Конец посоха темнокожего мужчины потрескивал от магической силы. Черные искры сыпались с его кончика. Лараджин начала поворачиваться, хотя знала, что ей не удастся убежать. Краем глаза она увидела стрелу потрескивавшей черной силы, прыгнувшую с посоха…

В тот же миг какая-то фигура бросилась из-за дерева. Все еще поворачиваясь, Лараджин только мельком увидела его: зеленый плащ, узкое татуированное лицо. Затем стрела с посоха ударила выскочившую фигуру прямо в грудь. Дикий эльф закричал в агонии, тело внезапно стало неподвижным. Искры прыгнули с кончиков его пальцев, а одежда и волосы взорвались в клочья. Его обугленные останки упали на землю, дымя на снегу.

Лараджин уставилась в ужасе на почерневший труп. Теперь в тишине, повисшей после взрыва, раздался звук.

Она услышала настойчивый шепот на языке, которого не понимала. Затем снова, на общем языке:

— Беги! Беги!

Ее не нужно было убеждать. Ноги как-то нашли опору на скользком снегу. Она увидела еще одну фигуру в плаще, спрыгнувшую вниз с ветви дерева на Хулорна, который обнажал меч, а третья скрытая фигура бросилась на темнокожего мага сзади из-за кустов. Когда Лараджин бежала через лес, ее сердце колотилось, она услышала еще пару раз треск от взрывов позади нее.

В безумной спешке, Лараджин взобралась на край фонтана и легко вырвала решетку. Едва она проползла, как услышала приглушенный звук шагов, приближающихся к находящемуся сверху фонтану. Рыдая, она поняла, что ее преследовали по следам на снегу. Они не смогли бы найти ее след в канализации. В темных туннелях было слишком много поворотов — да и следы в канализационной воде не оставались.

Она прыгнула вниз в туннель, и, поднимая брызги, убежала в темноту.

Лараджин проскользнула через один из входов для слуг Штормового Предела, все еще задыхаясь от бега через город и вонючей канализационной воды. Она не видела никаких признаков преследования — ни стражи Хулорна, ни темного волшебника, ни даже диких эльфов. Она была почти уверена, что Хулорн не сможет узнать ее, если увидит снова, поскольку дворяне, как правило, видят только форму и не замечают слугу под ней. Но это вовсе не значило, что она в безопасности.

Когда Лараджин сняла покрытые грязью ботинки и вытерла волосы, она услышала звук голосов с лестницы, которая вела в основную часть дома. Это был господин, в муках еще одного делового обсуждения с Талендарами, очень важная встреча, на которой Лараджин должна была работать.

Встреча под председательством господина Тамалона Ускеврена. Ее отца.

Мысль была все еще слишком неправдоподобной, чтобы поверить.

Лараджин услышала легкое царапание по двери позади нее. Она открыла дверь, и увидела трессима, сидящего на пороге. Крылатый кот вошел в Штормовой Предел, как будто он всегда там жил и потерся о ногу Лараджин.

— Что здесь делает это животное? Оно дорого стоит — отправь его обратно туда, откуда оно пришло.

Крылатый кот удрал назад за дверь, когда господин Кейл спустился в зал. Глубоко посаженные глаза дворецкого сверкали. Он выпрямился, остановился и сжал тонкие губы, давая Лараджин в полной мере понять, как он относится к тому, что она не одета в форму. Его ноздри втянули воздух.

— Где, — произнес он с ударением на каждом слове, — ты была?

Лараджин увидела, как улетает трессим, пятно яркого цвета на фоне падающих снежинок, и закрыла дверь.

— Поклонялась Сьюн, сэр, — кротко ответила она. — Крылатый кот последовал за мной из храма, и я все время была там, пытаясь избавиться от него.

— Хм. — Господин Кейл, казалось, принял это объяснение. — Одень форму. Немедленно. И направляйся к господину. Там наверху происходит важная встреча.

Лараджин опустила голову. Несмотря на ее позу, она выглядела какой угодно, но только не кающейся. Она пристально смотрела на свои руки — на пальцы, которые вызвали целебную магию Сьюн — или Ханали — или обоих.

„Я — важная персона“, — думала она. — „Защищая меня, погибли три эльфа. Не просто служанка, а кто-то… другой“.

Все было так же в семье Ускевренов, но для Лараджин все изменилось. Господин Тамалон Старший, поглощенный своими деловыми встречами и часто преследуемый воспоминаниями о его прошлом, уже не только ее работодатель. Он был ее отцом, и люди, которые умерли, когда сгорел первый Штормовой Предел, были родственниками Лараджин. Госпожа Шамур теперь стала той, с которой нужно быть вдвое осторожной. Лараджин даже не хотела представлять, что будет, если госпожа узнает, что она дочь ее мужа, который ее обманывал.

Госпожа Тазиенна — Тази — оставалась все такой же проказливой нарушительницей спокойствия, которой была всегда, но теперь Лараджин видела ее другими глазами. Одна и та же кровь текла в их жилах. Возможно, Лараджин станет такой же безрассудно смелой в один прекрасный день.

Господин Тамалон Младший был таким же повесой и расточителем, как и раньше. Знание того, что он ее сводный брат, заставило Лараджин посочувствовать ему. Хотя подробности ей были известны только понаслышке, во время ожидания у стола Ускеврена, она уже могла оценить опасности, с которыми столкнулся Тамлин при доработке торгового соглашения с Фоксмантлами.

Лараджин также увидела Тала в новом свете, не просто как друга, который сознательно перешагнул через линию, разделявшую господина и служанку, а как брата. Она молилась, чтобы Тал спокойно отреагировал на новость, что они родственники.

Только один человек не изменился в глазах Лараджин. Господин Кейл оставался все такой же таинственной, слегка зловещей личностью, которой был всегда.

Лараджин медленно пробралась мимо него и быстро пошла в комнату для слуг, чтобы надеть форму. Краем глаза, она увидела, что он смотрит на нее. Сурово.

„Он видит, что я изменилась“, — подумала она. — „Интересно, он догадывается, отчего?“.

Лараджин не знала, что ждет ее впереди. Но она знала, что ответ дожидается ее где-то там. Не здесь, в Штормовом Пределе, даже не в Охотничьем Саду, который звал ее все эти годы, а в другом месте: среди диких эльфов Запутанных Деревьев.