- На твоем месте я бы так не обольщалась. Поверь, мне есть, с кем ее растрачивать, чем я периодически и занимаюсь, - взвилась я.

Не хватало еще, чтобы он возомнил, будто, пока он путешествовал по чужим постелям, я ждала его словно Пенелопа Одиссея!

- Да я и не надеялся. Ну вот, снова начинается. Как только мы прекращаем заниматься сексом и начинаем разговаривать, всё тут же оборачивается ссорой.

«Сейчас он скажет, что наше расставание было оправдано, повернется и уйдет навсегда», - вся сжавшись, подумала я.

- Мы совершенно не можем находиться вне постели. Но и не хочу расставаться с тобой из-за этого. Это слишком тяжело и тоже не приносит никакого облегчения.

- И какой же из этого выход? – посмотрела я на него, не совсем понимая, куда он клонит.

- Я предлагаю перевести наши отношения в плоскость, отличную от той, к которой мы привыкли.

- Нельзя ли попонятнее? - напрягла я свои серые клеточки, но они туго работали после выброса эндорфинов или что там выбрасывается в кровь после такого потрясающего секса?

- Хорошо. Я предлагаю перевести их исключительно в постель, - объяснил Том и почему-то отвел глаза.

- Хочешь, чтобы я была чем-то вроде твоей шлюхи? – воскликнула я с озмущением.

- Нет. Но, боюсь, у нас нет иного выхода. Иначе мы вновь расстанемся смертельными врагами. Ты же видишь, мы начинаем ссориться, едва перестаем целоваться, - спокойно и рассудительно объяснил он.

- Но расстались мы совсем не из-за этого, - напомнила я.

- Я знаю. Но и из-за этого тоже. Наши отношения были слишком напряженными.

Будь он проклят, но он был прав. Это был единственный выход. Он не мог быть моим любимым Томом, я требовала слишком многого. Но вместе с тем то, что он предлагал, звучало и выглядело ужасно. Совсем как тогда в самолете по дороге в Америку, когда Крис спросил о наших с Томом отношениях, я ответила, что мы вместе спим. И как я должна буду называть его? Уж точно не «мой парень». «Мой трахальщик»? Я должна была всё тщательно обдумать, хотя знала заранее, что соглашусь. Том был прав: нам слишком хорошо в постели, чтобы лишать себя этого удовольствия. И слишком тяжело вне ее, чтобы пытаться построить совместную жизнь. Он со всех сторон был прав. К сожалению. Впервые в жизни я признавала это.

Ну что ж, раз я принимала эти условия, мне следовало позвонить на работу, с которой я недавно собиралась распрощаться, и подать признаки жизни. Трубку подняла Барбара, секретарь.

- Барбара, привет, это Алиса, - начала я. – Я сегодня утром не пришла, дело в том…

- А ты и недолжна была приходить сегодня утром, - ответила она.

- Вот как, - протянула я, подумав, как бы меня не уволили без моего на то желания.

- Да, потому что тебе сегодня вечером надо присутствовать на награждении лучшего полицейского и осветить это событие, - успокоила меня Барбара.

- Ах, вот как! – обрадовалась я. – Где и когда это произойдет?

Записав время и место мероприятия, я распрощалась с Барбарой и положила трубку.

- Ну как, соврала что-нибудь? – спросил уже одетый Том, когда я вернулась в комнату.

- Не пришлось. А ты уже уходишь? – с сожалением спросила я.

- Стараюсь свести к минимуму возможность взрыва. Но, может быть, увидимся сегодня вечером? – спросил он и, обняв меня сзади, легонько куснул за ухо.

- Сегодня вечером не могу, - ещё больше расстроилась я.

- Ага! Свидание с кем-то более сговорчивым и менее конфликтным?

- Да, с лучшим полицейским. Это служебное задание, - пояснила я, увидев, как он нахмурился. – Теперь я, знаешь ли, не сплю со своим шефом, поэтому никаких привилегий не имею. Тружусь наравне со всеми.

- Рад, что это не вошло у тебя в привычку. Ухожу, ухожу, - добавил он, увидев мой суровый взгляд. – Но ты все же позвони мне, если освободишься и будешь иметь на то желание. Пока.

И с этими словами он ушел, даже не дав мне ответить.

