- Вы же понимаете дядя, что это было досадное неразумение, и виновные будут строго наказаны, - сказал Эгенон увещевательно.

- Не сомневаюсь, ведь выкупали их не для того чтобы мы их допросили, - с мрачным сожалением отозвался Лаон.

- Но ведь согласно традиции эльфов судит их владыка, - не унимался полукровка: - Да и как Лойнариэль мог допустить, чтобы его подданных растерзали кровожадные твари при таком большом стечении народа, - сам осознав, что сболтнул лишнего, он испугано осекся, когда услышал, как клацнули наши зубы.

- В общем, так племянничек, - медленно начал князь: - Ты, в конце концов, должен выбрать, кто ты есть! Хорошенько подумай об этом. Ведь желание усидеть на двух стульях сразу может и боком выти, - предостерегающе прибавил в конце правитель.

Молодой человек поспешно откланялся. После того как за ним закрылась дверь Лаон тихо пробурчал себе под нос: "Эх, отец. Как же эта мысль тебе в голову то пришла?"

Князь грустно посмотрел на меня, и я снова подлил ему вина.

Вскоре пришла княгиня. Она без стука, потихоньку открыла дверь и прямо направилась к дивану, на котором возлежал ее супруг. Я поднялся и, пододвинув стул к дивану вплотную, жестом предложил ей сесть.

Князь, с трудом сосредоточив на супруге мутным взгляд и, с огромной тоской в голосе произнес:

- За что же они так со мной?

Внятного ответа она, конечно, не дала (да он в нем не очень-то нуждался). А как хорошая жена постаралась просто утешить. Она тихонько приговаривала, что это недоразумение и все образуется. И другие малозначащие фразы пока он не уснул. Тогда она поднялась, а у самой двери сказала, впервые обратившись к нам лично:

- Охраняйте его хорошо! - не дожидаясь ответа, она вышла.

Часа за четыре до заката князь очнулся от хмельного сна. Чувствовал он себя конечно не очень, но не смотря на это, велел привести себя в порядок и сменил платье. Потом вернулся обратно, ведь пока Лаон отдыхал Титус, несколько раз заглядывал в кабинет, делами то правитель сегодня не занимался. Поэтому до ужина они разбирали накопившиеся бумаги. Ужиная с семьей князь был необычно задумчив и молчалив.

Сменив караулы, мы с Харгом проводили августейшую чету в спальню. Уже улегшись в постель, Лаон сказал мне:

- Завтра нужно все же сходить на ярмарку. Успокоить народ.

Я дождался, пока он уснул и тоже отправился отдыхать.

10.

Утро следующего дня началось не лучше, чем прошел весь предыдущий день.

Варга, которая каждое утро спозаранку бегала в лавку за фруктовой водой, вернулась сильно возбужденной. Поставив кувшин на стол, с виноватым видом подошла ко мне. Опустив глаза в пол, поджав уши и хвост, она стала докладывать, что произошло у лавки, сопровождая свой рассказ мысленными образами, так что можно сказать я, видел все своими глазами.

Поднявшись с первыми лучами солнца, она первая сбегала помыться в ручье, а после отправилась в город. У лавки же была еще до открытия, первой в очереди. Чуть позже стали подходить горожанки, которые тоже собирались, что-то купить. Будучи милым и воспитанным щенком племянница вежливо здоровалась со всеми. Когда же к ней обращались, отвечала явно смущаясь. Так и стояла она, с другими женщинами ожидая, когда отопрут дверь.

В это самое время в переулке появилась пьяная (вернее еще не успевшая протрезветь с вечера) компания солдат-новобранцев. Шли они впятером, горланя песни и приставая ко всем встреченным женщинам. С тех пор как князь начал готовиться к войне таких праздношатающихся типов в городе стало много. Пьяная солдатня явно направлялась к лавке, дабы пополнить запасы спиртного, чем были очень недовольны горожанки в очереди.

Хозяин только открыл, но Варга уже успевшая отдать ему пустой кувшин и деньги ждала, пока ей выдадут полный. Тут один из солдат, а был он надо сказать значительно крупнее моей племянницы (размером как я сам, только толстый, а не мускулистый), со словами:

- Пошла прочь, сучка, - схватил ее за рыжую гриву и попытался выкинуть из очереди.

