторила по-немецки. Еще и с местным акцентом. Я ни слова не поняла из ее речи. Но я немецкий знала поверхностно. Начала учит, но потом бросила. Тут меня Рич удивил пригласив поужинать всем вместе. Говорил он по-английски. Было неудобно. Попыталась отказаться, но Юлька всегда умела добиваться чего хотела. В данный момент ей нужна была я. И вот мы уже сидели и ужинали. Рич или Ричард оказался немцем с английскими корнями. Так и не поняла, чем он занимается, но деньги у него были. По-другому Юля и не стала бы с ним встречаться. У них было взаимовыгодное сотрудничество, как пошутил Рич. Юля выспрашивала меня про Борю. Я его в последний раз видела в январе. Чего ей могла рассказать про него? Работает все там же, в компании у отца. Давно уехал от родителей. У него теперь своя квартира. Отец, как не видел в нем своего приемника, так и не видит. Может сейчас чего-то и изменилось. Но вряд ли. У Бори не было деловой хватки. Он умел только пыль в глаза пускать. Напыщенный индюк. С нашими однокурсниками я не пересекалась. Юля что-то про кого-то слышала. В итоге вечер вылился в перемывание косточек общим знакомым. Рич нам это делать не мешал. Он весь вечер на мою грудь пялился. Чуть слюну не пустил. Противно. Руку потом мне обслюнявил. Предложил еще встретиться. Юлька молчала, хотя было видно, что ее дедок мною заинтересовался.