«Ни за что не позвоню», - решила я. А в половине двенадцатого, вырвавшись из компании подвыпивших, но все равно лучших офицеров лондонской полиции, набирала его номер.

- Привет, что делаешь? – спросила я, слабо надеясь, что он находится в одиночестве в это время.

- Ты освободилась? – вопросом на вопрос ответил он. – Уже дома?

- Да, только вернулась, - слегка ошалев от такого напора, ответила я.

- Жди, я сейчас приеду, - сказал он и положил трубку.

Он приехал через полчаса, и мы почти всю ночь провели без сна, лаская друг друга. Мне еще никогда не было так хорошо, никогда я не чувствовала себя такой желанной и любимой. А что требовалось для этого? Всего лишь отказаться от любви и согласиться довольствоваться одним сексом.

3 июня

Но ни я, ни Том тогда не понимали, в какую ловушку мы себя загоняли. Наша жизнь превратилась в сплошное ожидание ночи, то есть того момента, когда мы сможем, наконец, оказаться наедине и заняться любовью. Всё свободное время мы проводили, не вылезая из постели. Я надеялась и отчасти боялась, что таким образом мы скоро насытим свою страсть и сможем безболезненно разойтись, но сильно ошибалась. Секс с Томом был сродни наркотику: чем больше принимаешь, тем больше хочется.

С тех пор, как мы заключили наше соглашение, я не спала почти ни одной ночи. А если я не сплю, то моментально теряю вес. Поэтому неудивительно, что в скором времени от моего прежнего облика остались одни глаза, горевшие лихорадочным огнем, но чаще слипавшиеся от недосыпа. На работе я едва не падала от усталости, все смотрели на меня сочувственно и, наверное, перешептывались за спиной, но мне было все равно.

Наконец, не выдержав, Кортни решила поговорить со мной.

- Элис, ничего не хочешь рассказать? – начала она, сев передо мной, когда я, отчаянно продирая глаза, писала репортаж о недавнем появлении принца Гарри в одном из ночных клубов с какой-то таинственной незнакомкой.

- О чём? О принце Гарри? Да я его даже не рассмотрела, мы совершенно случайно туда зашли, - ответила я.

- При чем тут принц, - отмахнулась она. – Ты на себя в зеркало смотрела?

- А что? Уши ослиные вроде не выросли, - попыталась я отделаться от этого допроса с пристрастием.

- Да какие уши! От тебя же один скелет остался! Кейт Мосс отдыхает.

- Ты про глаза забыла, - запротестовала я.

- Ну и глаза! Глаза, кожа, да кости. Засыпаешь, вон, на работе. Что это, героин, кокаин, ЛСД?

- Что? – переспросила я и, когда до меня дошло, что она имела в виду, зашлась истерическим смехом, что, наверное, не прибавило убедительности моим словам. – Нет, ты что, правда, думаешь, что я употребляю наркоту?

- Не я одна. И вообще, не вижу здесь ничего смешного. Что еще можно себе вообразить, видя человека в таком состоянии?

- Ты права, - сделав серьезное лицо, проговорила я. – Наркотик есть. Он называется Том Тэндли.

- Том? Да что ты мне заливаешь? Вы же расстались! Или нет? – подозрительно посмотрела она на меня.

Я лишь утвердительно кивнула головой, мол, ничего не поделаешь, это правда.

- Тогда ты еще более сумасшедшая, чем я думала. Неужели ты не помнишь, до чего тебя довели эти отношения в прошлый раз? Джуди говорила, что ты была в ужасном состоянии.

- Ну, не в таком ужасном. К тому же теперь мы решили перестраховаться. Мы встречаемся исключительно по ночам, занимаемся сексом и снова расстаемся на весь день. Никаких посторонних разговоров, поводов для ссор. Зато страсть разжигается до безумия. Советую попробовать.

- А спишь ты когда?

- На выходные иногда удается, - зевнула я. – И под утро пару часов.

- Оно и видно. Глюки еще не беспокоят?

- Бывает порой, - созналась я. – Мне все время мерещится мой кот, который остался дома, в России.

- Ты должна положить этому конец. Иначе загонишь себя в могилу или психушку. Если твой Том питает к тебе хоть какие-то чувства, он должен это понимать и оставить тебя в покое. Или предложить что-то другое…