Мгновенно извернувшись, она вцепилась в руку выше запястья, прокусив насквозь мышцы и раздробив зубами кость. Взвыв от боли, он разжал пальцы. Тут же развернувшись, она ударила его ногой в грудь. Пролетев пару метров, громила мешком повалился на своих собутыльников. Не ожидавшие такого отпора, сразу же протрезвевшие солдаты, подхватили своего товарища и быстренько рванули, скорее всего, к лекарю.

Женщины в очереди одобрительно закивали головами, переговариваясь между собой, в том плане, что такую, уж муж обидеть, не посмеет, да и распустившейся солдатне урок будет. Не зная как реагировать, Варга схватила с прилавка кувшин и опрометью бросилась в нашу казарму рассказать мне о происшествии. Я успокоил ее, пообещав со всем разобраться.

Как ни странно, но никакой официальной реакции на это происшествие не последовало. Что даже меня несколько удивило. Впоследствии выпивая в трактире с Гейнариком, я узнал, что подобные инциденты стали случаться последнее время очень часто. Потому как удержать новобранцев в узде было довольно сложно, и стычки с горожанами происходили постоянно.

Сдав караулы дневной страже, я и Мав были с князем в кабинете, где он занимался насущными делами, не спеша, разбирая бумаги с секретарем. Предстоящий поход на ярмарку больше не вызывал у него возбужденного оживления. Создавалось впечатление, что Лаон всеми средствами пытается его оттянуть.

Ближе к обеду мало-мальски уважительных причин откладывать, далее не осталось. Поэтому князь, в нашем сопровождении и взяв Титуса за компанию, отправился на ярмарку. На этот раз мы добрались без происшествий. Углубившись в торговые ряды Лаон с интересом рассматривал товары, разговаривал с купцами (людьми и нелюдями), пробовал предлагаемые ему кушанья и вина. Настроение его улучшалось с каждой минутой. Он и думать забыл о грозящей опасности. И как оказалось зря, эльфам не свойственно сдаваться так легко, поэтому они предприняли еще одну попытку.

Кроме собственно торговцев на ярмарку приезжали и приходили бродячие актеры и цирками, музыканты и барды. И князю очень нравилось смотреть и слушать их представления. Выйдя из толкотни торговых рядов, на относительно свободную площадь мы остановились недалеко от наспех сооруженной сцены. На ней разыгрывалось незатейливое представление. Завидев правителя (ну и нас рядом с ним) народ посторонился, освобождая место у самых подмостков. Лаон приблизился и стал смотреть.

Некоторое время спустя, к нему будто бы невзначай подошел торговец вином на вынос. Это был светлый эльф-полукровка. По пути от крайних домов Слободки он старательно делал вид, что предлагает свой товар праздношатающейся публике, но я, то чувствовал что это не так. Все его мысли были сосредоточены на поисках князя, наконец, оказавшись рядом с ним, торговец низко поклонился.

- О! Ваша Светлость, - воскликнул он радостно: - У меня найдется вино достойное Вас. И я тешу себя надеждой, что Вы не откажетесь угоститься им, - прибавил полукровка заискивающе.

Порывшись в заплечном коробе, он вынул небольшую, необычного вида бутылку темного стекла с пробкой залитой сургучом. В глазах Лона вспыхнул интерес. Торговец осторожно ее откупорил, и, наполнив деревянный стаканчик, протянул князю вино. Тот в нерешительности замешкался, вероятно, ему в голову пришла мысль о том, что эльфы могут и отравить. Торговец изобразил на лице недоумение, и со словами:

- Вы думаете, что я Вас хочу отравить? - залпом выпил содержимое стакана и быстро наполнил его вновь.

На это раз Лаон принял вино из его рук. Но выпить его я князю не дал, сразу, же выбив стакан, со словами:

- Не надо. Отравлено!

- Но он, же пил? - в недоумении произнес Лаон.

- Это яд только для людей. Эльфам, полукровкам и даже нам ничего не будет, - пояснил я.

Услышав мои слова, торговец вином попытался скрыться в толпе, этого ему сделать не удалось. Мав схватил его за плечо как тряпичную куклу и отобрал бутылку, чтобы ее не разбил. Дело в том, что как только эльф приблизился к нам, я подал родичу знак, чтобы тот незаметно занял позицию у него за спиной и был готов задержать преступника в случае чего.