Ровенон - отец теперешнего князя не любил воевать, предпочитая договариваться. И вот он решил упрочить отношения с эльфами брачным союзом, выдав замуж свою старшую дочь, Лаон тогда был еще очень мал.

Княжна Вэйна, говорят, была поистине прекрасна, так что даже эльфы превозносили ее красоту. Мужем ее стал Инглоринор, племянник владыки Лойнариэля. После свадьбы поселилась княжна в Великом граде. Разные ходили слухи, что будто бы не счастлива она в этом браке, что муж не любит ее, предпочитая равных себе. Было это так или нет история темная, но доподлинно известно, что детей у них долго не было. Единственный сын у нее родился, когда Вэйне было уже больше сорока лет. Мальчика назвали Эгенон. Недолго радовалась она своему первенцу, умерла, едва малышу исполнилось пять. Воспитывали его сестры отца.

И вот три года назад появляется Эгенон пред светлые очи дяди. И говорит такие речи "Я дескать теперь взрослый, сам могу выбирать, где жить, прими же дядя в дом свой".

Ну что ж как не принять родного племянника. Во дворце поселил, в семью ввел. Вот только казусы разные случаться стали. Племянничек интриги плетет да в государственные дела лезет. И если б толк был, юноша то образованный, так нет речи вроде говорит Эгенон, а слова, будто Лойнариэля слышаться. Одним словом эльфийский воспитанник.

Вот и пришлось князю родственничка от семьи удалить. Благовидный предлог нашел. Что молодому человеку лучше жить одному, дабы не смущать своим вольным поведением жену князя и юных отроков. Поселился, значит, он в городе, в доме своем беспрестанно кутежи да беспутства устраивает.

Когда вино в кувшине закончилось, Гейнарик согласился проводить меня и показать, где живет племянник князя, ведь ему все равно по пути. Только вот кто кого провожал большой вопрос. Он висел на моей руке, едва перебирая ногами. Несколько раз он пытался запеть, но я этих песен не знал, а у него слова никак не выговаривались. Так потихоньку я сопроводил его до дома, и "накинув маску" сдал с рук на руки жене.

Обратно к интересующему меня дому я возвращался почти бегом. Ведь проходя мимо с Гейнариком "на шее", я услышал, что хозяин, куда-то собирается. И действительно, к моему возвращению, в доме все стихло. Эгенон ушел. Но след, то остался. Вскоре я его догнал, ориентируясь на тонкий запах мужских эльфийских духов.

По человеческим меркам юноша был очень красив. Высокорослый, изящно сложен. Прекрасное лицо, носило явный эльфийский отпечаток, только кожа была смуглее. Темные, но не черные волосы спускались до плеч. Грациозности движений не мог скрыть даже длинный плащ, под которым виднелись эльфийские одежды. Плотно облегающий фигуру длинный кафтан из палевого шелка, со стоячим воротником и причудливыми узлами, которые скрепляли борта от пояса до самого горла, ниже бедер по?лы по бокам не были сшиты и свободно развевались при ходьбе, обеспечивая свободу движения. Штаны, такого же цвета, достаточно узкие на талии, к низу расширялись и собранные мягкими складками, заправлялись с сапоги.

Город он покинул, через калитку в Лесных воротах, сунув часовым мелкую монету. Я же вышел через нашу казарму. Предположив, что княжеский племянник, направляется в Слободку Нелюдей, тоже двинул туда скорым шагом, стараясь не особо привлекать внимание. Снова тот же аромат, поймал у постоялого двора.

Разбежавшись, я прыгнул, оттолкнулся от верха частокола, и по воздуху преодолев метра четыре (расстояние отделяющее конюшню от забора), приземлился на ее крышу. Далее по углу гостиницы забрался под нависающий скат, а ухватившись за его край, забросил ноги на крышу. Именно это движение, представляло наибольшую трудность, ведь черепица скользкая и если не удастся зацепиться, есть все шансы рухнуть вниз. Это конечно не смертельно, но падать очень не хотелось, ведь шум в таком случае неизбежно выдал бы меня.

