В кабинет Тита я вошла растерянная, но внешне ничем не показала этого. Тит стоял ко мне спиной и смотрел в окно. Даже в возрасте шестидесяти лет, он выглядел подтянутым, сильным, властным. Титу никто не даст его точный возраст. Когда он был молодым, его звали Гепард. Никто не мог с ним сравниться. Самый первый, самый сильный, самый быстрый. Но мало ли кто знал его как сочувствующего, понимающего. Он был мудрым, знающим и справедливым. Он давал дельные советы и к нему прислушивались. И уж точно никто не знал, что Тит был моим крестным отцом.

– Девочка, что ты творишь?

– Ничего. – устало ответила я. – Ты сам все слышал. Мне нечего добавить.

– Почему ты скрыла свое истинное звание?

– Так надо. – ответила я.

Я не хотела, чтоб меня узнали. Не хотела, чтоб интересовались моей жизнью. Я смогу доказать Сапсану, а себе в первую очередь, что я способна на многое. И я докажу. Меня узнают. Они сами поймут кто я. Сами. Я не буду хвастаться, как он своим званием.

– Пантера. – угрюмо проговорил Тит и посмотрел устало на меня. – Они ведь узнают.

Да последние полгода – это мое звание. Я майор, разведчик. Я командовала ротой солдат, когда на нас напали. Поэтому я ушла. Не смогла больше. Выжили только двадцать из ста человек. Меня боялись, уважали, ценили и любили.

– Пусть сами. – пожала я плечами. – Я не хочу, чтоб было как месяц назад. Ты и сам прекрасно знаешь, что мне не светит сладкая жизнь. А в ситуации с Сапсаном и подавно.

– На счет него….

– Нет, Тит. – я села на диван и устало прикрыла глаза. – Мы с ним…

– Одного поля ягоды. – усмехнулся Тит, садясь за стол.

– Только территория у нас разная. Если он узнает, кто я, будет еще больше гнобить. Для этого у него все полномочия.

– Я могу с ним поговорить.

– Нет! – я встала с дивана и подошла к окну. – Не вмешивайся. Мы сами разберемся!

– Как знаешь! – вздохнул Тит и откинулся на спинку кресла. – А теперь успокойся. Сапсан идет сюда.

– Твою мать! – выругалась я, добавив еще пару грязных словечек.

– У нее желтые глаза, Тит! – в кабинет влетел Сапсан.

– Рада, что ты это заметил. – мило произнесла я.

– Ты! – он указал на меня пальцем. – Я с тобой потом разберусь. Тит, я не понимаю, что она делает у тебя в кабинете, но выпроводи ее. Мне нужно с тобой поговорить.

– Детка, оставь нас пожалуйста. – попросил Тит.

– Ладно, мне уже и так пора. – махнула рукой я и подошла к двери. – Только забыла спросить, пересдача когда?

– Через два дня. – резко ответил Сапсан, не поворачиваясь ко мне. – Считая сегодняшний.

– И что за грубиян? – я открыла дверь и вышла, напевая старую песенку:

Каким ты был, таким ты и остался.

Орел степной, казак лихой.

Зачем, зачем ты снова повстречался.

Зачем нарушил мой покой. – я пела громко медленно идя по коридору, и точно зная, что он смотрит мне вслед, потому что дверь я не закрыла, поэтому стала петь дальше:

Зачем опять в своих утратах,

Меня хотел ты обвинить?

В одном, в одном я только виновата,

Что нету сил, тебя забыть.

М-да, вот такие дела. Я вышла на площадку, но мой слух был направлен к кабинету Тита. Они молчали. Потом я услышала невнятное бормотание, а затем тишина. Черт! Он включил изоляцию. Теперь я ничего не услышу. Показав язык, я пошла к ребятам, уже не слыша, что происходило за стенами кабинета.

***

А в кабинете Тит тихо посмеивался. Только его девочка могла так себя по-детски повести. Он знал, что она станет подслушивать, но не знал, о чем с ним хотел поговорить Сапсан, поэтому в целях предосторожности включил изоляционное поле.

– Кто она? – спросил Сапсан, усаживаясь в кресло.

– Что ты хочешь, чтоб я тебе рассказал? – Тит потер шею и внимательно посмотрел на парня. – Она женщина, молодая способная охотница.

– Я не спрашиваю о ее заслугах. – резко выпалил он. – Я спрашиваю, кто ОНА?

– Колибри.

– Не ври мне. Я вижу ложь. – голос звучал отрывисто. – И что она за песни поет? Что она значит?

– Это очень старая песня. – хохотнул Тит. – Послушай ее, может что-то для себя и узнаешь.

