- Капитан, мы уже все это обсуждали, - напомнил Эдвард, но Северед только вздохнул, явно ожидая нечто подобного от молодого барона.
- Господин, раз уж вы вспомнили про это, то я посмею вам еще напомнить, что мы договаривались и о субординации между нами, - в ответ заметил корсар, - В настоящий момент я командир эскадрильи и командую всеми силами, высаженными на поверхность. И вы лично пообещали мне, что с вашей стороны не будет никаких возражений по этому поводу, равно как и по тому, что с момента начала операции все командование переходит под мое руководство. И вы обязаны мне подчиняться, раз хотите в ней участвовать. ПО моим правилам, операция включает в себя так же и последний инструктаж.
Еще раз выдохнув, Северед опустил забрало боевого шлема, активируя внутренние мониторы и проверяя систему датчиков. Опыта диверсионных операций у корсара было гораздо больше, чем у любого тристанского офицера, так что нет ничего удивительного в том, что именно ему молодой барон доверил сегодня командование, несмотря на протесты военных, уверявших, что нельзя доверять корсару.
- Да, капитан, я помню все это не хуже вас, - развел Эдвард руками, - можете продолжать… - подчинившись, решил еще раз проверить системы подключения к оружию, пока капитан давал остальным последнюю сводку информации по поводу того, чего стоит ждать на поверхности.
- Так вот, атомная зачистка должна подавить основное сопротивление противника в воздухе, так что спуск в абордажных челноках можно было бы назвать спокойным, если бы не те условиях, в которых будем спускаться, - вздохнул корсар, продолжая гудеть через внешние динамики боевого костюма, - мы не можем гарантировать подавление зенитной системы. Поэтому отстрел капсул произойдет сразу после взрывов, ожидайте еще в воздухе ударной волны и очень плохой видимости при посадке. По произведенным расчетам, зоны прямого поражения обойдут стороной саму территорию загородного имения, но там все равно ожидаются все прелести атомного взрыва, за исключением прямой ударной волны. Вопросы какие-то есть?
- Что известно по конкретным целям? – спросил один из офицеров штурмовой бригады, участвующей в высадке, - Где они находятся или могут находиться на момент высадки? Насколько летальное оружие можно применять в ходе боя?
- До того момента, пока не будет установлено точное нахождение целей, площадное оружие и гранаты использовать только в случае крайней необходимости, - уточнил Северед, - Первоочередные цели, по нашим целям, должны находится во дворце. Скорее всего, во время атаки их спустят вниз, в одно из убежищ ниже уровня поверхности, у каждого из вас в базу данных боевого костюма загружены их сравнительные параметры, настроенные на получение соответствий. Как только вы их обнаружите, немедленно передавайте маячковый сигнал и попытайтесь, как минимум, задержать их продвижение, только понапрасну не рискуйте, все равно им деваться некуда. Как только увидите маячок обнаружения вашего соседа, старайтесь продвигаться в том направлении. Если не можете оказать поддержку, то лучше продолжайте удерживать свои позиции, лишняя толкотня тоже не нужна, но уже можете не стесняться в использовании средств уничтожения противника. Только прошу вас, не используйте заряды класса «А» внутри здания, - развел руками корсар, и все солдаты рассмеялись. Нервное напряжение, царившее перед высадкой, немного рассеялось после такой простой шутки, да и молодой барон отметил, что Северед действительно оказался отличным командующим и хорошим психологом, знающим, как правильно настроить своих подчиненных перед боем.
