Литмир - Электронная Библиотека

– Данилюк я, Алексей.

– Черкасский, Арсений, – сунул руку милиционер. – Дата и причина смерти?

– Двадцать четвертого… нет, двадцать пятого февраля. ДТП.

– Это уж три месяца почти, – присвистнул милиционер. – Почему здесь до сих пор?

– Дык… а где мне быть-то? – растерянно ответил Данилюк.

– Ясненько. Не пришел за тобой никто?

– Не пришел вот…

– Проблема. Что делать планируешь?

– Да… пока не решил.

– Не решил, значит… Но ты сам вообще как хочешь – уйти или остаться?

– А что лучше?

– Лучше, хуже… тут дело вкуса, старичок. Я на той стороне сам не был, что там и как, не знаю. Но большинство уходит.

Милиционер уселся на скамеечку и достал пачку сигарет. Вытряхнул одну, сунул в зубы – на кончике сам собой зажегся огонек. Данилюк, раньше не видевший курящих призраков, смотрел на это с интересом.

Удивиться, разумеется, не удивился. Если есть призрачная еда, почему не быть призрачным сигаретам? Данилюк, в свою очередь, кинул в рот жвачку, предложил и Черкасскому, но тот мотнул головой.

– Не куришь? – спросил он.

– Нет, спасибо, – ответил Данилюк.

– Правильно, вредная привычка… хотя теперь не вредная, конечно. Ладно. Ты смотри, старичок, уходить или оставаться – это тебе самому решать, конечно. Но если останешься – по улицам внимательней ходи. Банда Иванова и Маркова здесь не единственная. И даже не самая опасная.

– Они тоже голодные духи? – уточнил Данилюк.

– Духи. Голодные. Они… оно, скорее, а не они. Их как бы много… но как бы и один. Суперпожиратель. Если снова завидишь такого хоть издали – беги сразу же.

Данилюк кивнул. Он от души надеялся, что больше с таким монстром не встретится. Ему хватало и обычных голодных духов.

– Учту. Но я бы все-таки предпочел уйти… куда там все уходят, – высказался Данилюк.

– Ясненько. Законное желание. Что именно тебе мешает?

– Э-э-э… да вот кабы знать.

– Ясненько, – затянулся сигаретой милиционер. – Ну смотри, старичок. Призракам тут быть не положено. Для них другие места предназначены. И по эту сторону люди остаются в трех случаях. Первый, самый частый – отказники. Эти уйти могут, но не хотят. Их держит какое-то сильное чувство. Они что-то тут оставили, что-то не закончили… или просто очень боятся идти дальше. Вот именно такие становятся блуждающими призраками, шляются везде, ноют, портят жизнь себе и другим. Иногда перерождаются в голодных духов.

– Не, я не из таких, – поспешил заверить Данилюк. – Надеюсь…

– Да, у тебя скорее второй вариант. Ошибка в системе. Никто за тобой не пришел, врата не открылись, и ты… застрял. Такое пореже бывает, но бывает. У них там, иже еси на небеси, тоже, как я понял, накладки всякие бывают, сбои, а то и просто косяки. Потерял кто-нибудь твою бумажку, не в том месте галочку поставили, вот про тебя и забыли.

– Обидно, – вздохнул Данилюк. – А третий случай какой?

– А третий – мой, – ткнул себя в грудь милиционер. – Остаться добровольно, чтобы… ну, типа работать. Называется – бодхисатва.

– Чего?.. – не понял Данилюк.

– Чего-чего… Не тупи. Бодхисатва я. Есть такое слово.

– Э-э-э… а вы что, буддист?

– Почему?

– Ну… это же из буддизма что-то, нет?.. – почесал в затылке Данилюк. – Я слышал где-то…

– Да нет, не буддист. Я… а фиг его знает. В юности коммунистом был, потом… потом никем, наверное. Особо не задумывался, работал много.

– А кем вы работали?

– А что, по мне не видно? – хмыкнул Черкасский. – Ментом я работал. С семьдесят восьмого по девяносто девятый служил, панимашь, в органах, криминальный отдел, капитан. А потом возле Казанского попал под раздачу… ну меня и того. Громкое было дело… слышал, может?

– Не, не слышал…

– Ну еще бы, ты тогда еще школьником был…

– Да не, я вообще не москвич.

– А, понаехавший. Ну бывает.

– Да я не… ладно. И как это вообще у вас получилось?