– У меня такое чувство, что она меня знает.

– Ты только поэтому пришел? Хотел побольше узнать о девочке? Понравилась?

– Нет. Просто в ней что-то знакомое есть. – Сапсан потер ладонями лицо и встал. – У меня пятеро негодны.

– У меня трое. – махнул головой Тит. – Надеюсь, к твоей пятерке Колибри не относится?

– Нет. – вдруг усмехнулся Сапсан. – Я мог бы ее засчитать, пусть она и пришла одна из последних, но после ее слов…. Пусть теперь доказывает, на что способна. Я чувствую, что она может больше, чем сейчас.

– Поэтому ты ей дал эту рухлядь? – понимающе спросил Тит.

– Да. Она уже доказала, что не теряется. Видели бы вы ее на дороге, она мне спуску не давала, как вы говорите на своей рухляди. – впервые в его глазах была заинтересованность. – Она будто просчитывала мои хода наперед, читала мысли. Что тебе известно о ее способностях?

– Этого никто не знает. – покачал головой Тит. – Одно могу сказать, у нее отличный слух.

– Насколько отличный? – решил уточнить Сапсан.

– Полкилометра.

– Как она его развивала? – он подошел к окну и выглянул, глядя на девушку, которая бросила ему вызов.

– В детстве еще. – ответил Тит и тоже подошел к окну. – Ей было около пяти, когда она заблудилась в лесу. Вот тогда у нее появилась возможность видеть ночью и слышать дальше всех. По крайней мере, только это мне известно. Что именно произошло, она никому не говорит, но у нее был сильный шок. Она скрытная. Мало, что говорит и никогда не повторяет. Не услышал – твои проблемы.

Тут объект их разговора, а то есть Колибри, сначала подняла руку к шее, а потом резко повернула голову в их сторону. Ее глаза горели золотым огнем. Она напомнила Сапсану черную кошку с горящими глазами. Такую же гибкую, грозную, коварную, ловкую и чего уж таить красивую. Она шагала гордо, плавно, спина всегда прямая. Ее шаг вымерен и точен.

– Пантера. – пробормотал Сапсан.

– Что? – сделал вид, что не расслышал Тит, но внутри улыбался.

– Говорю, что похожа она на пантеру. – объяснил Сапсан. – Дикая черная кошка с горящими глазами. – он повернул голову к Титу. – Она нас сейчас слышит?

– Нет. Я включил изоляцию.

– А почему тогда сюда смотрит?

– Ждет.

– Чего?

– Пока выключу. – усмехнулся Тит и уселся за стол.

Он понял, что теперь и изоляционное поле для Пантеры не проблема. Видел, как она сначала напряглась, а потом вздрогнула. Она бы не смотрела так раздраженно, если бы знала, что мы говорили о ней. Тит хотел узнать как она поборола изоляцию, что чувствовала, когда проходила, но знал, что она не расскажет, если сама того не захочет.

А Сапсан смотрел, как девушка поворачивается к Барсу и смеется, а тот наклоняется, закидывает ее себе на плечо и куда-то несет. Вся остальная компания смеется, а Колибри хлопает ладошкой по заднице парня. Что-то внутри Сапсана сжалось. Появилось непонятное чувство, которое уже давно не возникало у него. И он не хотел признавать, что это за чувство. Не хотел пока не заметил улыбку девушки.

***

Домой я попала уже за полночь. Сил хватило, чтобы принять душ и лечь спать. Я не помню, что мне снилось, не помню, сколько спала, но точно мало, потому что от резкого звонка мобильного я вскочила на ноги. Руки дрожали, пока я брала телефон и отвечала.

– Кому жить надоело? – рявкнула я в трубку.

– Тебе. – в тон ответили мне.

– Слушай ты…. – начала я, но меня нагло перебили.

– Слушать будешь ты! – резко сказал Сапсан. – Если ты хочешь попасть в команду, то через пятнадцать минут будешь на стадионе.

– Пошел ты! – вырубила я телефон и посмотрела на часы. – Тварь! Это ж надо было разбудить меня через два часа.

Я упала обратно на подушку и прикрыла глаза рукой. Понимая, что должна подчиниться, я все равно продолжала лежать. Мне до стадиона не меньше тридцати минут быстрым шагом. А если пробежаться, как раз пятнадцать минут. Еще раз, обматерив Сапсана, я вскочила с кровати, натянула на себя эластичный костюм, который служил у меня вместо, спортивного и помчала на стадион. Я любила бег. Своими ногами чувствовать скорость, как она растет, перелетать через преграды и снова ускорятся.