Абордажные капсулы представляли собой одноразовые челноки, главной задачей которых было максимально быстро преодолеть разделяющее корабли расстояние, прорваться сквозь его зенитный огонь и, в буквальном смысле этого слова, на полной скорости влететь в борт вражеского корабля. Для высадки на поверхность их использовали не часто, поскольку слишком жестким получалось приземление без тормозных двигателей, которыми снабжены стандартные посадочные капсулы для подобных десантов. И на «призраках» они никогда и не устанавливались, слишком другие цели были у этих кораблей. Все же, десантирование возможно, особенно когда солдаты защищены тяжелыми штурмовыми боевыми костюмами, обеспечивающими максимальную безопасность человека внутри. Главное, после приземления не потерять боеспособность от удара и ожидающегося в таких случаях оглушения. Для предотвращения подобного в модули жизнеобеспечения встроены дополнительные аппараты со стимулирующим действием, способным вытащить человека даже из состояния глубокого шока.
Внутри каждой капсулы помещалось сразу двадцать человек, буквально вжатых друг в друга из-за экономии пространства, а сами капсулы управлялись автопилотами, настроенными на максимальное сближение с целью и с максимально допустимой скоростью. За то, чтобы при столкновении абордажная капсула не размазалась тонким слоем по многометровому корабельному бронированию, отвечал бронированный клин конусообразной формы, действующей по принципу пули, врубаясь в борт корабля так глубоко, как только возможно. После этого в ход вступали уже термитовые заряды, проплавляющие броню и проталкивающие челноки вглубь до тех пор, пока не выйдут к внутренним помещениям. В последние минуты бронированный конус играет так же роль щита, поскольку к этому времени абордажные группы уже дожидаются приветственные делегации с тяжелым вооружением, и пара метров брони на внешней стороне дает возможность нападающим хотя бы выбраться из люка прежде, чем их расстреляют, как крыс в мышеловке.
При наземном десантировании такие металлические клинья с абордажных челноков снимают, но вместо этого ставят дополнительные двигатели, чтобы максимально быстро пройти сквозь простреливаемый участок неба, приземлившись прямо в саду загородного имения Гористаров. Там, в обширном загородном имении, находящейся под защитой одного из укрепленных фортпостов, сейчас находится семья Михаэля, их захват был главной задачей. Эдвард таким образом рассчитывал заставить графа Гористаров ошибиться и начать делать необдуманные, но эмоциональные поступки. В лучшем случае, хоть подобное и казалось слишком маловероятным, заставить силы всего графства капитулировать даже без решающего сражения, выманив самого Михаэля в открытую схватку и уничтожив его.
- Всем подготовиться! – раздалась под потолком команда капитана корабля из внешних динамиков, - Минутная готовность до сброса маскировочных полей!
Солдаты зашевелились, постепенно расходясь по своим отрядам, еле проталкиваясь в узком и тесном коридоре перед шлюзами абордажных капсул. Эдвард с Севередом должны были находиться в разных челноках, следуя одному из принципов безопасности при десантировании командования во время боя. Так гораздо меньше вероятность, что от одного удачного выстрела противника весь отряд после посадки окажется без прямого руководства на поле боя.
Внутри челноков тесно и темно, нет освещения и нет вентиляции, только металлические борта с выходящими наружу ребрами жесткости. Боевые костюмы находятся так тесно друг к другу, что любое движение вперед или назад приводит к смещению всего ряда, а потому бойцы по несколько раз проверяют все крепления, удерживающие их на месте, чтобы по не осторожности не превратить весь челнок в кровавый блендер при тряске в полете.
Эдвард по привычке снова проверяет все пристегнутое к броне вооружение и снаряжение, мысленными приказами поочередно активируя и деактивируя все системы. Такая привычка осталась у него еще со службы в королевских войсках, где перед каждым десантированием начинал нервировать всех своих сослуживцев подобным недоверием к собственному опыту, но для него это было что-то вроде данью традиции. Заботься о своем оружии, и тогда оно однажды спасет тебе жизнь, как когда-то сказал его отец, по привычке опираясь на свою трость, поддерживающее поврежденное колено. Он как-то рассказывал, что когда-то от потери всей ноги и мучительной смерти на поле боя, когда его зацепило инверсионной шрапнелью, спас только приклад винтовки, успевший принять на себя большую часть керамитовых многогранников, рвущих броню как тонкую бумагу.