– Что?

– Ну… бодхисатвой стать. Как ими становятся?

– За всех не скажу, – затянулся в последний раз Черкасский. Окурок вспыхнул и рассыпался искрящейся пылью. – Но вот возьми меня. В жизни мне не нужно было ничего. Машина, мебель, шмотки… плевать я на них хотел. Спортом заниматься лень. Книжки читать скучно. Я даже не бухал – не хотелось. Питался одними сосисками с макаронами. После работы просто лежал, смотрел в потолок и размышлял о всякой фигне. Как Обломов. С точки зрения классиков я был лишним человеком и вел бесцельное существование. А с точки зрения буддизма я освобожден от страстей и близок к просветлению… Такая вот фигня, старичок.

– Да ладно, – усомнился Данилюк. – И что, этого достаточно?

– Ну правда, я еще работу свою любил, – добавил Черкасский. – Горячо. Нравилось, панимашь, порядок наводить. Поэтому, может быть, и остался в таком вот виде. Такой типа астральный мент.

– А как это у вас вообще было? Вас кто-то назначил… за вами приходили?..

– Да нет, – поморщился милиционер. – Это не так происходит. У нас, в Сумраке, с этим попроще. Думаешь, голодных духов кто-нибудь приговаривает стать такими вот? Сами превращаются, паскуды. Так и у меня было. Просто как-то изнутри понимание пришло – вот это мое, буду это делать.

– И вы не против были?

– Так я ж тебе говорю – это не сверху откуда-то назначение. Это призвание твое… типа. Если б я против был, ничего б и не случилось, панимашь. Я первое время и не задумывался особо – просто как при жизни порядок наводил, так и после смерти продолжил… Это уж потом поговорил с прошаренными людьми… духами, они мне и растолковали, что я теперь типа бодхисатва. Такие дела, старичок.

Черкасский поднялся со скамейки, вздохнул и сказал:

– Но ты явно не бодхисатва, раз болтаешься без определенных занятий. Ты – ошибка в системе. Косяк.

– И что мне делать теперь?

– Вот что, старичок, – хлопнул Данилюка по плечу милиционер. – Я тебя поставлю на учет. Если кто снова будет наезжать – обращайся. Этот район – он мой, я тут на сигналы быстро реагирую. Слышу далеко, езжу быстро. Но вот эти все дела с миграцией – они не по моей части. Я даже не знаю, как там оно – на том свете. Никогда не бывал. Зато знаю, кто тебе поможет.

– Кто? – заинтересовался Данилюк.

– Известно кто. Специалисты. Проводники. Про ангелов смерти слышал? Туда, на тот свет, многие идут своим ходом. Но многих провожают. И вот мой тебе совет – найди такого провожатого и попроси помочь. Он если сам и не проведет, так по крайней мере скажет, куда обратиться. Понял?

– Чего ж не понять…

Милиционер приложил два пальца к околышу фуражки и уселся на мотоцикл. Данилюк мог поклясться, что еще секунду назад его тут не было, но теперь он стоял рядом – тоже устаревшей модели, явно еще советского производства, с треснувшей рамой. Однако при этом выглядел он каким-то удивительно надежным – словно бывалый боевой конь, много лет возивший своего человека.

– Кстати! – вспомнил милиционер. – Еще есть такой вариант. Можешь наведаться в парк Горького и подождать Корабль Умерших. Он каждый год там появляется в конце мая, возит духов на тот свет. Не помню точную дату, но вроде уже должен быть.

– Блин! Так я же его только сегодня видел! – выпучил глаза Данилюк.

– А чего ж не зашел?

– Да я ж не знал!

– Ну… тогда жди до следующего года. Или все-таки вылавливай ангела смерти.

– Спасибо, буду вылавливать… а как его вылавливать?

– Да известно как. Жди, пока кто-нибудь умрет.

Черкасский кивнул Данилюку, надавил на газ и поехал по аллее. Потом свернул вправо, спустился по набережной, пронесся по реке и поднялся в ночное небо. Данилюк проводил его взглядом и неторопливо зашагал в противоположную сторону.

Искать ангела смерти.

Глава 8

Стать свидетелем чьей-то смерти не так-то легко. За двадцать восемь прожитых лет Данилюк видел одну-единственную – собственную. И ту, можно сказать, прозевал – слишком уж быстро и внезапно все произошло.

15
{"b":"601492","o":1}