Благополучно взобравшись на крышу, я стал переходить от одной каминной трубы к другой, пока не нашел комнату где был Высший со своей свитой и куда пришел Эгенон. Было еще тепло и огонь не разводили, так, что слышимость была отличная. Я отчетливо различал каждое слово. Говорили они на эльфийском, но это не было проблемой.

Лойнариэль обращаясь к внучатому племяннику, сказал (и по его словам стало понятно, что эту тему они уже обсуждали):

- Милый Эгенон, твой дядя никак не желает понять, что мы оказали ему честь, предложив присоединиться к нашей войне. Он же упорно старается уклониться, - в его тоне сквозило раздражение: - Из надежного источника мне стало известно, что солдат планируется выставить вдвое меньше возможного. И провиант, только в рамках необходимого, ничего сверх того. А главное он наотрез отказывается перекрыть Тракт для караванов этого омерзительного отродья (так чаще всего светлые эльфы называли темных).

Голос Лойнариэля стих, а в повисшей паузе тихо звякнул бокал.

- Это, все больше укрепляет меня в мысли, что Лаон исчерпал свою полезность и его следует заменить, - то как, он это произнес, явно подразумевало смертельный приговор: - Однако с этим могут теперь возникнуть сложности.

- Да, мне известно о приходе ворков, - без энтузиазма отозвался юноша.

- Мой сегодняшний визит к князю результатов не принес. Эти звери будут его охранять.

В разговоре снова возникла пауза.

- Единственная возможность как то повернуть ситуацию в нужную нам сторону, это попытаться сыграть на страхе людей.

- Я понял владыка. Дайте мне время, и все будет сделано.

- Только не затягивай, - предостерег правитель эльфов, после прибавив более веселым голосом: - А о твоем дяде мы позаботимся. Скоро Большая ярмарка и может представиться удобный случай для решительных действий, - прозрачно намекнул он.

- Ну, хватит об этом, - устало проговорил Лойнариэль: - Люди не стоят того, чтобы на разговоры о них тратить весь вечер.

- Как будет угодно владыке, - с воодушевлением сказал Эгенон.

Зазвучала музыка и стали слышны женские голоса. Подали еду, запах которой я тоже услышал через трубу. Не скажу, чтоб нам очень нравилась эльфийская пища, разве только их сладкие вина. Ели они в основном фрукты, ягоды, орехи и коренья, не часто злаки, рыбу и птицу и уж совсем изредка мясо - дичь (кролика или оленя).

Слушать далее не имело смысла, и я покинул свой наблюдательный пост. В один прыжок спустился с крыши, и всеми четырьмя конечностями, оттолкнувшись от теса, которым была крыта конюшня, приземлился за частоколом.

Обратно к городу возвращался не спеша. Слова эльфа следовало обдумать.

Опасения князя за свою жизнь явно были не беспочвенны. И кандидат, готовый с радостью занять его место тоже был. Кроме того светлые имели информатора в ближайшем окружении Лаона, ну а на счет его личности у меня уже были подозрения. И самое насущное - родичам нужно было дать дополнительные инструкции относительного того как себя вести: в город не ходить, на провокации не реагировать, оружие к людям не применять.

8.

В последующие дни мы постепенно обживались на новом месте, горожане и обитатели дворца потихоньку привыкали к нашему присутствию. Жизнь, так сказать, возвращалась в наезженную колею.

Служба шла без происшествий. Если не считать пары неуклюжих попыток застать нас врасплох, предпринятых начальником охраны. Одна была, как потом доложился Рит, вечером второго дня, когда я, сменив караулы, отправился шпионить за эльфами. Уже сгустились сумерки, но было не совсем темно. Абелон разувшись и держа сапоги в руках, потихоньку крался, заглядывая в уголки и закоулки. Мой сородич, по молодости еще плохо знающий повадки людей, подумал, что этот богато одетый господин, что-то потерял. Незамеченный он некоторое время шел за Абелоном, с интересом наблюдая. В конце концов, нетерпеливость молодости взяла верх и когда начальник охраны, держась за стену, заглянул за угол, Рит потихоньку спросил, нагнувшись к самому уху: